Дмитрий Минаев - Маленькая Миледи 2 Первые шаги

А Степь? Городов нет, полезные ископаемые – не разведаны… Торговать с такими беспокойными и неуживчивыми соседями можно и сидя за надёжными каменными стенами, запуская табиров на свою территорию на регулярные ярмарки.

Возможно, если распахать эти кажущиеся бескрайними просторы под пашню… Но это сколько колоссального труда… Вон, у Столыпина Целину не получилось освоить. А тут? Без искусственного орошения никак, ведь больше половины пастбищ летом выгорает. Вы спросите: "А как же обходятся земледельцы по другую сторону реки?" Так там испокон веков строятся каналы, киризы, арыки. Такая древняя и сложная ирригационная система… Воспроизвести её практически невозможно. Да и где взять тех, кто будет этим заниматься? Откуда появится столько переселенцев? Не кочевники же переключатся на земледелие.

В общем, чтобы получить хоть какую-то прибыль, требуются колоссальные вложения сил и средств. И ещё вопрос: "А стоит ли овчинка выделки?"

Вот у нас в России один губернатор, как узнал, "куда, чего и скока" нужно вложить в свой край, чтобы была хоть какая-то отдача, так сразу… "потерял интерес к своему губернаторству". Правильно, Чукотка – это ж не Кувейт.

"Бесхозных" земель, где обретаются дикие племена, по границам империи раскидано до хрена! И кому они нужны? Даже сплошной границы там нет. Да и с кем её проводить? Лишь далеко вперёд от обжитых и окультуренных имперских владений выдвинутые крепости и форты, отличающиеся друг от друга по размеру и численности расположенных внутри войск.

С мелкими бандами справиться и гарнизона форпоста. Если вторгнувшиеся ему не по зубам, в небо взлетают клубы дыма, и местный начальник предупреждает об опасности особой азбукой.

Не знаю, кто первым изобрёл этот способ передачи простейших сообщений – кочевники или имперцы, скорее всего – последние. Но он широко распространён по обе стороны Западной реки. Конечно, одни и те же сигналы кодируются по-разному, за исключением общепринятых: "прошу помощи", "предлагаю перемирие", ну и ещё десяток…

Только у нас в Леворе эта "азбука Морзе" не прижилась – подвела погода: то снег, то дождь, то туман. Порою, в десяти шагах ничего не видать, какая уж там передача сообщений на расстояние. Да и не привыкли наши нирты с туэрами мудрить.

Визуальная связь, как оказалось, тоже наука не дворянская.

На Юге ясных солнечных дней куда больше, поэтому столб дыма виден издалека. Особенное если он густой и чёрный и поднимается над всем фортом. Тут любому начальнику, каким бы дураком он ни был, становится ясно, что дело швах – самому надо просить о помощи, пока не поздно. А если горит не один форпост, а несколько…

В общем, в империи эти передовые укрепления, как индикатор, лакмусовая бумажка…

Скорее – тест на беременность.

Тогда уж стрелка барометра, что показывает приближение грозы.

В роду Лайрон-Чох как браться за оружие все от мала до велика знали с детства. Это их и спасало в стычках с более сильными кланами, пока на амалу не ополчился шаярлар Кийрыхорш. Он тоже был главой марамала, но не простым… а как бы поточнее выразиться?

Вором в законе.

Криминальным авторитетом? Да, пожалуй… если не слишком придираться, то воровские понятия – это то, что ближе всего к Закону Степи. И о правосудии не мечтай, и порядок должен быть хоть какой-то.

Короче, шаярлар был судьёй, который разруливал в меру сил конфликты, возникавшие между предводителями марамалов. Со всеми противоречиями внутри отрядов, те разбирались сами.

Вот этот самый Кийрыхорш и обвинил Лайра с его родом в попрании законов Степи и чуть ли не в святотатстве: как это они посмели доверить женщинам оружие, что те начали сражаться как мужчины. Вынесенный вердикт гласил нечто среднее между "негоже лилиям прясть" и "курица не птица, баба не человек". Шаярлар собрал своих воинов, отряды тапасуров и объявил против "еретиков" нечто вроде крестового похода. Как не сражался отец Тоши и весь его род, амала была разгромлена, сам Лайронхат-лаим убит, а его дочь захвачена в плен.

Что я смогла понять из сбивчивых слов и горьких рыданий, так то, что маленькому брату женщины, которому тогда исполнилось четыре, нет, пять лет… Он родился, когда семья уже переселилась в Степь. Лаим очень хотел сына – продолжателя рода. Сын появился на свет в самый первый тяжёлый год. Он выжил, а вот мать – Зияллирт – умерла. Её имя Тоша дала своей дочке. Кстати, кем была эта женщина, почему так хорошо знала наш леворский, которому обучила дочь, почему оказалась в империи, моя собеседница не знала. Вот как бывает, живёшь рядом с близким человеком, "лишние" подробности о нём вроде бы ни к чему, а потом выясняется, что ты про него ничегошеньки не знал.

Так вот, брату Тошхарарман, вместе с его наставником Вамчукаем в общей свалке вроде бы удалось уйти. Саму девушку судили, если это можно так назвать, и ритуально изнасиловали. Она тогда была ещё девственницей, да и лет ей было не то пятнадцать, не то шестнадцать – совсем девчонка. Правда, по меркам мира Аврэд, уже невеста на выданье. Теперь, по замыслу устроителей этого "аутодафе", которому кроме Тоши подвергли ещё два десятка женщин и совсем маленьких девочек (самой младшей было то ли десять, то ли одиннадцать), они все становились проклятыми, которых не только в законные жёны зазорно взять, но и в наложницы.

В общем, "опустили" девчонок душегубы, так низко, как только смогли. Кийрыхорш так вообще хотел их искалечить – отрубить руки, что держали оружие, попирая тем самым устои… и всё такое прочее. Тут даже тапасуры возмутились. Не от человеколюбия, а потому что добыча и так оказалась мизерной, а тут ещё их главарь то, что осталось, возжелал развеять по ветру. Наверно тогда шаярлар пожалел, что связался с разбойниками, свои бы возразить не посмели. Но он же авторитет, поэтому приказал отрубить пленницам большие и указательные пальцы на руках.

Тогда вперёд выступил старший из предводителей тапасуров Чойбилрит – старый, покрытый шрамами волчара:

– Послушай-ка, доблестный Кийрыхорш, ты конечно шаярлар и уважаемый человек, но не напомнишь ли нам всем, – воин обвёл рукой застывших за его спиной и тапасуров, и подчинённых самого авторитета, – когда это табиры калечили женщин? Они же не смогут выполнять никакой работы: ни шить, ни готовить, даже кизяк собирать им будет тяжело.

– Эти ущербные создания прокляты Матерью-Степью, за то, что посмели взять в руки оружие, как ильчирайи…

Это было серьёзное обвинение.

По табирским поверьям… очень сложно все эти не слишком-то связанные между собой легенды назвать религией… самым старшим был Бог-Отец – Тархтимриз, олицетворявший собой мужское начало и повелевавший небом, громом и молниями. С ним же связывали и местное солнце – Алэму. Мол, Всевеликий явил свой лик смертным, чтобы те узрели его и прониклись своей ничтожностью до дрожи в коленках. Заодно и божеству интересно поглядеть, кто там копошится внизу. Так же точно Омла символизировала образ Матери-Степи – Ильчирайхан, повелительницу всего связанного с зачатием и рождением потомства,… у людей и животных… плодородием… что для степи выражалось в обилии густой сочной травы… Ну и много чего ещё.