Айзек Азимов - Совершенный робот (Сборник рассказов)

Блэк торжествовал. Он высказал все, не утаив ни одной выстраданной фразы. Он поднялся, чтобы выйти.

– Минуточку, доктор Блэк, – властно окликнула его Сьюзен Кэлвин.

Блэк невольно обернулся, точь-в-точь, как школьник на голос учительницы, но скрыл замешательство подчеркнутой ироничностью:

– Вы хотите объяснить случившееся, не так ли?

– Отнюдь, – сухо отозвалась она. – Вы дали исчерпывающее объяснение. Я вас и выбрала потому, что вы скорей других все поймете. На основании предыдущего знакомства. Я знала, что вы не любите роботов и, значит, лишены пиетета по отношении к ним. Ознакомившись с вашим личным делом, я увидела, что вы открыто высказывались против эксперимента «робот в гиперпространстве». Ваше начальство считает, что это плохо, но я решила наоборот.

– Послушайте, доктор Кэлвин, я, с вашего позволения, не понимаю, о чем вы толкуете?

– О том, что вы сразу должны были понять, почему нельзя использовать для этого робота. Как вы тут говорили? Насчет того, что несовершенство робота следует компенсировать изобретательностью и разумом человека. Вы правы на сто процентов, молодой человек. На сто процентов. Роботы не изобретательны. Разумность их ограничена, она высчитывается до последней запятой. В чем, собственно, и состоит моя работа. Отдайте приказание роботу – точный приказ – и он его выполнит. Если приказ не точен, он не исправит ошибку без дополнительного приказа. Именно так вы объяснили случай с «Парсеком». Как же мы могли послать робота искать неполадку, не имея возможности отдать точный приказ – не зная, что там стряслось? «Пойди и найди, в чем дело» – это распоряжение для человека, а не для робота. Человеческий мозг – по крайней мере, пока – расчетам не поддается.

Блэк сел и в отчаянии посмотрел на робопсихолога. Ее слова проникали в самую точку, сквозь слой скрывающих суть эмоций. Ему нечего было возразить. Он понял, что проиграл.

– Но вы могли бы сказать мне это и раньше, – произнес он.

– Могла, – согласилась Сьюзен Кэлвин. – Но я заметила, что вы, естественно, очень боитесь за свой рассудок. Такое нетривиальное рассуждение могло ослабить вашу сосредоточенность, и я решила, что лучше вам полагать, будто я настаиваю на вашей кандидатуре единственно из страха за робота. Я подумала, что вы рассердитесь, а гнев, дорогой доктор Блэк, – бывает иногда очень полезен. По меньшей мере, он заглушает страх. И, в общем, расчет оказался правильным.

Она опустила руки на колени и почти улыбнулась.

– Ну и ну, – выдавил из себя Блэк.

– Так что послушайте моего совета, – Сказала Сьюзен Кэлвин. – Продолжайте работать, примите титул героя и распишите вашему приятелю репортеру в подробностях детали вашего подвига. Не лишайте его обещанной сенсации.

Блэк медленно и неохотно наклонил голову. Шлосс облегченно вздохнул. Кэллнер ослепительно улыбнулся. Оба слушали Сьюзен Кэлвин молча, молча и протянули ему сейчас руки. Блэк пожал им руки с некоторым сомнением и сказал:

– Вы тоже должны дать интервью, доктор Кэлвин.

– Не говорите глупостей, молодой человек, – поморщилась Сьюзен Кэлвин. – Это моя работа.

Когда Сьюзен Кэлвин вернулась с Гипербазы, ее ждал бывший директор исследовательского отдела Лэннинг. Старик никогда не говорил о своем возрасте, но все знали, что ему уже за семьдесят пять. Однако его ум сохранил свою остроту, и хотя Лэннинг в конце концов согласился стать почетным научным руководителем, а отдел возглавил Богерт, это не мешало старику ежедневно являться в свой кабинет.

– Как там у них дела с гиператомным двигателем? – поинтересовался он.

– Не знаю, – с раздражением ответила Сьюзен. – Я не спрашивала.

– Гм… хоть бы они поторопились. Иначе их может опередить «Консолидейтед». И нас тоже.

– «Консолидейтед»? А при чем здесь они?

– Ну, ведь вычислительные машины есть не только у нас. Правда, у нас они позитронные, но это не значит, что они лучше. Завтра Робертсон созывает по этому поводу большое совещание. Он ждал только вашего возвращения.

Робертсон, сын основателя «Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн», повернул худое носатое лицо к. управляющему компании. Его кадык дернулся, и он сказал:

– Начинайте. Пора в этом разобраться. Управляющий поспешно начал:

– Дело обстоит так, шеф. Месяц назад из «Консолидейтед Роботс» доставили сюда тонн пять расчетов, уравнений и прочего и обратились к нам с довольно необычным предложением. Понимаете, есть одна задача, и они хотят, чтобы наш Мозг ее решил. Условия такие…

Он начал загибать толстые пальцы.

– Мы получаем сто тысяч, если решения не существует и мы укажем им, каких факторов не хватает. Двести тысяч – если решение существует, плюс стоимость постройки машины, о которой идет речь, плюс четверть всей прибыли, которую она принесет. Задача связана с разработкой двигателя для звездолета…

Робертсон нахмурился, и его худая фигура напряглась.

– Несмотря на то что у них есть своя собственная думающая машина. Так?

– Поэтому-то все предложение и кажется таким подозрительным, шеф, Левер, продолжайте.

Эйб Левер, сидевший у дальнего конца стола, встал и поскреб щетину на подбородке. Улыбнувшись, он начал:

– Суть вот в чем, сэр. У «Консолидейтед» сейчас нет думающей машины, Она у них была, но сломалась.

– Что?

Робертсон даже привстал.

– Да, сломалась. Крышка! Никто не знает почему, но у меня есть кое-какие довольно интересные догадки. Например, она могла выйти из строя, когда ей дали разработать звездолет на основе тех же данных, которые они теперь предлагают нам. Сейчас от нее осталась просто груда железного лома, не больше.

– Понимаете, шеф? – управляющий торжествовал. – Понимаете? Нет такой научно-промышленной группы, которая не пыталась бы спроектировать двигатель, искривляющий пространство, а «Консолидейтед» и «Ю. С. Роботс» опередили всех благодаря тому, что у каждой был робот-супермозг. А теперь, когда они ухитрились поломать свой, у нас больше нет конкурентов. Вот в чем соль, вот… гм… их мотив. Раньше чем через шесть лет им новый Мозг не изготовить, и они пропали, если им не удастся сломать и наш на этой же задаче.

Президент «Ю. С. Роботс» широко раскрыл глаза.

– Вот мерзавцы!

– Подождите, шеф. Это еще не все. – Он взмахнул рукой. – Лэннинг, продолжайте!

Доктор Альфред Лэннинг созерцал происходящее с легким презрением, которое всегда вызывала у него деятельность производственного отдела и отдела сбыта, где платили куда больше. Он нахмурил седые брови и бесстрастно начал:

– С научной точки зрения положение хотя и не совсем ясно, но поддается логическому анализу. Проблема межзвездных перелетов при современном состоянии физической теории… гм… весьма туманна. Вопрос поставлен довольно неопределенно, и данные, которые «Консолидейтед» ввела в свою машину, если судить по тому, что они предлагают нам, тоже не слишком определенны. Наш математический сектор подверг их тщательному рассмотрению, и можно сказать, что они охватывают все стороны проблемы. Представленный материал включает теорию искривления пространства Франчиакки, а также, по-видимому, исчерпывающие сведения по астрофизике и электронике. Это не так уж мало.