Томейдж Пауэлл - Обезьяны не дураки

Тэлмидж Пауэлл

ОБЕЗЬЯНЫ НЕ ДУРАКИ

Перевод М. Ларюнина

Как только десять мужчин и две женщины возвратились на места присяжных, престарелый Пьер Сулард напряженно подался вперед. Его огромные выпуклые, как у флоридского кита, глаза вспыхнули ненавистью, когда он перевел взгляд яа высокого стройного парня, сидевшего к нему спиной за столиком защитника. "Они признают тебя виновным, Дэйв Уиквэй, - подумал старик, - они предоставят тебе достаточно времени за решеткой, чтобы вспоминать до конца жизни, как ты угрохал двоих человек".

- Дамы и господа присяжные, вы вынесли приговор?

При этих словах Пьер вновь перенес внимание на судей. Старик напряженно следил за медленно встающим председателем, худым Флоридом Крейкером.

- Мы находим подсудимого, - раздался его голос, - невиновным.

На миг в залитом солнечным светом зале повисла тишина; потом друзья Дэйва Уиквэя захлопали в ладоши, повскакивали со своих мест и радостно загалдели, столпившись вокруг него и похлопывая его по спине.

Старик замер, ошеломленный, неспособный сдвинуться с места. Это невероятно, в это невозможно поверить, Айвон и Тоуни - его дочь со своим сынишкой - оба мертвы, а их убийцу собираются освободить. Не сознавая, что он делает, старик вскочил на ноги и рванулся к Дэйву Уиквэю, расталкивая людей в стороны.

Дэйв все так же стоял спиной, пока один из его друзей не увидел искаженное лицо Пьера и пронзительно вскрикнул.

Старик широко размахнулся, крепко сжав пальцы в кулак. Дэйв вскинул вверх руку, чтобы защитить лицо. Но его попытка была явно запоздалой и неуверенной. Кулак Пьера, как таран, устремился вперед. На его пути оказался нос Дэйва. В зале звонко прозвучал смачный шлепок по лицу и треск хрящей. С окровавленной физиономией Дейв врезался в стол судьи. Старик навалися на него и вцепился ему в горло костлявыми пальцами. Кто-то стоявший рядом схватил старика за левую руку, но тот отшвырнул его, как котенка. Тут опомнились двое друзей Дэйва и присоединились к шумной свалке извивающихся тел, кряхтя и громко сопя, пытаясь оттащить Пьера от поверженного Дэйва. С помощью защитника и еще одного человека им удалось побороть Пьера и завести ему руку за спину.

Когда Пьер понял, что его крепко держат, то обуздал свои чувства. Судья, полицейский пристав и заместитель обвинителя со своим начальником быстро увели старика в сторону.

- Эй! - громко заорал судья. - Что все это значит?! Многие годы, проведенные в зале суда, снискали этому грузному лысому человеку репутацию честного, неподкупного и справедливого ревнителя закона. Он быстро оценил ситуацию. - Пьер, Пьер, - покачал он головой, - зачем, ты нарываешься на неприятности?

- Надевайте наручники, - голос Пьера дрожал, - меня не волнует. Вам не удастся посадить меня навечно, и вы не сможете все время охранять убийцу.

- Он не убийца, - старался утихомирить Пьера судья. - Вы слышали показания свидетелей. Ваша разведенная дочь и ее сын - я представляю, что за утрата постигла вас, Пьер. Но это был несчастный случай. Они неожиданно вышли между двумя припаркованными машинами ночью, на мокрое шоссе, и очутились прямо на пути автомобиля Уиквэя.

- Ваше решение несправедливое, - возразил Пьер, - в отличие от моего.

- Прекратите! - голос судьи посуровел. - Мы не потерпим здесь никакого беззакония. - Он обернулся к Дэйву. - Вы можете подать на него в суд.

Прижимая окровавленный платок к лицу, пошатываясь, Дэйв встал на ноги. Он казался тоньше и намного бледнее, чем до вынесения приговора. Его лицо было чисто выбритым и загорелым, это был молодой человек из фермерской семьи, жившей по соседству с Пьером.

- Нет, - просипел Дэйв, хлюпая забитым кровью носом, - я не чувствую за собой каких-либо прав. Позвольте ему идти, пожалуйста.

Наступившую было тишину нарушили негодующие возгласы друзей Дэйва. Не обратив на них никакого внимания, тот пристально уставился на Пьера.

- Думаете, вы единственный, кому тяжело? В таком случае, вы ошибаетесь. Мне теперь до конца жизни не забыть, как они вдруг выбежали перед самым автомобилем. Мне нипочем не забыть свою беспомощность, когда я пытался затормозить. А по ночам мне будет не избавиться от кошмарного видения, как автомобиль врезается в них...

"Хитрый, как гадюка, - подумал Пьер. - Рисуешься для всех этаким добреньким и великодушным. Убийца!"

- Пусть идет, - повторил Дэйв голосом, не терпящим возражений. - Отпустите его, говорю.

Пьера отпустили. Старик стоял, окруженный людьми, готовыми снова наброситься на него в любой момент. "Не сейчас, подумал Пьер, - время еще не пришло; Но его вполне достаточно". Он повернулся и вышел из зала, как не гнущийся под натиском бури старый дуб.

Пьер остановил свой заезженный грузовичок возле скромного каркасного дома, потом выключил мотор и глубоко задумался. Ему не хотелось идти внутрь. Невыносима была сама мысль о царившей в доме тишине, которую теперь никто не нарушит на всей площади от соседнего болота до пальмовой рощи в другой стороне.

Впервые он появился здесь в те далекие дни, когда возле Тампы осел на зимовку кочующий цирк. Подобные зрелища были тогда в моде, а Пьер был главным ведущим (о своими ручными зверями. С тех пор мир изменился. Пришло телевидение. Взгляды на жизнь у нового поколения стали шире, появились другие интересы, возникли новые увлечения. Переездные представления проводились все реже и наконец вымерли, как мамонты в ледниковую эпоху. Даже для больших цирков наступили тяжелые времена. Те, что не смогли приспособиться к новым условиям, распались.

Когда стало ясно, что Пьеру тоже не удержаться на прежнем месте, он постарался, по крайней мере, уйти с достоинством. Пьер прекрасно понимал, что владельцу всего шоу, разорившемуся и потерявшему почти все в прериях Айовы, придется сокращать по штатам своего старого друга, который теперь изредка выступал под дырявым тентом.

Пьер решил упредить тягостный разговор:

- Моя дочь, - объяснил он владельцу шоу, - и ее сынишка живут в местечке около Брединтона во Флориде. Она осталась без мужа. Я ей нужен.

- Что ж, мужчина должен быть там, где он нужен, Пьер.

- Да, конечно.

- Если бы у меня был мул, чтобы взять твоих зверей...

- Есть покупатель. Я уж нашел покупателя на всех животных, кроме Гретхен. Ее я не продам. Это все равно, что отрезать себе правую руку.

- Удачи тебе, дружище.

- Надеюсь, дела твои поправятся.

А теперь, что теперь осталось? Только он и Гретхен. Если бы она не ждала его дома, ему нипочем не хватило бы мужества открыть дверь.

Пьер собрался с силами и зашел в дом, наполненный жаркой тишиной. Он прошел через обставленную непритязательной мебелью гостиную к небольшой комнатке, отведенной для Гретхен. Как только Пьер снял с двери цепочку, к нему на руки прыгнула взрослая шимпанзе. Она обнюхала его плечи и шею и по-детски радостно зачмокала.