Ева Джонс - Вино грез

Наконец, совсем неожиданно, он нашел потрясший его ответ. Он понял, что уже какое — то время знал его, но не способен был воспринять, потому что для этого требовалась полная переоценка сознания, полный переворот всех предыдущих убеждений.

Ответ ослепил Рола, как яркая вспышка света. Ответ был таким же неопровержимым и неоспоримым, как сама смерть.

Рол Кинсон был убежден, что должен поделиться своим открытием с Лизой. С тех пор, как ей разрешили грезить, они встречались гораздо реже. Он нашел ее в группе молодежи и некоторое время наблюдал, стоя у двери. Лиза приобрела популярность и лидерство, то есть то, в чем было отказано ему самому. Хотя все считали Лизу безобразной, она была для сверстников неиссякаемым источником удовольствий и развлечений.

Никто не мог состязаться с дьявольской хитростью и изобретательностью ее ума, когда она овладевала злополучным телом какого — нибудь бедняги из первого или второго мира. И никто не мог рассказывать о своих подвигах в грезах более забавно.

Рол понимал, что чувство неполноценности заставляло ее соревноваться с другими в неумеренностях грез и вело по все более туманным тропам снов. Вокруг Лизы после грез всегда собиралась группа грезящих, которые пытались превзойти ее, но всегда терпели неудачу.

Как в соревнованиях, каждый член группы кратко излагал о похождениях в последнем сне. Если остальные одобряли сон громкими криками, его следовало рассказать подробно. Рол прислушался к рассказам, и у него заныло сердце.

— Я нашла носителя тела во втором мире, — рассказывала молодая женщина. — Он плыл на судне. Большой грубый мужчина. Судно было небольшое. Я побросала всех за борт, а потом прыгнула сама. Пища, которую они собирались есть, осталась на столе. Найдя судно, все другие существа придут в ужасное замешательство.

Никто не заинтересовался этим сном и женщина надула губки.

— Я стал одним из тех, — стал рассказывать молодой человек, — кто управляет большими машинами, летающими по воздуху. Я покинул пульт управления, вышел в салон, запер за собой дверь на ключ, оперся на нее спиной и стал рассматривать лица пассажиров. Машина в это время стала стремительно падать на землю.

Все взглянули на Лизу, ожидая ее одобрения. На ее губах появилась злая усмешка.

— Из — за того, что я в прошлом сне причинила кому — то большое несчастье, вам всем понадобилось сделать то же самое. В последнем вне я устроила маленькое несчастье, но оно очень удивило меня.

— Расскажи, Лиза, расскажи!

— Я очень мягко проскользнула в сознание великого человека второго мира. Очень могущественного человека, согбенного годами, но полного благородства. Целых десять часов сна я заставляла его вслух считать предметы: экипажи на улицах, трещины в тротуарах, окна в зданиях. Я заставила его считать громко и не позволяла делать ничего другого. Его друзья, семья, соратники — все страшно перепугались. Сановный человек считал до тех пор, пока не охрип. Он ползал на старческих коленках и считал паркетные планки. Доктора пичкали его лекарствами, но я сохраняла контроль над мозгом старика, и он продолжал считать. Это было самое изумительное переживание.

Все захохотали. Рол не сомневался, что в очередных грезах все бросятся на поиски вариаций последнего озорства Лизы, но к тому времени, как соберутся и станут рассказывать свои сны, Лиза опять пойдет дальше и придумает что — то новое.

Рол подумал было о бесчисленных жизнях, которые она изувечила в попытках доказать самой себе, что грезы не реальны, но изгиб ее рта выдавал ее мысли. Рол понял, что Лиза все же подозревает, что грезы могут быть реальностью, и каждые дополнительные муки, которые она причиняет существам в грезах, тяжким бременем ложатся на ее совесть.

Кроме грез и разговоров о грезах, Лиза не имела ничего общего с остальными взрослыми. Этому способствовала ее внешность, которая, хотя и соответствовала стандартам красоты в первом и втором мире, в мире Наблюдателей привлекала лишь тех, кто хотел подстегнуть увядшие вкусы чем — то необыкновенным.

Лиза увидела Рола, возвышавшегося над головами ее собеседников, и их взгляды встретились. Он кивнул, подзывая ее к себе и, пока она медленно шла к нему, вышел в коридор. Она вышла за ним.

— Я хочу поговорить с тобой, Лиза. О чем — то очень важном.

— Грезы — самое важное.

— Пойдем в одну из учебных комнат.

— Я не была там уже больше двух лет, — холодно ответила Лиза. — И не намерена подниматься туда сейчас. Если ты хочешь поговорить со мной, мы можем встретиться во втором мире. Мы уже разговаривали там как — то.

Рол с неохотой согласился. Последняя встреча и разговор с Лизой во втором мире оставили в памяти довольно мрачное впечатление. Рол согласовал с Лизой время и место встречи и опознавательный сигнал. Они вместе поели, вместе вошли в коридор с кабинами для грез и разошлись по своим местам.

Рол уже почти привык к шуму уличного движения, толкотне и спешке толп на улицах этого самого большого города во втором мире. Он опаздывал и знал об этом, ему пришлось потратить почти час, чтобы пересечь полконтинента. Вдруг Лиза устала дожидаться его? Последнее время она не отличалась терпением.

Он выбрал себе тело молодого худощавого мужчины и самоуверенно, даже как — то беззаботно овладел его мозгом. Заставив захваченное тело войти в отель, он загнал сознание носителя в уголок плененного мозга. Оттесняемое сознание запаниковало, но боролось вяло, и его слабое трепыхание не представляло для Рола никакого интереса.

В вестибюле находилось несколько молодых женщин, явно кого — то ожидающих. Под часами Рол вынул из кармана захваченного тела несколько вещиц и, как будто случайно, уронил их на пол. Наклонился и собрал: нож, мелкие деньги, зажигалку.

Выпрямившись, Рол увидел стоящую рядом высокую девушку в сером костюме. Он посмотрел ей в глаза и обратился:

— Лиза.

— Ты опоздал, Рол, — ответила она на языке Наблюдателей.

— Я рад, что ты дождалась меня.

Они тихо разговаривали, и для посторонних эта сцена не представляла ничего необычного: нервный молодой человек только что пришел и встретился со своей девушкой. Они вместе покинули отель. Девушка что — то проговорила на языке этого города. Используя чужие знания, Рол научился понимать этот язык, но гораздо удобнее было ослабить давление на сознание носителя и позволить ему всплыть до уровня, где язык носителя становился понятным сам по себе. Девушка улыбнулась и повторила вопрос:

— Куда теперь?

Они свернули в более тихую улицу. Посмотрев на противоположную сторону улицы, в окне другого отеля, он увидел стоящих рядом мужчину и женщину, что — то разглядывающих на улице.