Филип Фармер - Дейр

В следующие четыре недели отчаянных оборонительных боев до Ту Хокса доходили сведения о внутренней борьбе в Перкунии. Несмотря на внушительные победы и военный триумф на всех фронтах, в Комаи дела обстояли не слишком хорошо. Оба сына короля погибли в результате несчастного случая. Блодландские агенты не верили, что это было случайностью. Когда король узнал о смерти сыновей, у него случился удар и его парализовало. Его наследник, племянник, был убит на пути в Комаи. Блодландские агенты подозревали, что это было делом рук Раске.

Амбиции немца были хорошо известны. Он хотел жениться на дочери короля и стать принцем — в надежде, что Большой Совет признает его жену королевой. Совет на сей раз выступил единым фронтом и был готов короновать ее или выбрать нового короля из рядов знатных семей.

Но для армий на поле боя все оставалось по-прежнему. Эрик Ленита, новый правитель Блодландии, показал себя великолепным политиком и тактиком. Три раза в кровавых боях он разбивал превосходящие силы противника. Но каждый раз он был вынужден отступить, потому что его разношерстные соединения не могли удержать захваченную территорию. Вражеские военно-воздушные силы больше не опасались самолетов Ту Хокса. Они опустошали Северную Блодландию бесконечными бомбардировками и налетами в глубь территории.

Вскоре запасы горючего в Блодландии были полностью исчерпаны. Армия отступала пешим ходом, пытаясь в гористой местности на севере оказать последнее сопротивление врагу. Вражеские самолеты и движущиеся вслед за ними соединения бронемашин собирали кровавую жатву среди движущихся на север колонн отступающей блодландской армии. Ту Хокс и Квазинд, теперь простые пехотинцы, продвигались по местности, называемой Ульфсталь. Там Ту Хокс получил письмо от Хемфри Джильберта. Он прочитал его, потом сказал Квазинду:

— Ильмика устроилась сестрой в здешнем полевом лазарете. А до этого она работала на фабрике, производящей боеприпасы. У этой девушки есть мужество. Я же знаю, что полюбил ее не только за красивое лицо.

Квазинд не отличался особой тактичностью.

— Да, эта девушка очень мужественна. Но любит ли она тебя?

— Не знаю. Я все еще надеюсь, что любит. Может быть, она работает, чтобы доказать, что она способна быть независимой. Может быть, она придет ко мне как равная, когда докажет, что не обязана принадлежать мне, чтобы спасти свою жизнь.

— Женщина и мужчина — не одно и то же, — сказал Квазинд. — Ты ее возьмешь, и ей придется научиться любить тебя. Что это за разговоры о независимости? Женщины должны зависеть от мужчин.

Вечером Ту Хокс отправился в лазарет, чтобы разыскать там Ильмику. Раненые были размещены в палатках. Ему понадобился целый час, чтобы найти ее в одной из больших палаток.

Его появление так испугало ее, что она уронила на пол сверток с бинтами. Потом она взяла себя в руки.

— Добрый вечер, милорд.

— Добрый вечер. Проклятие, Ильмика, не будь так официальна! Мы оба вынесли и пережили слишком много, чтобы нам была необходима вся эта бессмыслица с титулами!

Она улыбнулась.

— Ты прав, как обычно. Что ты здесь делаешь?

— Я могу тебе ответить, что мне захотелось повидать свою боевую подругу.

— Ты имеешь в виду меня?

Он кивнул.

— Ты хочешь выйти за меня замуж?

Она сглотнула и чуть было не уронила бинты во второй раз.

— Ты же не… Ты не должен шутить с этим. Он положил руки ей на плечи.

— Почему я должен шутить? Ты же знаешь, что я тебя люблю. Я не мог раньше спросить тебя об этом, потому что… Ну, тебе лучше, чем мне, известно, почему. Но условия изменились. Дворянство и сословные барьеры теперь мало что значат. И проиграем мы войну или нет, здесь никогда не восстановится старый порядок. Если ты перестанешь думать о своем прежнем положении и посмотришь на меня, как женщина смотрит на мужчину, мы оба будем счастливы.

Она ничего не сказала.

— Ты сможешь сделать это? — он ждал, пока тишина наконец не сделалась невыносимой. — Скажи, да или нет?

— Да!

Он обнял и поцеловал ее. На этот раз она не пыталась имитировать страсть.

Их объяснение прервал один из врачей, который велел Ильмике идти работать.

Ту Хокс сказал:

— Если все будет плохо, я постараюсь разыскать тебя в Лефсвике. Оттуда уходят корабли в Ирландию. У меня есть планы относительно нас обоих, но сейчас мы не успеем их обсудить. Мы скоро увидимся.

— Но, Роджер, — прошептала она со слезами на глазах, — что если ты не доберешься до Лефсвика?

— Тогда тебе придется пробиваться одной. Но это может произойти только в том случае, если я буду убит.

— Не говори так!

— Ни от чего нельзя зарекаться. — Он в последний раз поцеловал ее, даже не ответив улыбкой на мрачный взгляд врача.

Когда он вернулся в отряд, его остановил унтер-офицер, который сказал ему, что его требует к себе главнокомандующий. Ту Хокс не знал, чего хочет от него Ленита, но последовал за человеком, передавшим ему приказ. Прежде чем впустить его, у него потребовали документы, и два солдата из полевой жандармерии обыскали его, пытаясь найти спрятанное в одежде оружие. Эти меры безопасности были необходимы, потому что убийство высших офицеров было обычным способом ведения войны. Только два дня назад Ленита с большим трудом избежал покушения на свою жизнь. Один из покушавшихся, перкунский агент, при попытке арестовать его пустил себе пулю в лоб. Другой был ранен и не смог покончить с собой. Когда он пришел в себя, его подвесили вниз головой.

В палатке Ту Хокс встал по стойке “смирно” и отдал честь главнокомандующему. Верховный главнокомандующий стоял за ломберным столом. Потом в глубине палатки Ту Хокс увидел человека, который удобно устроился на стуле, наполовину засунув руку в брючный карман.

— Раске!

Немец ухмыльнулся и бегло приветствовал его взмахом руки.

— Мой старый друг и враг — краснокожий Ту Хокс!

Главнокомандующий объяснил, почему Раске оказался здесь. Большой Совет Перкунии выбрал нового короля. И первым его действием был указ об аресте Раске. Немца обвинили в убийстве наследника престола.

Раске бежал, прежде чем его схватили. На новой двухмоторной машине он перелетел Северное море и совершил посадку на восточном берегу Северной Блодландии. Здесь он явился к военному начальству и попросил убежища.

— Я не знаю, застрелить мне его или выслушать, — сказал главнокомандующий. — Как заложник он не представляет для нас никакой ценности, а использовать его технические знания слишком поздно.

Раске сказал:

— Если я достану бензин, мы с Ту Хоксом можем переправиться в Ирландию. Блодландия нужна нам обоим, потому что здесь можно принять последнее решение.