Леонид Панасенко - С той поры, как ветер слушает нас

Весь вчерашний день Мария прожила как бы автоматически, не вникая в происходящее, в слова людей.

Она давно мечтала о чем-нибудь необыкновенном, что могло бы до основания разрушить ее монотонную унылую жизнь. И вот это чудо произошло. Нечто сказочное, фантастическое, небывалое. Другая на ее месте испугалась бы, не поверила ни Голосу, ни себе. Но она, Мария, привыкла верить себе. Если Смерч обладает разумом, если он пришел даже в больничную палату, то недаром, недаром пела в душе птица. Было! На косе все было именно так, как ей показалось. Обжигающие ладони, ласки... Впрочем, ладоней у него нет. Ничего нет у ее возлюбленного. Он - ветер! И все-таки, несмотря ни на что, это настоящий мужчина, рыцарь и поэт. Как он ее называл? "Дыхание - запах дыни и молока... Пушок на щеке персика... Руки твои - два теплых течения..." И все это - про нее, железную лошадку, которая смело и уверенно скачет по жизни?

Если каждая женщина в мире в какой-то период своей жизни тихо мечтает или ищет во всех постелях (это уже технология) некое чувство, которое иронично называют "большим и чистым", то она, Мария, не исключение. Она согласна на все. Пусть это будет Ветер, Тень, Дьявол, Смерч, Монстр - лишь бы в нем было чуть больше жизни, чем в этих разжиревших, всего боящихся, только говорящих и ничего не делающих мужчинах.

Так думала Мария вчера, а сегодня, за одну ночь, душа ее отстоялась, стала прозрачной и умиротворенной: да здравствует настоящий Мужчина Смерч.

Негромко стукнула калитка.

"Кто это? - насторожилась Мария. - Рафаэлю я запретила приезжать - пока не позову. Торнадо с душой поэта, который, однако, срывает с бедной девушки последний купальник?.. Ему я тоже запретила. Он ждет меня на косе..."

Она встала, чтобы набросить халат, но непрошеный гость уже шел по садовой дорожке и на ходу фотографировал ее.

Мария хотела возмутиться. Однако радостная эйфория, переполнявшая ее, толкнула на совершенно противоположный и неожиданный поступок. Позируя незнакомому фотографу, она подняла руки, будто собралась взлететь, резко откинула голову - мягкие волосы на миг поднялись над ее улыбающимся лицом.

- Великолепно! - отрывисто бросил тот, непрестанно щелкая фотоаппаратом. - Это как раз то, что мне нужно.

Гость представился репортером местной курортной газеты. Был он невысок, худ, точнее - какой-то изможденный. Южное солнце и работа на воздухе сделали его кожу похожей на коричневый пергамент - ткни пальцем и разорвется на куски.

"Ему бы мумию изображать, - подумала Мария. - Или святые мощи. Честное слово, больше заработал бы, чем в своей газетке".

Гость присел на край бассейна, открыл блокнот.

- Как вы себя чувствуете после нападения торнадо? - спросил он.

- Лучше, чем прежде.

- Я серьезно, - перебил ее репортер.

- Я тоже, - сказала Мария и улыбнулась. - Легкий шок, легкие ушибы. Доктор заявил, что я родилась в рубашке.

- Вы помните свой полет?

- Конечно! - подтвердила Мария, хотя ровным счетом ничего не помнила. Это было незабываемо. Я давно мечтала о настоящем приключении... Смерч, кстати, был очень галантен.

- Разумеется, - пробормотал репортер, записывая ее слова. - Раз он не сломал вам шею...

Мария засмеялась:

- Сообщите вашим читателям, что я давно хотела повторить подвиг Пекоса Билла, который некогда прокатился верхом на урагане.

Репортер оторвался от блокнота.

- Кто такой Пекос Билл?

- Боже мой! - воскликнула Мария. - Неужто вы не знаете самого дикого ковбоя Дикого Запада, который ездил на белом жеребце по кличке Покровитель вдов? Тогда вы не знакомы и с Пузаном Пикенсом, которого не было видно, когда он становился боком, - такой худой он был, и с Гарри Поджаркой, который на огромной сковороде выпекал сразу семнадцать блинов. Не знаете вы и Поля Баньяна, который как-то сварил целое озеро горохового супа, а уж о том, что Сэм Пэтч, нырнув в Ниагарский водопад, вынырнул на другом конце земли и слыхом не слыхивали?!

- Понятия не имею.

Репортер впервые улыбнулся и сразу как бы ожил. По крайней мере, появилось сходство с живым человеком.

- Ну уж о Пекосе Билле я вам, так и быть, расскажу.

Мария села в шезлонг, дурачась, нараспев начала:

- Как-то ковбои побились об заклад. Знаем, мол, что ты, Пекос Билл, самый знаменитый среди нас, что ты изобрел лассо и выучил язык койотов. Знаем, что ты ездил на великане-гризли. Но вот на урагане тебе, Пекос Билл, не прокатиться, сбросит тебя торнадо. Билл принял пари. Приловчился ковбой и накинул лассо на черный смерч, который скакал и резвился как необъезженный мустанг. "На Пороховую Речку! - закричал Билл и пришпорил ураган. - А ну в галоп!"

Со стоном и воем смерч пролетел через штаты Нью-Мексико, Аризона, Калифорния и вернулся обратно. Что только он не выделывал, чтобы сбросить седока, но Пекос Билл крепко сидел в седле. Наконец ураган сдался и вылился весь дождем...

Репортер торопливо записывал.

- Занятно, - заключил он. - Это похоже на американский фольклор. Вы не из Штатов?

- Зачем вам это? - в свою очередь, спросила Мария. - У меня вполне космическое имя и мировоззрение. Если хотите знать, я вообще не признаю границ и всей этой дележки. Не хочу называть себя полностью еще и потому, что у нас не принято, чтобы молоденькие учительницы летали верхом на торнадо.

- Что вы преподаете? - оживился репортер.

- Математику и физику.

- Вы любите детей?

- Терпеть не могу. - Мария сходила в дом, принесла еще один стакан и закончила: - Когда появятся свои, может, и полюблю... Пейте сок. Он очень славный, из холодильника.

- Ваше сокровенное желание?

- О, их у меня много, - засмеялась Мария. - И все сокровенные. Во-первых, хочу удачно выйти замуж. Во-вторых, бросить к чертям школу и всех этих великовозрастных балбесов, которые вместо того, чтобы изучать функции и законы физики, норовят под любым предлогом заглянуть тебе под юбку. В-третьих, мне очень хочется поднакопить денежек и купить на взморье дом. Пусть не такой шикарный, как этот, что я сняла на летние каникулы, но свой. Понимаете - свой.

- Понимаю, - кивнул репортер. - Однако давайте вернемся к тому, что произошло с вами несколько дней назад. Неужто вам в самом деле понравилось ваше... приключение?

Мария пожала плечами, на мгновение задумалась.

- Я нисколько не рисуюсь, - ответила она. - Мы боимся стихий и воюем с ними, вместо того, чтобы попробовать подружить. Я уверена, что природа тоже обладает разумом. Может, не таким конкретным, как у нас. Может, не всегда и не везде. Но что-то, согласитесь, во всем этом есть... Я благодарна смерчу, который без всяких крыльев и моторов поднял меня в небо. Более того. Я хочу приручить этот смерч.

Репортер, который в это время решил попробовать сок, поперхнулся, закашлялся.

- Вы в своем уме? - спросил удивленно он.