Журнал «Если» - «Если», 2012 № 09

— А в самом деле, как подобное могло произойти? — перебил Мутано. — Ведь это, наверное, весьма необычное, можно даже сказать — уникальное явление. Не так ли, маэстро?

«Весьма необычное, уникальное…» Я мысленно выругался. Получив обратно свой голос, Мутано пользовался любым предлогом, чтобы испробовать его возможности. В последние несколько часов он то принимался петь, то изъяснялся столь вычурно, что можно было подумать — приятель ненароком проглотил словарь.

— Насилие, совершенное над девочкой, было столь бесчеловечным и жестоким, что ее тень попыталась нанести ответный удар тени насильника, — сказал Астольфо. — Только так я могу объяснить этот случай.

— Эта девочка и была Сибилла, — сказал я уверенно. — Настоящая Сибилла, дочь вашего друга Вельо. И вы, переодетый в одежду нищего, были вместе с ним, когда он ворвался в комнату — и ослеп при виде изуродованного трупа дочери. Вы своими глазами видели, что сотворил с девочкой барон, и сразу поняли, как ему можно отомстить. Именно поэтому вы забрали с собой тень Сибиллы, спрятав ее под своим рубищем. Вельо к этому моменту уже ничего не видел и не знал, что именно вы делаете. Вместе с тенью Сибиллы к вам попала и часть тени барона, что давало вам самые широкие возможности… хотя ни на что подобное вы, наверное, не рассчитывали.

Мутано недоуменно посмотрел на меня. В последние дни он был озабочен, главным образом, своим голосом, поэтому подробности моего расследования от него ускользнули. Астольфо, однако, мои слова не удивили.

— Да, ничего подобного я не ожидал, — подтвердил он. — Я вообще не знал, что тень может действовать столь агрессивно… и эффективно. Правда, в древних летописях и хрониках встречаются кое-какие намеки, но кто в наше время доверяет летописям? — Маэстро слегка пожал плечами.

— Когда барон обратился к вам с просьбой устроить в его замке лабиринт, вы решили воспользоваться удобным случаем, чтобы отомстить за девочку и своего друга. То, что Тил Рендиг вдруг решил прибегнуть к вашим услугам, было, разумеется, чистой случайностью, но все дальнейшее не случайность и не совпадение. Вы все рассчитали и даже сумели заставить барона еще сильнее беспокоиться о сохранности его драгоценных свечных огарков…

— Если барону стало казаться, будто его мозг сжигает огонь, а тело гложут крысы, нет ничего удивительного в том, что он захотел как можно надежнее защитить свою тень от окончательного разрушения. И заказанный им охранный лабиринт был в данных обстоятельствах самым разумным шагом, — усмехнулся Астольфо.

— Сказанное вами справедливо только в том случае, — возразил я, — если барону каким-то образом стало известно, что фрагменты его тени смешаны со свечным салом и эти свечи могут в любой момент пострадать от воров, забывчивости слуг или крыс.

Астольфо снова усмехнулся.

— Любой человек, который умеет читать и писать, мог отправить барону письмо и сообщить об этом. Насколько я знаю, ты, Фалько, обучен грамоте. И Мутано тоже. Даже Ират способен нацарапать несколько строк, хотя ошибки, которые он при этом делает, выглядят совершенно чудовищно. Уж лучше бы он занимался своим делом… — Астольфо воткнул мясницкий нож, который до сих пор держал в руках, в колоду, где рядом с изрубленной тушкой птицы лежали еще три внушительных тесака. Вздохнув, он сделал несколько глотков из кружки. Тоненькая струйка побежала по его подбородку, и я увидел, что в кружке была простая вода.

— Надо будет немного подучиться поварскому искусству, — пробормотал маэстро. — Это не такое простое дело, как мне казалось.

— Теперь ничто не помешает довести вашу месть до конца, — сказал я. — Что вы предпочтете: сжечь эти свечи или оставить их крысам?

Маэстро окинул меня взглядом, который казался совершенно спокойным и безмятежным.

— Ни то, ни другое, друг Фалько. Мы занимаемся честным ремеслом, что бы ни говорили о нас некоторые. Мы с бароном заключили договор, и я старался следовать каждой его букве. Я сам провел хозяина по лабиринту, показал ему все западни и ловушки, все тупики, фальшивые лестницы и замаскированные ямы. Я также передал Рендигу составленный вами план, чтобы он мог без опаски передвигаться по замку. Тем самым я полностью исполнил свои обязанности перед заказчиком, а барон сполна расплатился за мою и вашу работу. После этого он отправился в свой городской особняк, чтобы забрать кое-какие вещи, которые, как он считал, могут понадобиться на новом месте. Барон Рендиг был настолько любезен, что поделился со мной своими планами перебраться в замок уже сегодня.

— Значит, там он в полной безопасности, а поскольку его драгоценным свечным огаркам больше ничто не угрожает, барон имеет все шансы дожить до глубокой старости и мирно скончаться в одной из своих потайных комнат. Вы это хотите сказать?

— Ты уже знаешь, что девочка, путешествующая с Вельо, — одна из его бывших пациенток, которую он исцелил от расстройства ума и духа. Дорминия пользуется тенью убитой Сибиллы, которой известен путь через лабиринт. Кроме того, ты не подумал о том, что тень Сибиллы все еще удерживает в себе часть тени барона, которую она захватила в момент смерти хозяйки, но если бы это пришло тебе в голову, ты бы сообразил, что Вельо, который постоянно общается с тенью дочери, знает о всех перемещениях барона по коридорам замка. — Астольфо с упреком покачал головой. — Это же элементарно, Фалько! На сколько бы фрагментов ни была раздроблена тень, то, что известно одной ее части, знают и все остальные.

— Может, и так, — согласился я. — Не понимаю только, какая от этого польза Вельо. Просто знать, где сейчас барон и что он делает, — это же очень мало. Почти ничего!

— Я думаю, Вельо может получить некоторое удовлетворение от ошибок, которые барон неизбежно совершит, блуждая по лабиринту. И кто знает, быть может, одна из этих ошибок окажется фатальной. В этом случае Вельо будет рад узнать, что с его врагом покончено.

— Но я не понимаю…

— Вы с Мутано прекрасно поработали, создав оригинальный и сложный лабиринт, — сказал Астольфо. — Но, как известно, нет предела совершенству. После того как все пункты нашего соглашения с бароном были скрупулезно исполнены, я еще раз посетил замок и просто в качестве бесплатного приложения внес в лабиринт несколько дополнительных улучшений. Разумеется, я отметил их на плане и уже собирался передать его барону, но — вот какая оказия! — до сих пор этого не сделал. Я просто забыл, представляете?!

— Вы никогда ничего не забываете, маэстро.

— Я уже не молод, Фалько, так что некоторая рассеянность мне простительна. Как бы там ни было, план необходимо срочно передать барону, поэтому я хочу, чтобы вы двое занялись этим безотлагательно. Возьмите тележку и поезжайте к барону. Время не терпит.