Юрий Иванович - Обладатель

Иван задумался. Мелькнуло в сознании где-то вычитанное воспоминание какой-то великой актрисы, что в начале своей карьеры, она перед каждым кастингом отлучалась в женскую комнату и там интенсивно мастурбировала. После чего проходила в следующий круг отбора на роль вне всякой конкуренции.

Но в данный момент такое советовать не следовало, красавица ещё не так поймёт, неровён час. Зато пришло в голову иное воспоминание: лицо Елены, которое он чудом сумел рассмотреть почти в полной темноте в тот момент, когда она сняла туфли и босиком бросилась бежать в сквере, по острому гравию дорожки.

Вот эту сценку он и напомнил:

– А теперь вновь попробуй пережить те же самые ощущения. Ну?

Девушка встала, с минуту постояла с закрытыми глазами, а открыла их уже совершенно преображённая. Её изящная и мирная красота, стала дикой, опасной, но всё равно манящей очарованием, изготовившейся к прыжку хищницы. От одного вида решительной, агрессивной женщины, не растерявшей при этом своей прелести, мурашки пробежали по спине наблюдателя, и восклицания вырвались непроизвольно:

– Вот! Изумительно! Запомни это состояние и в таком стиле отработай перед камерой во время кастинга! И если уже после этого тебя не возьмут на приличную роль, то я тоже окончательно разуверюсь в кинематографе.

– Ладно, попробую…

– В зеркало! В зеркало посмотри и запомни, как выглядишь!

Сбоку от холодильника, на стене висело небольшое зеркало. Но уж собственное лицо можно было рассмотреть в нём без труда. Так что Елена тут же устроила первую на сегодня репетицию.

Из спальни раздался сигнал вызова, и Загралов бросился к забытому мобильному телефону. Звонил Кракен:

– Ты как? У меня вроде получается с утра несколько часиков свободы.

– Да и у меня вроде особой загруженности нет. Встречаемся? Где и когда? – оговорили адрес, после чего и затягивать встречу не стали: – Я могу уже через двадцать минут выйти. А ты? Отлично!

На кухне уже наскоро допил вторую кружку, на этот раз с чаем, быстро оделся и вышел из квартиры вместе с Еленой. На станции метро, они сели в разные поезда и уже там, Иван позвонил Илье. Обещал ведь держать в курсе:

– Еду на встречу с Кракеном.

– Добро. А мы тут всё дальше в твоём деле копаемся, – признался Базальт и пошутил: – Пытаемся отыскать "руку кровавой гэбни".

– Может не стоит так рьяно лезть в запретную епархию?

– Не дрейфь! Прорвёмся! Буду тебе позванивать, и держать в курсе.

На том и расстались. С некоторым беспокойством, Иван спрятал мобильный телефон в правый нагрудной карман, уже чисто машинально ощупывая в левом сигвигатор. Мысли сразу развернулись в ином направлении:

"Может, зря я его с собой всюду таскаю? Засунул бы под кровать у Базальта, и конец песни… О! А не попробовать ли мне его здесь включить и выключить? В институте пучок ультразвука никуда не вырвался, поглотился экранированными стенками камеры, а здесь-то он куда угодно прорвётся. Да и лучше попробовать в движении, чем находясь на одном месте. Решено, пробую…"

После чего уже по наработанной схеме, включил и выключил устройство.

И как раз поезд стал останавливаться на станции Баррикадная. Если с нее перейти на кольцевую на станцию Краснопресненская, то и в таком случае доберёшься до Таганской. Ну разве что на одну остановку проехаться придется больше, что в условиях мегаполиса сущий пустяк. Да и время терпело, спешки не было.

Вышел, постоял на перроне, и только после ухода поезда, двинулся к переходу на другую линию. Не то чтобы имелись конкретные опасения, но ужасная смерть бомжей заставляла перестраховываться многократно, и, как говорится, дуть на холодное. К тому же отчётливо вспомнилось, как неизвестный тип в том дворе появлялся, словно из ниоткуда, как и его подельники. Если существуют подобные умения и дальше, то почему бы тому "Безголовому" вдруг не появиться прямо в вагоне несущегося на максимальной скорости вагона метро? Появился, заколол кого надо, вернул себе свою вещицу и скрылся в неизвестном направлении.

"Да уж, подобных примеров в фантастических фильмах полно. Но если я раньше в них не верил, то потому что не носил за пазухой сигвигатор. Честно говоря и сейчас не верю…, но Егорычу и Панфе мои сомнения уже ничем не помогут. А вот своей тушкой озаботиться не помешает. Жизнь-то вроде как налаживаться стала, утопиться в Москве-реке совсем не тянет… А значит надо действовать так, словно вокруг одни смертельные враги, и каждый подозревает меня в краже иномирского устройства. Хм…, неужели и в самом деле иномирского? Почему же тогда там вроде как буквы русского алфавита просматривались? Скорей бы добраться до укромного места, взять лупу, да почитать…"

По сути, возможная тайна устройства должна сразу и раскрыться после прочтения. И если вдруг ношение сигвигатора окажется смертельно опасным для обычного человека, то Загралов решил, что без всякого колебания зашвырнёт прибор куда подальше, если не поглубже. И так риск многократно возрос, после пыток Егорыча и его молодого товарища. Вряд ли спитые до ручки бездомные могли припомнить своего временного собутыльника, но мало что. Но если у Безголового (именно так стал Иван именовать того человека в мыслях) появится чёткий портрет подозреваемого, тому придётся несладко. Придётся убегать очень далеко. Если успеет…

"А не рвануть ли мне опять в Индию? Особняк ещё почти на месяц оплачен, прожиточный минимум там в три раза ниже, причём там я живу как шейх, а тут мне эти деньги еле-еле прожиточный минимум вытянут. Вот билеты дорогие, да и хоть какую-то сумму не помешало бы иметь про запас… А где взять? Вряд ли меня возьмут на работу в институт, и разрешат работать на дому, да ещё и в далёкой Индии. Хотя…, в "Контакте" то разрешали… Ну да, потому их и обокрали до нитки… Как и меня!"

Хоть и не настолько грустные как прежде, мысли о своей нищете вновь заполонили все мысли и пошли по второму кругу. Так что встреча со старым другом, оказалась как нельзя кстати, чтобы развеять подступившую хандру.

– Слушай, – восклицал Женька, осматривая Ивана со всех сторон. – Что-то нищенская жизнь на тебе не сказывается! Как по мне, то ты даже поправился.

– Это я от расстройства нервов пухну, – улыбнулся Загралов. – Ну и, спасибо Базальту, подкормил за два последних дня. Жру, как не в себя.

– А я ещё не завтракал, – известил Кракен, затаскивая товарища в какую-то кафешку. – Составишь мне компанию? Если не голоден, то сразу начинай плакаться о своих бедах. Когда я насыщаюсь, я хоть не плачу от таких историй, организм не позволяет, вся жидкость уходит на образование слюны и желудочного сока.

– Ну да, ну да! Все вы, спруты, такие. Это лишь крокодилы плачут о доле поедаемой ими жертвы. – Иван улыбался и радовался от всего сердца, настолько ему было приятно видеть и общаться с Евгением. Может именно поэтому он впервые все свои мрачные приключения рассказал уже не таким убитым тоном, а порой и сам посмеивался над своей глупостью и последовавшими мытарствами.