Айзек Азимов - Ранний Азимов (Сборник рассказов)

После обеда собрание само собой распалось на мелкие группки. Кейлин присоединился к той, которая включала в себя Франклина Мейнарда с Авроры. Как делегат крупнейшего из миров Внеземелья, последний, разумеется, был наиболее интересной с точки зрения представителя прессы фигурой.

Мейнард вел непринужденную беседу, перемежая ее глотками знаменитого коричневого гесперианского коктейля. Если от близости такого количества людей ему и было не по себе, он мастерски это скрывал.

– Земля, – говорил он, – в сущности, беспомощна против нас, если мы не станем ввязываться в непредсказуемые военные авантюры. Но если мы намерены избегать подобных авантюр, нам необходимо экономическое единство. Пусть на Земле поймут, до какой степени их экономика зависит от нас в тех вещах, которыми можем обеспечить ее только мы, тогда не будет больше никаких разговоров о жизненном пространстве. А если мы объединимся, земляне никогда не осмелятся напасть на нас. Они променяют свои бесплодные желания на атомные двигатели – или не променяют, как им будет угодно.

Тут он прервался и бросил надменный взгляд на Кейлина, который уязвленно заметил:

– Но ваши промышленные товары, советник, – я имею в виду те, которые вы поставляете на Землю, – они достаются нам не задаром. Взамен вы получаете нашу сельскохозяйственную продукцию.

Мейнард вкрадчиво улыбнулся.

– Да, по-моему, об этом какое-то время назад упоминал делегат с Тефиды. Некоторые из нас пребывают в заблуждении, что лишь привезенные с Земли семена вырастают должным…

Его перебил чей-то спокойный голос:

– Вообще-то я не с Тефиды, но то, о чем вы говорите, не заблуждение. Я выращиваю рожь на Рее, и мне никогда еще не удавалось полностью воспроизвести земной сорт. Вкус совершенно не тот. – Он обратился ко всем собравшимся. – Должен признаться, пять лет назад я импортировал полдюжины землян по визам сельскохозяйственных рабочих, чтобы приглядывали за роботами. Знаете, они просто творят чудеса. Им довольно плюнуть на землю, чтобы колосья в этом месте вымахали пятнадцати футов высотой. В общем, это немного помогло. И использование земных семян тоже. Но даже если у тебя получится вырастить земной злак, на следующий год семена не всходят.

– Вы обращались в свое Министерство сельского хозяйства с просьбой проверить ваши почвы? – осведомился Мейнард.

– Да, и вердикт был, что они лучшие во всем секторе, – высокомерно ответил реянин. – И рожь у меня первосортная. Я даже отправлял центнер зерна на Землю на экспертизу питательной ценности, и она вернулась с наивысшей оценкой. – Он задумчиво поскреб подбородок. – Все дело во вкусе. Он какой-то не такой…

Мейнард попытался отвязаться от него.

– Вкус сейчас не самое главное. Они приползут к нам на наших условиях, эти ничтожные земляшки, как только столкнутся с дефицитом всего, чего только можно. Мы лишимся лишь этого загадочного вкуса, зато им придется отказаться от атомных двигателей, сельскохозяйственного оборудования и наземных машин. Вообще говоря, попробовать обходиться без этих земных вкусов, о которых вы так печетесь, даже неплохая идея. Давайте лучше будем ценить вкус наших собственных, доморощенных продуктов – которые, я уверен, могли бы составить конкуренцию земным, если бы мы дали им такой шанс.

– Вот как? – улыбнулся реянин. – Вы, я вижу, курите выращенный на Земле табак.

– Я в состоянии отказаться от этой привычки, если понадобится.

– Вероятнее всего, вместе с курением. Табак с планет Внеземелья, по моему скромному мнению, не годен ни на что другое, кроме как травить москитов.

Он рассмеялся, чуточку слишком громогласно, и отошел в сторону. Мейнард, слегка задетый за живое, проводил его неприязненным взглядом.

Эта небольшая пикировка по поводу ржи и табака доставила Кейлину немалое удовольствие. Он рассматривал подобные происшествия как крошечное отражение определенных галактополитических реалий. Тефида и Рея были крупнейшими планетами на юге Галактики, а Аврора – на севере. На всех трех царил одинаково махровый расизм и изоляционизм. Их отношение к Земле было сходным и совершенно единодушным. Кто бы мог подумать, что у них могут быть поводы для разногласий?

Но Аврора была самой старшей из планет Внеземелья, наиболее развитой и наиболее боеспособной и потому претендовала на некоторое моральное главенство над остальными мирами. Одного этого было достаточно, чтобы вызывать неприятие, и Рея с Тефидой стали знаменем тех, кто не признавал верховенства Авроры.

Такое положение дел вызывало у Кейлина мрачную радость. Если бы только Земля смогла правильно оказать давление, сначала в одном направлении, затем в другом, в конце концов можно было бы вызвать раскол или даже распад…

Он осторожно, почти украдкой, взглянул на Мейнарда и задался вопросом, каким образом этот маленький эпизод скажется на завтрашних прениях. Аврорианин и так уже был куда более молчалив, чем того требовали правила вежливости.

Тут какой-то не то младший секретарь, не то мелкий чиновник осторожно пробрался сквозь толпу гостей и поманил Мейнарда к себе.

Кейлин проводил аврорианина взглядом. Тот внимательно выслушал пришельца, потом произнес изумленное «что?!», отлично читаемое по губам, хотя и слишком далекое, чтобы расслышать, и протянул руку за бумагой, которую пришелец протянул ему.

В результате следующее заседание собрания прошло совершенно не так, как ожидал Кейлин.

Подробности он узнал из вечерних видеопередач. Похоже, земное правительство направило ноту правительствам всех планет, представленных на конференции. В ней без обиняков заявлялось, что любое соглашение, которое они заключат между собой в области экономического или военного сотрудничества, будет расценено как недружественный акт против Земли и встречено надлежащими ответными мерами. В ноте резко осуждались Аврора, Тефида и Рея. Их обвиняли в причастности к империалистическому заговору против Земли, и так далее, и так далее, и так далее.

– Идиоты! – Кейлин заскрежетал зубами и с досады едва не начал биться головой о стену. – Идиоты! Идиоты! Идиоты! – Его голос затих вдали, раз за разом повторяя одно и то же слово.

Следующее заседание было отмечено практически полной и ранней явкой группы рассерженных депутатов, которые рвались стереть в порошок все разногласия, еще остававшиеся в отношениях между планетами. Когда оно было окончено, все вопросы, касающиеся торговли между Землей и мирами Внеземелья, были переданы в руки комиссии с неограниченными полномочиями.

Даже Аврора не могла ожидать столь полной и легкой победы, и Кейлин, возвращаясь обратно на Землю, скрипел зубами от невозможности, как обычно, поделиться своим возмущением со зрителями.