Владимир Мясоедов - Статус

Ночь. Улица. Фонарь. Мутанты. А может и не мутанты, кто их разберет. Но на рукавах толстых курток из темной синтетической кожи имеется светящаяся спираль, вот уже века являющаяся неофициальным символом измененных, а значит, велика вероятность того, что в их телах, или телах их предков, и вправду кто-то копался, да еще и результаты своей работы закрепил, не дав этим кускам протоплазмы через полгодика принять более подходящий им вид, лужу слизи, например. Грамотно окружили, сволочи, спереди пятеро стоят монолитной стеной, сзади трое пути отступления блокируют. Из них двое леди, точнее, в соответствии с реалиями нашего жестокого мира, самки. Это плохо. По статистике они куда более жестоки, чем их партнеры, выбор оружия данных особей это только подтверждает. Одна с шокером ближнего боя, жуткой штукой, способной остановить сердце человека тремя ударами, а у второй в покрытых светящимся алым лаком коготках зажато нечто среднее между большой бритвой и маленьким мечом. Блин, ну почему я такой жадный, что сразу по выходу на улицу, в двенадцатом часу ночи, не потратился на такси, а?

— Ну что, чистюля, — с мерзкой улыбкой шагнул вперед экземпляр хомо не сапиенса, ответственный в банде за переговоры. — Деньги и коммуникатор сам отдашь или помочь?

Интересно, а камеры уличного наблюдения они просто разбили или у них в банде и хакер имеется? Судя по тому, что никто никуда не торопится, верно последнее предположение, а может просто глушилка у кого-то в кармане завалялась. Ну, вот где патруль социальной службы, когда он так нужен? В ближайшем баре сидит, головизор смотрит, пиво пьет да стриптизерш щупает?

— Это район Толстяка, — робкая попытка уладить дело миром. Жирный урод, собирающий в универе деньги за "уличное спокойствие" все-таки обладает помимо избыточного веса и некоторым авторитетом. То, что в этот месяц он от меня подачки не получал, мутантам знать не обязательно.

— Не волнует, — грабитель приблизился уже почти вплотную, за что и поплатился. Хлопок по браслету-коммуникатору левой рукой и через судорожно сжатые веки по зрительным нервам больно бьет белое сияние. Удар плечом в корпус роняет парня на жесткую и негостеприимную поверхность, которую землей может назвать разве что неисправимый романтик. Бегу вперед, ориентируясь больше на память, чем на зрение, которое еще не полностью восстановилось. Меня роняют и пробуют вцепиться в ноги. Массирую чью-то физиономию ботинком, перекатываюсь и снова бегу. Сзади слышится топот погони, но какой-то он жиденький, всего на две персоны. Видно, только у них нашлись защитные линзы на глазах и не столь уж важно, природные или купленные в магазине. Догонят? Скорее всего да, причем скорее рано, чем поздно. Опа! Супермаркет! Спасен!

Ныряю в услужливо распахнувшиеся передо мной двери и перехожу на шаг, оборачиваясь в сторону преследователей. Те остановились буквально в нескольких метрах за прозрачным пластиком и, судя по рожам, обещают мне страшную, но не сиюминутную расправу. С камерами наблюдения магазина шутки плохи, их так просто не сломаешь и не взломаешь, можно по шее от охраны получить. Если она живая, то еще ничего, а вот если роботы…Чтобы там не говорили в масс медиа различные эксперты с десятками ученых степеней, железяки с установленными в программах ограничителями были есть и, скорее всего, будут тупыми до невозможности, лично знаю парня, которого подстрелил, к счастью не насмерть, дройд, неизвестно с чего перепутавший покупателя с грабителем. Хотя для меня лучше, если здесь в качестве охраны окажется компьютер с парочкой турелей и минимумом инициативы, а не живой человек, способный выкинуть беглеца на расправу. Впрочем, вероятность подобного исхода не велика. Во-первых, если жертва выживет, будет мстить, а во-вторых, наемнику в отличии от набора деталей и кучи программ платить надо.

Так и оказалось. Живой в магазинчике была только девушка-продавец, обряженная в обтягивающую униформу белых и красных цветов. На ком-то посимпатичней этот наряд выглядел бы весьма сексуально, но лицо, на котором без труда читалась всемирная скука и следы обильных возлияний, напрочь убивало все впечатление.

— Покупать что-то будешь? — вяло поинтересовалась она у меня, с отсутствующим видом рассматривая через прозрачный пластик банду.

— Заказ такси до района 4 через ваш коммуникатор, если можно, — вежливо попросил ее я, краем глаза наблюдая за бандой, которая ввинчивается в ближайший переулок. Или у меня паранойя или они будут ждать свою сбежавшую жертву.

— С твоего счета снято три кредита, жди — вяло откликнулась продавщица, а у меня внутри зашевелилась бессильная злоба. Три! Целых три кредита! Да за два можно добраться до пригорода! Вот уродка, положила себе в карман половину суммы, воспользовавшись моим бедственным положением, и радуется. Чтоб эту торговую точку социки восемь раз в неделю проверяли, а все штрафы на ее имя выписывали!

С едва слышимым ухом гудением антигравов к дверям магазина спланировал "Голубь". За такие деньги — и такое старье?! Да эту модель флаера с производства уже десять лет как сняли! Интересно, наши отцы города технику, произведенную до Великой Войны, нигде не используют? Ну, мало ли…вдруг имеется еще парочка экземпляров в рабочем состоянии, это ж какая экономия, а что фонят немного не беда, лечить начальные стадии рака уже давно научились. А что бесплатная медицина осталась лишь в исторических хрониках да моих воспоминаниях так это уже проблемы не власти, а общества.

С опаской прошмыгнув в гостеприимно раскрывшееся нутро летательного аппарата, я плюхнулся на сиденье и облегченно выдохнул. Пронесло, стрелять не стали. То ли не из чего, то ли решили, что себе дороже. Старье старьем, а турель имеется.

— Пристегните страховочные ремни, — меланхолично посоветовал бортовой компьютер, управляющей машиной и флаер, затрясшись всем своими железными внутренностями, оторвался от земли и начал набирать высоту.

— Вид из окна, — скомандовал я и непрозрачный раньше пластик пошел радужными переливами, явив через пару секунд вид на Метроном с высоты птичьего полета. Город жил ночной жизнью, высотки небоскребов, которые проплывали так близко, что казалось их можно коснуться рукой, светились огнями, снизу им вторила уличная реклама, мимо проносились на ошеломительной скорости сверкающие кляксы частных флаеров и только центр хранил гордый мрак, пряча свое великолепие в глубинах земли. Все-таки человеческая раса удивительно живуча. Атомный пожар Великой Войны превратил почти всю территорию Земли в крайне малопригодное для жилья место, а гляди ка, прошло всего четыре сотни лет, а люди уже снова ее заполнили.