Леонид Панасенко - Садовники Солнца

Илье гипотеза понравилась. Он похвалил Полину и между прочим поинтересовался: что она чувствует сама, когда к ее сознанию прорывается загадочная информация?

Девушка вздрогнула, остановилась. Лицо ее неожиданно отразило смятение и страх.

- Да что ты ко мне прицепился! - гневно выдохнула она. Прищуренные глаза Лоран засверкали зеленым огнем. - Как прилипала! Выспрашивает все...

Илья остолбенел от этой вспышки ярости. Непонятной, оскорбительной. Он ступил в сторону, чтобы уйти, но руки Полины остановили его.

- Постой, не уходи, - зашептала она, мучительно путаясь в дебрях слов. - Я не хотела... Я плохое вижу... Я потом расскажу... Не надо сейчас об этом... Прости меня.

- Перестань, Поль, - улыбнулся Илья. - Чего ты решила, что я сержусь? Просто я спешу все узнать, во всем разобраться. И, конечно, бываю назойливым... А сердиться или там обижаться, - он наклонился к девушке, я вообще не могу. Садовникам эти чувства еще в детстве удаляют. Как аппендикс.

Полина вздохнула, энергично помассировала виски.

- Ты, Илья, не делай только поспешных выводов. Ладно?! Я понимаю - если уж психиатр с ума сходит... Но это моя беда, личная, поверь. Психика членов экипажа в пределах нормы. Если хочешь, проверь записи электронного диагноста. Он ведет наблюдения.

- Проверю, - пообещал Илья. - А теперь пойдем, Поль, в сад. Уже обедать пора, а мы еще и не завтракали.

На втором ярусе их догнал сигнал тревоги, на который Полина не обратила никакого внимания. Дежурный на сей раз специалистов в рубку не приглашал. Сказал буднично, информируя народ:

- Массовая атака амеб. Около семисот особей. Похоже, у них опять пополнение.

ГОРЯЧО, ГОРЯЧО, ХОЛОДНО!

Три дня Илья почти не выходил из каюты. Читал, сопоставлял, анализировал результаты исследований и в какой-то миг вдруг почувствовал, что уже хватит. Иначе частности захлестнут, дезорганизуют мозг. Это было бы крайне нежелательно, так как сей тонкий инструмент Илья собирался применить для другого - он понял, что без новых причинно-следственных построений, без попытки выделить из суммы сведений об Окне что-то очевидное, доступное человеческой логике, огромное здание гипотез в конце концов рухнет и придется начинать все сначала, с нуля.

- Так вы позволите? - в дверном проеме стоял Федор Крайнев и понимающе глядел на Илью. - А то я дважды спросил по внешней связи, а на третий раз решил, что действия лучше слов.

- Ну конечно же, - Илья встал, приглашая гостя в каюту. - Виноват, задумался.

- Есть над чем, - Крайнев кивнул в сторону стола, где лежала коробка личной библиотеки и еще несколько десятков кристаллов. Были там и сиреневые кристаллы отчетов со Станции. - Неужели все успели просмотреть?

- Изучил. И довольно тщательно. Я ведь, знаете, энциклопедист. Из экспериментальной школы Дангулова. Вы, наверное, слышали: эволюционные резервы мозга, осознание как высшая форма понимания и все такое прочее... Плюс школа Садовников.

Крайнев удивился и одновременно обрадовался.

- Выходит, знаменитый Дев Сахни ваш соученик? Я наслышан о школе Дангулова, и факты самые невероятные...

- Не всем, как видите, его методы идут впрок, - Илья развел руками. Но память я там все-таки развил.

- Эх, Окно-окошечко... - задумчиво проговорил Крайнев. - Вот где нужно осознание. Тысячи страниц отчетов, а сущность явления - где она?

- Почему же, - возразил Илья. - Мне, например, понравилась ваша гипотеза. С какой стороны ни подходи, а сочетание "скупой" нейтронной звезды с Питателем и сетью информационных каналов в самом деле напоминает энергетическую систему. Вернее, часть ее, сердце системы.

- Не обязательно, - возразил Крайнев. - Тут фантазии нет предела. Может, это нечто вроде многореакторной электростанции? И задействованы в ней десятки, а то и сотни звезд, а?

- Есть одна неточность. - Илья опять включил запись голограммы туманности. - Неточность терминологическая. Это не электростанция, Федор Иванович, а источник питания, батарея - аналоги, конечно, очень приблизительные. Вы не учли, что система не пополняется "топливом". То есть звезда когда-то выгорит.

Крайнев возразил:

- Срок жизни пульсаров исчисляется миллионами, десятками миллионов лет. Так что я этим обстоятельством пренебрег.

Илья подумал, что в Окне-то и время иное, а значит, жизнь звезды для гипотетических хозяев этой энергетической системы может, в принципе, умещаться в пределы их жизни... Он впервые серьезно подумал о возможных обитателях неизвестного мира, кусочек которого открылся вдруг землянам, и ощутил легкую растерянность. О них предпочитали не говорить. Даже Крайнев, автор гипотезы, довольно толково объясняющей сущность и назначение пульсара Скупая, о том, что любая энергосистема должна иметь создателей и хозяев, писал вскользь, не акцентируя на поразительном факте: за частностью Окна угадывалось нечто целое. Наверное, потому и не писал, что это целое трудно было даже представить.

- Федор Иванович, - Илья помедлил. - Вы не задумывались над тем, что у вашей гипотезы есть один крупный недостаток?

- Какой же? - поинтересовался Крайнев.

Желтое облачко туманности в объеме изображения явно завораживало его. Он даже не повернулся к собеседнику.

- Она больно ранит самолюбие человечества, - шутливо вздохнул Илья. Со всеми его Обитаемыми мирами. Эгоцентризм еще жив в наших умах, а вы предлагаете вариант чужой вселенной, в сравнении с которой мы не то что муравьи - пылинки, атомы, элементарные частицы. Только подумать: их энергосистема больше Солнечной системы. А ведь мы не знаем ее назначения. Может, Скупая для них всего лишь микроэлемент? Такой, например, как в моем браслете связи?

Крайнев оторвался от созерцания туманности, покачал головой.

- У вас пылкое воображение, дорогой Илья. Я думаю иначе. Это не микроэлемент. Это какая-то очень важная система. Жизненно важная для них. Иначе амебы не расправлялись бы так с каждым нашим космоботом, не атаковали бы непрестанно Станцию... Впрочем, что мы знаем? - ученый нахмурился. Видимо, ему было неприятно лишний раз вспоминать о неосведомленности людей. - Что мы знаем? - с ожесточением повторил он. Пока все наши исследования напоминают старую детскую игру: горячо, горячо и вдруг... холодно.

- Значит, вы считаете, что амебы?.. Словом, вы сторонник гипотезы Давыдова?

- О чем разговор. Одно название - амебы. На самом деле, - я глубоко убежден в этом, - элементарные автоматы защиты. На уровне полей, конечно. Здесь все на полях держится.

Илье вдруг представились со стороны туманность и Скупая, сонмы амеб и пылинка Станции. От этой воображаемой картины почему-то стало зябко.

- Федор Иванович, - тихо промолвил он. - Я все думаю о несоответствии масштабов... У нас как бывает: барахлит автоматика, защита сбои дает... Оказывается, в сложнейший механизм пылинка попала, мешает. Что тогда? Тогда встает оператор, засучивает рукава...