Айзек Азимов - Путь марсиан (Сборник рассказов)

– Но другого-то ответа и нет, - уныло согласился Свенсон.

Лонг поглядел вверх, на светлое пятно неправильной формы.

Риос проследил его взгляд.

– В чем дело?

Лонг промолчал. Небо было черное, и обломки кольца казались на его фоне оранжевой пылью. Сатурн больше чем на три четверти ушел за горизонт, а с ним и кольца. В полумиле от них из-за ледяного края их обломка в небо стремительно выскочил корабль, блеснул в оранжевом свете Сатурна и тут же исчез. Лед под их ногами задрожал.

– Что-нибудь неладно с Призраком? - спросил Риос.

Так они называли ближайший к ним обломок. Он был совсем близко, если учесть, что они находились у внешнего края колец, где обломки были разбросаны относительно редко. От Призрака их отделяло миль двадцать. Это была четко рисовавшаяся в небе зубчатая глыба.

– Вы ничего не замечаете?

Риос пожал плечами.

– Не вижу ничего особенного. Все нормально.

– Вам не кажется, что он увеличивается?

– С чего бы это?

– А все-таки?

Риос и Свенсон внимательно посмотрели на Призрак.

– Пожалуй, он действительно стал больше, - сказал Свенсон.

– Ты нам это внушил, - возразил Риос. - Ведь если он становится больше, значит он приближается сюда.

– Но ведь это же вполне возможно.

– Нет, потому что у этих обломков стабильные орбиты.

– Были, когда мы только прилетели сюда, - сказал Лонг. - Вот, чувствуете?

Лед под ними снова задрожал.

– Мы долбим наш обломок уже неделю. Сначала на него сели двадцать пять кораблей, что сразу изменило его скорость. Чуть-чуть, разумеется, но изменило. Потом мы расплавляли лед, наши корабли садились и взлетали - и все это к тому же на одном конце обломка. За неделю мы вполне могли немного изменить его орбиту. Два обломка, наш и Призрак, возможно, начали сближаться.

– Ну, пока еще ему хватит места проскочить мимо, - сказал Риос, посмотрев вверх. - К тому же раз мы не можем даже сказать с уверенностью, что он увеличивается, то какая же у него может быть скорость? Относительно нас, конечно.

– Ему и не надо иметь большую скорость. Его масса не меньше нашей, и, как бы слабо мы ни столкнулись, он собьет нас с орбиты, возможно в сторону Сатурна. А это нам вовсе ни к чему. К тому же у льда очень низкая прочность на разрыв и оба обломка могут разлететься в пыль.

Свенсон встал.

– Черт возьми, уж если я могу точно определить, как движется сброшенный контейнер в тысяче миль от меня, то и подавно могу узнать, как ведет себя эта гора всего в двадцати милях отсюда.

Он направился к кораблю. Лонг его не остановил.

– Нервничает парень, - заметил Риос.

Призрак поднялся к зениту, прошел над ними и начал заходить. Через двадцать минут горизонт напротив того места, где исчез Сатурн, загорелся оранжевым заревом - там всходил Призрак.

Риос окликнул по радио:

– Эй, Дик, ты еще жив?

– Проверяю, - донесся глухой ответ.

– Движется? - спросил Лонг.

– Да.

– К нам?

Наступило молчание. Потом раздался испуганный голос Свенсона:

– Прямо в лоб, Тед. Орбиты пересекутся через три дня.

– Да ты рехнулся! - крикнул Риос.

– Проверял четыре раза, - сказал Свенсон.

"Что же теперь делать?" - растерянно подумал Лонг.

Часть команды мучилась с кабелями. Их необходимо было проложить идеально точно, чтобы магнитное поле достигло максимальной мощности. В космосе и даже в воздухе это не имело бы значения. Кабели сами расположились бы как надо, как только по ним пошел бы ток. Здесь было иначе. По поверхности обломка прокладывались канавки, в которые предстояло уложить кабель. Если бы при этом была допущена ошибка всего в несколько минут от расчетного направления, возникло бы скручивающее усилие, приложенное ко всему обломку, что привело бы к неизбежной потере драгоценной энергии. Тогда пришлось бы заново прокладывать канавки, переносить кабели и снова вмораживать их.

Усталые люди занимались этой однообразной работой, когда вдруг услышали:

– Все на монтаж двигателей!

Не следует забывать, что мусорщики отнюдь не принадлежат к людям, которым по вкусу дисциплина. Приказ был встречен громким ворчанием и руганью: ведь предстояло демонтировать оставшиеся двигатели, перенести их на другой конец обломка, впаять в лед в нужных местах и протянуть по поверхности тросы и кабели.

Так что прошли почти сутки, прежде чем кто-то, глянув на небо, произнес: "Ух ты!" - и еще одно словечко, не подходящее для печати.

Его сосед посмотрел туда же и ахнул:

– Будь я проклят!

Вслед за ними в небо уставились и все остальные. Такого поразительного зрелища им еще не приходилось видеть!

– Взгляните-ка на Призрак!

Он разрастался по всему небу, как гнойная язва. Все с удивлением обнаружили, что он стал вдвое больше прежнего, и не могли понять, каким образом никто не заметил этого раньше.

Работа была брошена. Все столпились вокруг Теда Лонга.

Он сказал:

– Улететь мы не можем. У нас нет горючего, чтобы вернуться на Марс, и нет снаряжения, чтобы захватить другой обломок. Значит, нам придется остаться тут. Призрак приближается к нам, так как взрывные работы изменили нашу орбиту. Мы можем вновь изменить орбиту, продолжая взрывы. Но тут взрывать больше нельзя - это опасно для корабля, который мы строим. Давайте попробуем с другой стороны.

Они взялись за дело с бешеной энергией. Их пыл подогревался каждые полчаса, когда Призрак вырастал на горизонте, все более огромный и грозный.

Лонг отнюдь не был уверен, что у них что-нибудь выйдет. Даже если реактивные двигатели не откажут при дистанционном управлении, даже если наладится подача воды, - а для этого резервуар необходимо было встроить прямо в ледяные недра обломка, установить там излучатели, которые испаряли бы движущуюся жидкость, направляя ее в камеры истечения, - все равно не было никакой уверенности, что обломок, не скрепленный магнитными тросами, не рассыплется под воздействием разрушительных напряжений огромной силы.

– Готово! - услышал Лонг по радио.

– Готово! - повторил Лонг и включил контакт.

Он почувствовал, как все вокруг заколебалось. Россыпь звезд на экране, настроенном на дальний конец обломка, задрожала, и вдали возник пенный хвост стремительно несущихся ледяных кристаллов.

– Работают! - послышался крик.

Выключить двигатели Лонг не осмеливался.

Целых шесть часов они извергали кипящие струи, обращая в пар и выбрасывая в пространство лед, в который были встроены.

Призрак приблизился настолько, что все бросили работу, как завороженные глядя на гору, занявшую все небо, - более эффектную, чем даже сам Сатурн. Каждая выбоина и трещина на поверхности Призрака была видна совершенно четко. Но, когда он пересек орбиту их обломка, то уже успел проскочить на полмили вперед.