Александр Фадеев - Мануловы путешествия

Мы ожидали результатов в кабинете Раскуна. Настя безмятежно разлеглась в одном и кресел и чуть ли не дремала, хозяин кабинета сидел за столом и смотрел в одну точку, мне же не сиделось – я размеренно вышагивал из угла в угол. Думаю, со стороны это смотрелось уморительно: одно дело, когда взволнованный человек нервно мечется по кабинету, и совсем другое – небольшой серый манул забавно семенит от карты к окну, оттуда к столу и обратно к карте.

– Сереженька,- ласково начала Настя, – будь человеком – не мелькай перед глазами, а то уже голова кружится. Да присядь же ты, в конце концов! – не удержавшись ровного тона, рявкнула она в конце фразы.

Окрик застал меня на отрезке пути "окно-стол". От удивления я сел прямо там, где стоял – на ковре у окна. Раскун, отвлеченный от своих мыслей резким возгласом, очумело покрутил головой и улыбнулся от увиденной картины: вздыбленная шерсть лоторини и манул, растерянно сидящий на полу рядом с окном. К его счастью, от комментариев глава тайной полиции воздержался.

В этот момент открывается дверь, входит адъютант и кладет на стол перед Раскуном протоколы допросов. Мы все трое резко бросаемся к ним! Хозяин кабинета сидел ближе всех, но скорость движений у животных все-таки выше – все трое почти столкнулись лбами над серыми бланками с ценной информацией.

– Настя-то волновалась не меньше нашего, только виду не показывала, – удовлетворенно комментировал происходящее внутренний голос, пока тело двигалось к заветным листкам.

Первым делом, не вдаваясь в смысл, внешне сличили стенограммы, сделанные агентами и дублированный перевод от Гаругха. Текст совпадал полностью, разница ощущалась лишь в построении фраз, использовании схожих прилагательных, родственных оборотов речи. В общем, каждый переводил в меру знания языка и словарного запаса.

Кстати, у полковника оказался самый литературно гладкий перевод, его же коллеги трудились через пень-колоду. Читая их "художества", ловил себя на мысли: "Компьютер переводил что ли?"

Удостоверившись в искренности намерений новых союзников (все тексты совпали), мы вчитались в смысл документа. Ну как вчитались… многократно упомянутая неспособность воспринимать местную письменность делала меня абсолютно бесполезным в этом плане – с документами работали Настя и Раскун. Хотя от лоторини тоже мало толку: в скорости чтения ей далеко до хозяина кабинета. Примерно, как первоклашке до студента. Поэтому старый чекист предложил нам подождать, пока он ознакомится с полным протоколом, а затем послушать пересказ. Альтернативы не было – мы согласились. Настя бы минут двадцать читала, а я так и вообще до завтрашнего утра.

Быстро пробежав глазами листы, Раскун откинулся в кресле и странно посмотрел на нас, двух пушистых зверьков, сидящих перед ним на его столе.

– Уважаю, – после затянувшейся паузы произнес он и снова замолчал.

– Не тяните, господин министр! – завопил я. – Ну же?!

– Знаете, что возят грузовики?

– Нет! – хором рявкнули мы с Настей.

– Уголь! – торжествующе сказал Раскун, придвигаясь к нам.

– ???

– Пожар в порту уничтожил запас топлива для всей эскадры вторжения! Можно сказать, что вы вмешались в последнюю минуту – через два дня начиналась загрузка кораблей. Сейчас они стоят на рейде с минимальными резервами угля. Предыдущую партию собирали в течение полугода – сейчас же экстренно очищают все хранилища, реквизируют у частных владельцев, шахтеры работают в три смены. Сильно, господин Манул, сильно! – Раскун откинулся в кресле с довольным видом. – Ваш удачный экспромт, возможно, спасет Империю. Не думаю, что даже специально засланной диверсионной группе удалось бы нанести Вилянге ущерб большего масштаба. Да что там большего – вряд кому-то удастся нарочно добиться того, что вы сделали походя!

– Там же вроде бы только снаряды и порох хранились? – ошарашено спросил я, – Ну и ящики какие-то… на том складе, где все началось. Не помню там никакого угля…

– Это был единственный склад с боеприпасами, – улыбнулся Раскун. – Для кораблей охраны порта. Вся остальные хранилища под завязку были забиты первосортным углем. Уже брикетированным и подготовленным к погрузке. Можно сказать, вы в одиночку остановили вторжение! Ну не остановили, а отложили на неопределенный срок, – поправился глава тайной полиции.

– У меня два вопроса, – встряла Настя. – Почему на неопределенный, и в чем причина такой спешки с восстановлением запасов угля? Потратили бы еще полгода, не торопясь, заполнили бы склады, а то реквизируют у частников, вычищают госрезерв. Куда, кстати, возят – в порту же мы все сожгли? – с последними словами лоториня хихикнула.

– Отвечаю по порядку, – весело ответил Раскун. – Первое: пленный не знает новой даты начала вторжения – это государственная тайна; второе: Вилянга старается максимально быстро собрать необходимый запас угля и отправить корабли в море, потому что войска десанта сорваны со своих постоянных мест дислокации и живут в палатках под открытым небом – это плохо влияет на дисциплину и создает проблемы со снабжением; третье: на территории порта построено открытое хранилище, туда и сгружают. Последнее, кстати, еще один веский повод торопиться с вторжением – через два месяца, по словам пленного, начинается сезон дождей. Вы удовлетворены ответами?

– Не совсем, – буркнул я. – Мы просили захватить кого-нибудь из интендантской службы, а они нам жандарма притащили. Не отрицаю, теперь известна причина отсрочки, но время начала операции так и осталось загадкой. Тыловик мог бы много нам поведать о системе снабжения, аналитики сделали бы какие-нибудь полезные выводы, а сейчас… эх, – горестно махнул лапой и набрал воздуха, чтобы дальше занудно разглагольствовать, но Раскун меня опередил:

– Извините, Сергей, но мы изменили задание разведчикам без вашего ведома, – самодовольно (мол, и сами с усами!) сказал глава тайной полиции. – Гаругх рассказал нам о структуре армии Вилянги, и выяснилось, что охрана порта входит в состав тыловой службы, так что захваченный офицер занимает высокий пост в системе снабжения. Инспекция караульной службы лишь одна из его многочисленных функций. Основная же задача – обслуживание центрального углехранилища. Вот поэтому он хорошо осведомлен о проблемах с топливом для кораблей.

– То есть у вас в руках офицер, владеющий информацией о состоянии запасов угля и график движения грузовиков? – на всякий случай уточнил я, чтобы ответная плюха стала весомей.

– Да, – осторожно ответил Раскун, почувствовавший в моих словах какой-то подвох.

Настя сидела вне поля моего зрения, но спинным мозгом чувствовал ее улыбку и уверенно продолжил: