Айзек Азимов - Совершенный робот (Сборник рассказов)

– Но нельзя покупать все это по описанию, – с сомнением сказала Клер.

– Можно купить очень близко к описанному, если пройтись по городу и если есть достаточно денег.

– Но, Тони, денег как раз недостаточно.

– Вовсе нет. Сначала заезжайте в «Ю.С.Роботс». Я напишу записку. Повидайтесь с доктором Кэлвин и скажите ей, что это часть эксперимента.

Доктор Кэлвин почему-то не пугала ее, как в первый вечер. Со своей новой внешностью, в новой шляпе она перестала быть прежней Клер. Психолог внимательно выслушала ее, задала несколько вопросов – и Клер обнаружила, что выходит, обладая правом неограниченных трат за счет «Ю.С.Роботс».

Удивительно, что могут сделать деньги. Все запасы магазинов были в ее распоряжении, а авторитетное мнение продавцов совсем не было голосом свыше, поднятая бровь декоратора не означала гром Юпитера.

А когда возбужденный толстяк в одном из самых великолепных модных салонов презрительно фыркнул при ее описании платья, она ответила на превосходном французском, потом позвонила Тони и протянула трубку мсье.

– Если не возражаете, – твердым голосом, хотя пальцы ее слегка дрожали, сказала она, – я хочу, чтобы вы поговорили с моим… гм… секретарем.

Толстяк пошел к телефону, заложив руки за спину. Он двумя пальцами поднял трубку и изысканно сказала:

– Да – После недолгой паузы снова: – Да. – Потом длительная пауза, попытка возразить, которая тут же прекратилась, еще одна пауза, покорное:

– Да.

Трубку положили на место.

– Если мадам пройдет со мной, – обиженно сказал он, – я постараюсь удовлетворить ее запросы.

– Минутку. – Клер снова набрала свой номер и сказала:

– Привет, Тони. Не знаю, что ты ему сказал, но сработало. Спасибо. Ты… – она пыталась подобрать подходящее слово, сдалась и пропищала: – милый!

Когда она отвернулась от телефона, на нее смотрела Гледис Глафферн. Слегка удивленно Гледис Глафферн разглядывала ее, склонив лицо набок.

– Миссис Бельмон?

Все ушло от Клер. Она стояла, глупо, как марионетка.

Гледис улыбнулась высокомерно и нагло, но так, что ее нельзя было упрекнуть.

– Не знала, что вы покупаете здесь. – Как будто в ее глазах это место сразу потеряло свою ценность.

– Обычно я сюда не хожу, – покорно сказала Клер.

– А что вы сделали со своими волосами? Очень… замысловато… Надеюсь, вы меня извините, но разве вашего мужа зовут не Лоренс? Мне казалось, что Лоренс.

Клер сжала зубы. Но как-то нужно объяснить.

– Тони друг моего мужа. Он помогает мне подбирать вещи.

– Понимаю. И он очень мил, конечно. – Оно прошла с улыбкой, унеся с собой всю теплоту и свет мира.

Клер не оспаривала того факта, что именно к Тони она обратилась за утешением. Десять дней развеяли ее нежелание. И она могла перед ним плакать, плакать и гневаться.

– Я оказалась совершенной д… дурой, – бушевала она, сжимая вымокший носовой платок. – Она это со мной сделала. Не знаю почему. Она просто делает. Я должна была бы… пнуть ее. Сбить ее с ног и наступить на нее.

– Неужели можно так ненавидеть человека? – удивленно и мягко спросил Тони. – Эта часть человеческого мозга закрыта для меня.

– О, это не она, – простонала Клер. – Это я, вероятно. Она представляет все, чем я хотела бы быть… по крайней мере снаружи… А я не могу.

Прозвучал сильный, но негромкий голос Тони.

– Можете, миссис Бельмон. Можете. У нас еще десять дней, за эти дни дом преобразится. Разве вы не планировали это?

– Но как это мне поможет… с ней?

– Пригласите ее сюда. Пригласите ее подруг. Назначьте это на вечер накануне… моего ухода. Это будет новоселье… своего рода.

– Она не придет.

– Придет. Придет посмеяться… И не сможет.

– Ты на самом деле так считаешь? О, Тони, ты считаешь, мы это можем?

– Она держала обе его руки в своих… Потом, отвернув лицо, сказала: – Но что это даст? Ведь это не я, это ты все делаешь. Я сижу на твоей шее.

– Никто не живет в великолепном одиночестве, – прошептал Тони. – В меня вложили знания. То, что вы и все остальные, видите в Гледис Глафферн, не вполне Гледис Глафферн. Она сидит на шее своих денег и общественного положения. Она это не подвергает сомнению. А почему вы должны?.. И взгляните на это с такой точки зрения, миссис Бельмон. Я создан повиноваться, но пределы своего повиновения определяю я сам. Я могу следовать приказам охотно, с желанием, или скупо, без желания. Ваши желания я выполняю охотно, потому что вы как раз тот человек, для службы которому я создан. Вы добры, дружелюбны, скромны. Миссис Глафферн, как вы ее описываете, не имеет таких качеств, и я не стал бы повиноваться ей, как вам. Значит, вы, миссис Бельмон, а не я, проделываете все это.

Он отобрал свои руки, и миссис Бельмон взглянула на его лишенное выражения лицо. Она вдруг испугалась совершенно по-новому.

Нервно глотнув, она смотрела на свои руки, которые все еще чувствовали давление его пальцев. Ей не показалось: он легко пожал ей руку, мягко, нежно, как раз перед тем, как убрать свои.

Нет!

Его пальцы… Его пальцы…

Она убежала в ванную и принялась мыть руки – яростно, бесполезно.

На следующий день она его сторонилась; пристально поглядывала на него; ждала, что может последовать, но ничего не происходило.

Тони работал. Если он и испытывал какие-нибудь трудности при оклейке обоями или в использовании мгновенно высыхающей краски, это никак не проявлялось. Движения его были точны, он работал искусно и уверенно.

Работал он всю ночь. Она ничего не слышала, но каждое утро начинались новые приключения. Она не могла увидеть все новое сразу, до самого вечера открывала все новое и новое, и наступала следующая ночь.

Она однажды попыталась помочь, но человеческая неуклюжесть помешала ей. Он был в соседней комнате, а она вешала картину на намеченное математическим взглядом Тони место. Метка на месте, картина здесь, отвращение к безделью тоже с нею.

Но она нервничала, а может, лестница оказалась ненадежной. Почувствовала, что лестница падает, и закричала. Лестница упала, но Тони, с его невероятной скоростью, подхватил Клер.

В его спокойных темных глазах ничего не отразилось, а сказал он только:

– Вам не больно, миссис Бельмон?

Она сразу заметила, что, падая, рукой задела его волосы; впервые она видела, что они действительно состоят из отдельных черных волосков.

И тут же ощутила его руки у себя на спине и под коленями, он держал ее крепко, но осторожно.

Она толкнула его, и собственный крик громко прозвучал в ее ушах. Остальную часть дня она провела в своей комнате, а потом спала, заложив стулом дверь спальни.

Она разослала приглашения, и, как и предсказывал Тони, они были приняты. Оставалось только ждать последнего вечера.