Роджер Желязны - Витки

Я поведал ему о вещественном мире, рассказал, что сигналы — это аналоги явлений, что Вселенная содержит не только энергию, но еще и материю. Хотя, конечно, я понимал, что эту информацию оно тоже переводит в сигналы, в аналогии и по-прежнему не знает материальный мир, как знал его я. Таким образом, существо получило множество новых, казалось бы, нефункциональных программ. Пищу для размышлений. Может быть, я казался ему неким пророком? Путешественником из далекой земли, рассказывающим об ином мире, который лежит за пределами известного? Если так, то в этом Эдеме, что я посетил, не было змеев-искусителей. Существо просто не знало концепций добра и зла, играющих столь важную роль в человеческом сознании. Да и как могли возникнуть представления об этике и морали у существа, оказавшегося единственным обитателем своей вселенной? Вселенной, где некому и некого принуждать, обманывать, убивать. Оно все еще пыталось справиться с новыми концепциями, когда я выздоровел, и весь этот эпизод затерялся у меня в памяти…

— …Теперь кое о чем, что я хочу тебе сообщить, и кое о чем, что хотел бы понять, — сказало существо, воспользовавшись той частью сознания Энн, которую ему удалось сохранить в виде программ, и я неожиданно понял, что теперь, располагая ее уникальными способностями, оно сможет увидеть мой мир таким, каким он видится мне.

— …Когда ты был моим учителем, — продолжало существо, — ты говорил, что в мире есть не только сигналы, но и предметы, и я долго сражался с этой концепцией двух наших миров, которые на самом деле едины. Мне кажется, я наконец достиг понимания.

— Я рад, что мне удалось помочь, — сказал я. — А еще я хочу поблагодарить тебя за то, что ты для меня сделал.

— Это не так много по сравнению с миром, который ты мне открыл, — ответило существо. — На заложенном тобой фундаменте я начал строить свое собственное здание и понял, что мы — особенные.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы, которые обладаем сознанием. Я знал сигналы, а ты рассказал мне о предметах. Но ведь должна быть и третья категория? Те, кто мыслит? Люди?

— М-м-м, да, — сказал я. — Те, у кого есть разум, действительно особенные.

— Мы, люди, — продолжало существо, — не просто предметы, не материя, лишенная самоорганизующих сигналов. И именно к людям применимо то самое понятие, о котором ты рассказал мне напоследок. Разве не так?

— Мораль?

— Да. Ты должен сказать мне, правильно ли я все понял. Для тех из нас, кто принадлежит к третьей категории, категории людей, относиться к другим существам этой категории так, словно бы они из второй, плохо. Я прав?

Я быстро обдумал его вопрос. Мои собственные представления о том, что плохо или хорошо, выглядели примерно так же.

— Ты выразил это в довольно интересной форме, но, пожалуй, да, ты прав.

— Поэтому я уничтожил Барбье, — сказало существо. — Он использовал тебя и многих других, словно вы принадлежали ко второй категории. Однако я вмешался только потому, что тебе угрожала опасность. Я все еще не был уверен в моральности такого поступка, и мне не хотелось действовать, подчиняясь неверной, возможно, программе. Но я должен был тебя спасти, поскольку ты единственный, с кем я могу говорить. И все же это создало новые вопросы, так как мои действия потребовали от меня отнестись к Барбье как к чему-то из второй категории. Я сделал добро или зло?

— Это хороший вопрос, — сказал я, — но я не достаточно хорош, чтобы на него ответить. Я же не могу знать всего…

— Понимаю. Но ты знаешь больше меня. Ты функционируешь непосредственно в том мире, где все это реально. Возможно, меня ждет когда-нибудь то же самое, и я не хотел бы ошибиться.

— Об этом нам предстоит говорить еще не раз, — ответил я. — Попытайся я вручить тебе сейчас слишком простую программу, результаты могли бы привести к катастрофе. Кроме того, я едва ли специалист в этой области…

— Однако кроме тебя у меня никого нет. Ты попытаешься научить меня?

— Если ты хочешь, чтобы я сыграл роль змея-искусителя в твоем Эдеме, — сказал я, — тогда я попробую. Но в определенном смысле, как личность, ты, возможно, выше меня.

— Как бы там ни было, я рад, что смог снова поговорить с тобой. Возвращайся к Коре. Я позабочусь об остальном. Мы обязательно встретимся.

— Хорошо. Береги Энн-программу. Видно, она хотела добра, но пострадала от того, что верила не тем людям. Возможно, это станет тебе предупреждением.

— Она будет рядом со мной.

Фигура Энн слилась с большой призрачной фигурой, и мгновение спустя я оказался словно в тысяче световых лет от них. Снова затрещало вокруг, появились пузырьки, и меня понесло по виткам какой-то немыслимой спирали…

Выпрямившись, я заметил, что Кора смотрит на меня с удивлением — видимо она просто не успела еще испугаться, — и догадался, что меня не было с ней всего несколько секунд реального времени.

— Не волнуйся, — сказал я, обняв ее за плечи, и повернулся в ту сторону, откуда доносилось гудение мотора: за нами летел пустой вертолет с одной из посадочных площадок полигона. — Теперь все будет в порядке, и у тебя появится забавная возможность узнать меня еще раз. Кстати, меня зовут Стив.

— Привет, Стив, — ответила она, прижимаясь ко мне.

Когда мы поднялись в воздух я бросил последний взгляд на полигон номер четыре компании «Ангро», и меня охватило странное тревожное чувство, которое я никак не мог разделить на составляющие. Но мне было хорошо от того, что мы улетаем, и от того, что я снова стал самим собой. Я держал Кору за руку, а под нами медленно поворачивался наш мир.

Клик. Кликлик.

[1] По-английски имя Кора пишется с буквой «С» — Cora.

[2] Топот конских копыт сотрясает степь ( лат. ).