Евгений Лотош - Несомненная реальность

— Ничего страшного, — пробормотал Олег, полуощупью находя лавку и осторожно усаживаясь на край. — Я и на подоконнике могу, если надо.

— О! — усмехнулся владелец баритона. На его пенсне блеснул слабый отсвет лампы. — Вы, я вижу, привычный к такой обстановке?

— К такой – вряд ли, — Олег пожал плечами, — но я человек неприхотливый. Меня, кстати, зовут Кислицын Олег Захарович. Можно просто Олегом.

— А я – Оксана, — подала голос девушка. — А вас как звать?

— Ну, пока зовите меня товарищем Антоном, — владелец баритона махнул рукой в угол. — Василия вы уже знаете. Рядом товарищи Михаил и Валерий. Скажите, товарищ Оксана, вы сюда пришли… э-э-э, просто так? За компанию с товарищем Олегом? Или тоже интересуетесь… э-э-э… классовой борьбой и прочими скучными мужскими материями?

— А оба варианта выбрать нельзя? — сладко спросила девушка. — А то все такие умные, а я такая глупая и даже не знаю, что ответить…

— А язычок у вас острый, — усмехнулся товарищ Антон. — Вижу, что и вы можете оказаться хорошим товарищем по нашему делу. Ну что же, считаем, первое знакомство состоялось. Однако же я должен задать вам вопрос: вы хорошо осознаете, зачем мы здесь и какие последствия может иметь ваше присутствие? Может статься, вы не понимаете, что рискуете как минимум ссылкой в провинцию, а как максимум – сибирской каторгой и даже виселицей?

— Чем мы рискуем, поймем после того, как вы объясните, чем занимаетесь, — хмыкнул Олег. — Вы, товарищи, кем являетесь? Социалисты-революционеры? Социал-демократы? Анархисты? Или просто фрондирующая интеллигенция?

— Я смотрю, вы неплохо подкованы в нынешних политических реалиях, — сухо ответил товарищ Антон. — Нет, мы не эсэры. Мы принадлежим к умеренной фракции Российской социал-демократической партии, если вам название что-то говорит. Впрочем… вы, товарищ, случайно не состоите уже в подпольной организации?

— Нет, — качнул головой Олег. — И даже не уверен, что хочу, не знаю, как Оксана. Давайте начистоту, товарищ Антон. Я пришел сюда просто из любопытства. Я давно хотел встретиться с кем-то, кто лично участвует во всем… — Он сделал широкий жест рукой. — В борьбе против самодержавия, я имею в виду. Революционеры… ну и так далее. С Василием я столкнулся совершенно случайно, но за случай решил ухватиться. Возможно, мы пообщаемся сегодня вечером, а потом разойдемся и никогда более не увидимся. Наверняка ваша халупа – просто наемная квартира, так что вы в любой момент можете перенести собрания куда угодно, а Москва – город большой.

— Верно мыслите, товарищ, — согласился бас из дальнего угла. — А еще мы приглушили свет, чтобы вы не могли толком разглядеть наши лица. И имена наши, как вы догадываетесь, вымышлены. Так что если вы собирались доносить на нас, занятие безнадежно. Но что-то мне подсказывает: вы – человек неглупый и сюда явились отнюдь не с целью понадежнее сдать нас полиции.

— Насчет последнего вы правы, — согласился Олег, ничуть не покривив душой. — Повторюсь, сейчас нам с Оксаной просто любопытно послушать настоящих революционеров.

— Простите за нескромный вопрос, — вмешался третий присутствующий, кажется, «товарищ Валерий», — но хотелось бы сразу прояснить, кем вы с мадемуазель Оксаной друг другу приходитесь.

— Она моя се…

— Я его подруга и любовница, — фыркнув, перебила его девушка. — Только он все пытается мою… хм, репутацию беречь.

— А, понятно, — товарищ Владимир понимающе кивнул, почти неразборчиво в полумраке. — Что же, деликатность делает ему честь. Значит, ханжество по отношению к вопросам пола вы отвергаете. Позвольте осведомиться, вы верующие?

— Вряд ли, — Олег слегка усмехнулся. — Я немного интересуюсь религиозными вопросами, просто для саморазвития, но вряд ли верующий. И Оксана – тоже.

— Еще лучше, — одобрил бас («товарищ Михаил»?) — Знаете, товарищ Олег, вы ведь практически наш человек. Отвергаете лживость государственной религии и соответствующих институтов брака, интересуетесь реальным положением дел в политике и экономике и даже стремитесь увидеть живого революционера, — он хохотнул. — Однако я должен вас несколько разочаровать. Хотя мы и принадлежим к нелегальной партии, мы не являемся революционерами. Мы относимся к фракции так называемых меньшевиков, как окрестили нас после недавнего съезда. Мы осознаем необходимость реформ, улучшающих положение рабочего класса и крестьянства, но не думаем, что существующий строй следует разрушать насильственно. Так что революцию мы делать не собираемся, в чем и расходимся с нашими более радикально настроенными товарищами. Вы, простите, кто по роду занятий?

— Я… — Олег растерялся. Не сообщать же им про Охранное отделение? — Ну, я что-то вроде инженера. У Гакенталя проект двигаю, еще кое-что по мелочам.

— То есть положение рабочего класса более-менее себе представляете. А мадам Оксана?

— Мадам Оксана, — хмыкнула девушка, — занимается тунеядством. Пока, во всяком случае. Мы, видите ли, недавно в Москве, и я еще не нашла себе занятия. И потом, я болела.

— Понятно. Ну, дело мы вам подберем, если появится желание. Да, если появится…

— Погоди, товарищ Михаил, — перебил его «товарищ Валерий», — давай по порядку. Может, мы сегодня разговариваем в первый и в последний раз в жизни. Давайте, товарищи, мы кратко введем вас в курс дела. Изложим, так сказать, нашу платформу и посмотрим, насколько она вас привлекает. Товарищу Василию тоже полезно послушать, он совсем недавно к нам присоединился. Согласны?

— Я готова! — решительно заявила Оксана, устраиваясь поудобнее на шатающемся колченогом стуле. — Валяйте… товарищи, мы вас слушаем.

Пятнадцать минут спустя Олег задумчиво прокашлялся.

— Простите, можно перебить?

— Э… да, что такое?

— Видите ли, ссылки на авторов тридцатилетней давности – очень интересно, но как-то чересчур абстрактно. Тем более, когда вы излагаете довольно банальные общие места. Я совершенно согласен, что пролетариат должен иметь больше прав, получать достойную зар… жалование, ну, и все такое. Ваше общество… — он осекся, выругав себя за оговорку. — Да, современное общество далеко от идеала, и его, безусловно, следует реформировать. Вопрос в первую очередь в том, каким образом. Силой? Революцию вы вроде бы отвергаете. А как?

— Значит, вы с нами согласны? — удивленно переспросил «товарищ Владимир». — Ну-ну… похвально. Разрешите осведомиться, вы ранее уже интересовались предметом?

— Я много чем интересовался, — отмахнулся Олег. — И кое к чему в ваших словах мог бы и придраться. Но сейчас меня в первую очередь волнуют ваши методы. Понимаете, если вы из тех, кто намеревается силой уничтожить существующий строй, нам определенно не по пути. Я человек мирный, стрелять ни в кого не собираюсь, да и глупость это несуразная. Вон, Василий свидетель – пальнул какой-то дурак в казака на митинге, и пожалуйста – несколько трупов. Причем отнюдь не казачьих.