Юрий Нестеренко - Сборник Комитет по встрече

— Такое впечатление, что мы переместились не в пространстве, а во времени, — сказал Джозеф Джонсон, более известный коллегам как Джо Джо. — Где на Земле сейчас найдешь колесную железную дорогу?

— В Диснейлэнде, — усмехнулся Карпентер.

— Да нет, на заводах еще хватает одноколеек, — заметил Дженнингс. — Но, кстати, еще в те времена, когда все здесь строилось, колесные дороги уже были редкостью. Основные магистрали были переведены на монорельс в тридцатых годах прошлого века.

— А лично меня эта экскурсия в музей техники совершенно не радует, — хмуро заявил Аткинсон. — Нам всем пришлось изучать устройство этого древнего хлама, а понадобится это единственный раз в жизни. Зря потраченное время.

— Вам за это платят, не так ли? — заметил командир. — Время — деньги.

— Потратив время, можно заработать деньги, но никакие деньги не вернут времени, — философски констатировал Аткинсон.

— Вся наша жизнь — сплошная потеря времени, — не менее философски ответил Збельски.

— Лучше подумайте, какую потерю времени ощущали те, что улетали отсюда в 56-ом, — сказал Дженнингс. — Держу пари, что никто из них не голосовал на следующих выборах за тех, кто свернул программу.

— Это еще мягко сказано, — поддержал тему Паулини. — Недовольство здесь было жутким. Говорят, была даже пара самоубийств.

— И души их до сих пор бродят по опустевшим зданиям Марсополиса, — замогильным голосом протянул О'Нил.

— По-моему, это не лучший повод для шуток, — заметил Хок. О'Нил пожал плечами.

Замедляя ход, поезд въехал в шлюзовой отсек. Позади закрылся люк, перегораживая туннель, затем послышалось шипение поступающего воздуха.

Открылись двери вагонов и двери в стене за ними, выпуская астронавтов на перрон.

— Станция «Марсополис», конечная, — объявил Джо Джо.

Марсополис состоял из нескольких десятков крупных герметичных строений, соединенных между собой герметичными же туннелями и коридорами. От идеи строительства общего купола над городом отказались с самого начала: крайне разреженная марсианская атмосфера гораздо хуже земной справляется с функцией противометеоритного щита, и город постоянно находился бы под угрозой разгерметизации, а сооружение гигантского купола достаточной прочности было бы делом крайне трудным и дорогим. Таким образом, в колонии не было открытого пространства, на котором человек мог бы находиться без скафандра; искусственный сад в рекреационном корпусе и смотровые площадки — вот и все, что колонисты могли противопоставить вечному пребыванию в четырех стенах.

Город состоял из четырех кварталов, или зон: жилой, административной, научной и промышленной, заметно различавшихся по площади и архитектуре; кроме того, далеко за пределами города существовало несколько временных станций, где ученые занимались полевыми исследованиями — туда добирались на вездеходах или реактивных катерах. Здания внутри каждой зоны соединялись паутиной коридоров, сами же зоны были связаны друг с другом четырьмя главными туннелями. Пятый, недостроенный туннель уходил от промышленной зоны к шахтам на юго-востоке, где колония в последние годы своего существования пыталась наладить добычу полезных ископаемых для собственных нужд. Проект не успели довести до конца, ибо отпущенных средств едва хватило на строительство водопровода. Вода всегда была самым слабым местом марсианской колонии. Она использовалась не только для питья и в промышленности, но и для получения кислорода — частично от водорослей в оранжереях, частично путем электролиза. Кроме того, вода была необходима для работы реактора.

Изначально воду доставляли с Земли: огромные блоки гренландского льда выводили на орбиту, состыковывали вместе и буксировали на Марс. Однако это было слишком дорогое удовольствие, поэтому еще до начала строительства Марсополиса велись поиски подземных запасов воды на самом Марсе. Но, хотя небольшие ледники и были найдены, по-настоящему крупных резервуаров, способных обеспечить колонию водой на многие годы, обнаружить не удалось.

Тогда было начато строительство трубопровода к самому крупному запасу воды на Марсе — северной полярной шапке. Задача осложнялась необходимостью транспортировать жидкую воду в условиях низких температур. Для этого в нее добавляли специальный реагент, препятствующий замерзанию; он удалялся из воды станцией очистки колонии и вновь перекачивался на север для дальнейшего использования. Однако эта система работала лишь в летнюю половину года.

Зимой, когда температура в полярных районах падает до 145°К и полярная шапка начинает активно расти за счет замерзающего углекислого газа, добыча воды становится крайне затруднительной. Таким образом, колонии потребовались мощные автоматические растапливающие установки, трубопровод с высокой пропускной способностью и большое водохранилище, удовлетворяющее потребности Марсополиса в воде в долгие марсианские зимы.

Астронавты подошли к входу в главный административный корпус. Это была одна из зон ограниченного доступа, и Де Торо вставил карточку в щель электронного замка. Зажглась красная лампочка, и дверь осталась неподвижной.

— Код неверен, — с удивлением сказал командир. — Неужели я перепутал карточки? Нет, все правильно.

— Должно быть, ошибка в земных архивах, — предположил Хелсинг.

— Скорее сбой в самом замке, — возразил Дженнингс. — Не всему же здесь работать идеально.

Он извлек свои инструменты, и через минуту замок был вскрыт. Земляне вошли в круглый холл с радиально расходящимися коридорами и лестницей на второй этаж. Посредине торчала в кадке засохшая пальма. На первом этаже находились технические службы, на втором, меньшем по площади — кабинеты чиновников.

Земляне поднялись по лестнице и, на сей раз без каких-либо заминок с электронным замком, вошли в зал заседаний администрации колонии. Собственно, «зал» было всего лишь громким названием: это была круглая комната, в которой вокруг большого круглого стола с вмонтированными мониторами и эмблемой Марсополиса в центре стояло 12 кресел с высокими спинками. Стены были оклеены пленкой, весьма реалистично изображавшей панораму Марса. Всюду лежал слой пыли.

— Как будто специально для нас приготовлено, — сказал О'Нил и уселся в одно из кресел. Стерев пыль с монитора перед собой, он попытался его включить. Экран остался темным. О'Нил протянул руку к соседнему месту, но и там его ждал тот же результат. Лишь четвертый из мониторов оказался работоспособным. На экране возник план колонии. Почти все объекты были черными, что означало полное отключение; лишь кое-где зеленые искорки обозначали системы, функционирующие в обычном режиме, да желтые — режим «сна», в котором действует лишь минимальный набор функций, призванный контролировать общее состояние и обеспечить «пробуждение» в нужный момент.