Филип Фармер - Дейр

В дереве оказались комнаты. Стояли кровати из чего-то похожего на мех, низкие столики, печка. Была и посуда — горшки, миски, ложки. Здесь жили люди.

Улисс покинул дерево и пошел парком. Ему вдруг показалось, что прошло много времени. Снова была ночь, и светила луна, только она изменилась: теперь на ней были кратеры и моря. И тем не менее это еще не была та планета, на которой он очутился. Всю Землю покрывали деревья, во много раз больше секвой, с массивными ветками, расходящимися во все стороны. Это были маленькие копии знакомого ему Дерева. Они образовывали поселки и давали жителям всю необходимую пищу, за исключением мяса.

Там были также деревья, в которых находились экспериментальные лаборатории. Их населяли кошки и собаки с головами во много раз большими, чем у животных его времени. Жили и обезьяны, потерявшие значительную часть шерсти, хвосты и научившиеся ходить прямо. И еще множество всяких животных, очевидно, выведенных генетиками.

Мир снова побежал куда-то, и вдруг Улисс оказался на Луне. Золотистая Земля висела низко над горизонтом: Улисс распознал восточную часть Азии.

Лунный ландшафт был прекрасен: величественные деревья, яркие цветы, горящие в предзакатном солнце.

Потом солнце взошло вновь и осветило восточные склоны гор — стену кратера, сглаженную эрозией ветра и воды. А может быть, преобразованную божественной силой созданий, которые дали Луне атмосферу и океаны и превратили каменистую поверхность в жирный перегной.

Богоподобные существа, должно быть, заставили Луну вращаться быстрее, потому что Солнце всходило и заходило каждые двенадцать часов. Улисс заскользил над ухоженной землей и увидел деревья, населенные людьми и множеством различных видов и типов разумных существ. Все негуманоидные народы, за исключением одного, казалось, произошли от земных животных.

Исключением служили высокие, розовокожие двуногие с курчавыми волосами на голове, под мышками, внизу живота и на задней стороне ног. Их лица походили на человеческие, за исключением мясистых наростов, как у кротов, которые украшали кончики их носов. Вероятно, это были пришельцы с другой звезды. Однако Улисс не видел ни одного звездолета.

Как призрак, продолжал он скользить над поверхностью Луны и вдруг нежно, осторожно, будто легкий ветер, влетел в дерево, где находилась какая-то лаборатория. Здесь он увидел людей и негуманоидов, следивших за экспериментом. Внутри пластикового прозрачного куба лежала неподвижная фигура. Она освещалась многоцветными колеблющимися лучами механизма, похожего на лазерную пушку. Пушка выбрасывала энергию, отражавшуюся стенками куба. Но что это за статуя? О Боже, это он сам! Ученые пытались возродить естественное движение атомов. Он знал, что они добились успеха.

Что же он делал на Луне? Значит, его передали туда ученые? А потом — через сколько веков? — вернули на Землю? А Земля меж тем обезлюдела. Ее окутали раскаленные ветры. Растаяли полярные льды: землетрясения, извержения изменили лик планеты до неузнаваемости.

Что же произошло? Загадка… Возможно, в этом повинны светящиеся капли, которые метались в дыму, покрывавшем опаленную Землю.

Впрочем, это только гипотеза. Дым рассеялся, и воздух снова стал чистым, за исключением редких пылевых бурь. Наружу вылезли маленькие группки разумных существ и животных, ушедших вместе с ними под землю. Они посеяли семена и освоили крохотные кусочки земли. Посадили несколько деревьев, которые бережно сохранили в подземных убежищах.

Но вновь появились светящиеся капли и стали парить над молодыми колониями. Вот одна из них выпустила молнию, и она спалила дерево, где находилось сорок выживших хомосапиенс.

Остальных разумных — кошколюдей, собаколюдей, леопардолюдей, медведелюдей, слонолюдей не тронули. Видно, тот, кто управлял каплями, хотел истребить только человека.

Летучие люди были тоже обречены, но они вовремя спрятались. А нешгайские рабы и врумау произошли от мутировавших обезьян. Вот почему светящиеся капли их помиловали.

Летело время, а Улисс все парил над Землей. Или он летел во времени? Все исчезло. Остались только деревья. Они росли, развивались, встречались, сливались, превращались в одно. Разумные животные один за другим уходили жить на Дерево, которое заполнило собой весь континент. Только прибрежные районы оставались свободными: соленая вода сдерживала развитие. Но, эволюционируя, Дерево должно было преодолеть и эту преграду. Итак, все деревья слились друг с другом, отказались от индивидуального механизма, который Улисс не в силах вообразить. У деревьев один мозг и одно тело. Скоро Дерево станет хозяином планеты. Отныне и во веки веков. Аминь.

Если нешгаи и Каменный Бог не расстроят его планы.

Как и Алисе, ему не хотелось отойти от диска.

Позже, побеседовав с высшим священником, Улисс сформулировал собственную теорию Книги Тизнака. Кушмурз придерживался теологических объяснений странных явлений, которые виделись читателям Книги. Улисс же считал, что, кто бы ни создавал этот диск, он заложил в него запись о прошлом. Вряд ли ее делали, когда происходили события. Одной из особенностей книги было то, что Улисс назвал “резонансом”. Каждый читатель видел в ней лишь то, что его интересовало. Это все равно что разыскивать материалы в библиотеке. Книга обнаруживала, что хочет узнать Читатель, и предоставляла ему информацию.

— Вполне возможно, — согласился с гостем Высший Священник. Он глянул своими темно-синими глазами из-под треугольной шляпы на собеседника. — Ваше объяснение может соответствовать фактам и не противоречить официальной версии, будто Неш диктует свои суждения. К тому же, кто бы ни создал диск, он сделает это по велению Неша.

— Теперь ты понимаешь, что Дерево разумно и оно наш враг? — спросил Кушмурз.

— Так сказала мне Книга.

— Ты считаешь, что Книге верить не обязательно? — спросил с улыбкой Высший Священник.

Улисс решил промолчать. Он мог сказать, что большая часть Книги — правда, но диск создали разумные существа, а любое существо из плоти и крови склонно к ошибкам или заблуждению. Но в ответ Высший Священник наверняка бы заметил, что диск не может ошибиться, поскольку воплощает мысли Неша, а Неш — Бог.

Возвратившись на аэродром, Улисс переменил свое отношение к Зеби. Она больше не была потенциальной матерью его детей. И он очень сомневался, что кто-то из рабов или врумау вообще на это способен. Мало отличаясь от хомосапиенс, она имела совершенно чужой хромосомный аппарат. Сколько бы они ни жили вместе, она останется бесплодной. Да, собственно, он уже убедился в этом.

Конечно, она могла быть просто стерильна. Но ведь и Луша прожила с ним довольно долго и тоже не забеременела. Может быть, они обе предохранялись, а он не знает? Вряд ли: ни о чем подобном ни у одного племени он не слышал. Плодородие почиталось здесь как во время палеолита.