(Грушвицкий) Орловский - Бунт атомов

- В Тарасконе, говорят, перегорели почти все провода в уцелевшей части города,- добавил собеседник.

- Знаете ли, в конце концов, как ни фантастична эта русская идея о бетонных пушках, но я начинаю думать, что лучше попробовать хоть это, чем сидеть, сложа руки... Иначе дело кончится черт знает чем.

- Мне рассказывал приятель, приехавший вчера из Болоньи. Они там ухитрились довольно долго наблюдать спектр излучений этой штуки. По его мнению, дело пока не так скверно. Помимо обычных линий кислорода и азота до сих пор удалось обнаружить еще только, главным образом, наличие значительных количеств гелия, получающегося при выделении из распадающихся атомов альфа-частиц. Сами же они, видимо, еще довольно устойчивы. Линии водорода тоже видны, но пока не очень резко, и происхождение их такое же первичное, как и гелиевых ядер; но если дальше начнут разваливаться в большом количестве эти последние,- ну, тогда я нас не поздравляю.

- Да, лучше было бы этого духа не выпускать из бутылки,- мрачно сказал первый и запыхтел сигарой.

Разговор прервался.

Рядом высокий молодой человек, с военной выправкой и лихо закрученными усами, придвинулся плотнее к дамочке, сверкавшей розовыми икрами, и говорил с пафосом:

- Это была незабываемая картина, мадам. Представьте себе несколько сот пушек, изрыгающих снаряды в этого огненного дьявола... Грохот, треск! Целое море огня! Мы сделали все, что могли! Мы не отступили ни на шаг среди этого ада и не посрамили польской армии! Клянусь честью,- не будь я хорунжий Крживинский! Но что прикажете делать? Он прорвал нашу железную цепь, а наши снаряды рвались, не долетая до него, от невыносимого жара...

- И хорошо делали,- донесся насмешливый голос инженера из соседнего отделения.

- То есть почему это? - вспыхнул бывший хорунжий, хватаясь правой рукой за то место на боку, где когда-то висела сабля.

- Да потому, что если б они могли разорваться внутри шара, то силою взрыва разбили бы его на несколько кусков, если можно так выразиться, из которых каждый продолжал бы свое веселое путешествие самостоятельно, и мы имели бы теперь не одного дьявола, как вы изволите говорить, а по меньшей мере сотню дьяволят, которые своевременно выросли бы до таких же почтенных размеров, как и их папаша. О результатах предоставляю судить вам.

- Вздор,- хорохорился хорунжий,- об этом думали люди не глупее вас. Генерал Невенгловский...

- Очевидно, такой же идиот, как и все остальное ваше начальство, отдавшее это умное распоряжение,- отозвался тот же иронический голос.

- Милостивый государь! - вскочил, как на пружине, офицер бывшей польской армии,- потрудитесь взять ваши слова обратно! Или вам придется в них горько раскаяться!

Дамочка ахнула.

За перегородкой засмеялись.

- Тоже из пушек стрелять будете?

Крживинский бросился к неожиданному противнику, потрясая кулаками. Поднялся шум, соседи схватили рвавшегося вперед хорунжего; дама упала в обморок; человек в углу бормотал непонятные слова.

Неизвестно, чем кончилась бы эта сцена, если бы поезд вдруг не остановился и в вагон не вошел главный кондуктор.

- Господа,- заявил он,- только что получено известие, что поднявшийся сильный ветер, изменив направление, гонит атомиый шар от Мезьера на запад. Поезду приказано все же идти вперед. Налетит-ли шар на станцию или пересечет путь поезда,- сказать сейчас трудно. Но мы предупреждаем пассажиров, чтобы предоставить им выбор: оставаться в вагонах или выйти на вокзал и переждать тревогу здесь.

На минуту наступило тревожное молчание. Потом все заговорили вдруг, растерянно, возбужденно, не зная, на что решиться.

- Через десять минут поезд тронется,- предупредил кондуктор, переходя в следующий вагон.

Дамочка, уже успевшая очнуться от своего обморока, металась между пассажирами, спрашивая с тоской то одного, то другого:

- Что же делать? Что делать?

Бывший хорунжий мрачно топорщил пышные усы и ерошил волосы, не в силах выдавить какой-нибудь мысли, подходящей к обстоятельствам.

Мрачный субъект у окна первый принял определенное решение: с видом молчаливой покорности неизбежной судьбе он плотнее уселся в угол и подложил под голову дорожную подушку.

Инженеры в соседнем купе совещались вполголоса. Дерюгин подошел к ним. Старший, тот, который рассказывал о смерти своего знакомого, сидел на скамье, разложив на коленях небольшую карту и водил по ней пальцем; младший, маленький и кругленький человечек, следил за товарищем и сквозь зубы чертыхался.

- Как быть, господа? - обратился к ним Дерюгин,- надо бы дать какие-нибудь указания пассажирам: они мечутся, как загнанное стадо...

Сидевший пожал плечами.

- Я бы очень хотел, чтобы кто-нибудь мне самому дал указания. Как угадать, где этому огненному черту заблагорассудится пересечь наш путь? Повернул в районе Мезьера по ветру... Указаньице, нечего сказать! Вы пробовали определить направление ветра? Приблизительно юго-восток и сила шесть-семь баллов,- вон как засвистывает. Расстояние от Мезьера около ста километров. Значит, можно ждать появление этого гостя на нашем меридиане часа через два. Но где? Ошибка в определении ветра на 10 градусов уже меняет возможный пункт встречи километров на пятнадцать... А если ветер не останется постоянным?

- Так, по-вашему?..

- По-моему, вероятность встречи там пли здесь, примерно до Мопса, почти одинакова. Так что наиболее правильный выбор - гадать на пальцах,француз зло усмехнулся.

Его товарищ покачал головой.

- A по-моему, это не так. Если принять во внимание рельеф местности и стремление шара держаться, по-видимому, более низких мест,- то вернее ожидать его визита именно сюда. А во-вторых, оставаясь в поезде, мы имеем больше шансов в случае встречи удрать от него на всех парах.

Вокруг собралась уже кучка пассажиров, прислушивавшихся к разговору; последнее замечание маленького инженера показалось особенно убедительным.

Коммерсант из Гавра заявил громогласно, что остается и советует другим сделать то же. К нему присоединился Крживинский и вместе с ним дамочка в розовых чулках, окончательно отдавшаяся покровительству бравого хорунжего.

Дерюгин вернулся на свое место и рассказал спутнице о том, что слышал.

- Я тоже согласен с тем, что благоразумнее остаться в вагоне,закончил он,- как ты думаешь?

Дагмара покачала головою.

- Мне все равно,- как ты находишь лучше. Ты предпочитаешь остаться? останемся. Я даже рада не трогаться с места. Большинство пассажиров последовало их примеру. Исчезла дама со значком Армии Спасения и еще пять-шесть человек. Но из других вагонов набралось довольно много народа, запрудившего маленькую станцию шумной, тревожной толпою.

Через несколько минут поезд двинулся, нырнув в темную даль полей и перелесков и будя ночное эхо за ближними холмами.