Илья Варшавский - Электронная совесть (сборник)

– Еще бы.

– Кстати, надеюсь, вы не забыли, что при поступлении сюда вы дали подписку о неразглашении?..

– Нет, не забыл.

– Отлично! Желаю успеха! Если у вас появится желание как-нибудь зайти ко мне домой вечерком поболтать, просто так, по-дружески, буду очень рад.

– Спасибо.

– Доктор Ронг?

– Да.

– Господин Латиани вас ждет. Сейчас я ему доложу.

Ронг оглядел приемную. Ничего не скажешь, дело, видно, поставлено на широкую ногу. Во всяком случае, денег на обстановку не жалеют. Видно…

– Пожалуйста!

Ступая по мягкому ковру, он прошел в предупредительно распахнутую дверь. Навстречу ему поднялся из-за стола высокий лысый человек с матово-бледным лицом.

– Очень приятно, доктор Ронг! Садитесь, пожалуйста.

Ронг сел.

– Итак, если я правильно понял доктора Кирби, вы бы не возражали против перехода на работу к нам?

– Вы правильно поняли доктора Кирби, но я вначале хотел бы выяснить характер работы.

– Разумеется. Если вы ничего не имеете против, мы об этом поговорим немного позже, а пока я позволю себе задать вам несколько вопросов.

– Слушаю.

– Ваша работа у доктора Кирби. Не вызван ли ваш уход тем, что результаты вашей деятельности не оправдали первоначальных надежд?

– Да.

– Не была ли сама идея…

Ронг поморщился.

– Простите, но я связан подпиской, и мне бы не хотелось…

– Помилуй бог! Меня вовсе не интересуют секреты фирмы. Я просто хотел узнать, не была ли сама идея несколько преждевременной при нынешнем уровне науки… Ну, скажем, слегка фантастической?

– Первоначальные предположения не оправдались. Поэтому, если вам нравится, можете считать их фантастическими.

– Отлично! Второй вопрос: употребляете ли вы спиртные напитки?

«Странная манера знакомиться с будущими сотрудниками», – подумал Ронг.

– Обета трезвости я не давал, – резко ответил он, – но на работе не пью. Пусть вас это не тревожит.

– Ни в коем случае, ни в коем случае! – казалось, Латиани был в восторге. – Ничего так не возбуждает воображения, как рюмка коньяку. Не правда ли? Поверьте, нас это совершенно не смущает. Может быть, наркотики?..

– Извините, – сказал, поднимаясь, Ронг, – но думаю, что разговор в этом тоне…

Латиани вскочил.

– Да что вы, дорогой доктор Ронг? Я не хотел вас обидеть. Просто ученые, работающие у нас над Проблемой, пользуются полной свободой в своих поступках, и мы не только не запрещаем им прибегать в служебное время к алкоголю и наркотикам, но даже поощряем…

– Что поощряете?

– Все, что способствует активизации воображения.

Это было похоже на весьма неуклюжую мистификацию.

– Послушайте, господин Латиани, – сказал Ронг, – может быть, вы вначале познакомите меня с сущностью Проблемы, а потом будет видно, стоит ли нам говорить о деталях.

Латиани усмехнулся.

– Я бы охотно это сделал, уважаемый доктор Ронг, но ни я, ни ученые, работающие здесь, не имеют ни малейшего понятия, в чем эта Проблема заключается.

– То есть как это не имеют?

– Очень просто. Проблема зашифрована в программе машины. Вы выдаете идеи, машина их анализирует. То, что непригодно, – отбрасывается, то, что может быть впоследствии использовано, – запоминается.

– Для чего это нужно?

– Видите ли, какого бы совершенства ни достигла машина, ей всегда будет не хватать основного – воображения. Поэтому там, где речь идет о поисках новых идей, машина беспомощна. Она не может выйти за пределы логики.

– И вы хотите…

– Использовать в машине человеческое воображение. Оно никогда не теряет своей ценности. Даже бред шизофреника слагается из вполне конкретных представлений, сколь фантастичным ни было бы их сочетание. Вы меня понимаете?

– Квант мысли, – усмехнулся Ронг. – И таким способом вы хотите решить сложную биохимическую проблему?

– Я разве сказал, что она биохимическая?

– Простите, но в таком случае зачем же…

– Мы пригласили вас?

– Вот именно.

– О, у нас работают ученые всех специальностей: физики, математики, физиологи, конструкторы, психиатры, кибернетики и даже один астролог.

– Тоже ученый?

– В своем роде, в своем роде.

Ронг в недоумении потер лоб.

– Все же я не понимаю, в чем должны заключаться мои обязанности?

– Вы будете ежедневно приходить сюда к одиннадцати часам утра и находиться в своем кабинете четыре часа. В течение этого времени вы должны думать неважно о чем, лишь бы это имело какое-то отношение к вашей специальности. Чем смелее гипотезы, тем лучше.

– И это все?

– Все. Первое время вы будете получать три тысячи соле в месяц.

Ого! Это в три раза превышало оклад, который Ронг получал, работая у Кирби.

– В дальнейшем ваша оплата будет автоматически повышаться в зависимости от количества идей, принятых машиной.

– Но я ведь экспериментатор.

– Великолепно! Вы можете ставить мысленные эксперименты.

– Откуда же я буду знать их результаты? Для этого нужны настоящие опыты.

– Это вам они нужны. Машина пользуется такими методами анализа, которые позволяют определить результат без проведения самого эксперимента.

– Но я хоть буду знать этот результат?

– Ни в коем случае. Машина не выдает никаких данных до полного окончания работы над Проблемой.

– И тогда?..

– Не знаю. Это вне моей компетенции. Вероятно, есть группа лиц, которая будет ознакомлена с результатами. Мне эти люди неизвестны.

Ронг задумался.

– Откровенно говоря, я в недоумении, – сказал он. – Все это так необычно.

– Несомненно.

– И я сомневаюсь, чтобы из этого вообще что-нибудь вышло.

– Это уже не ваша забота, доктор Ронг. От вас требуются только идеи, повторяю, неважно какие, но достаточно смелые. Все остальное сделает машина. Помните, что, во-первых, вы не один, а во-вторых, сейчас ведутся только предварительные изыскания. Сама работа над Проблемой начнется несколько позже, когда будет накоплен достаточный материал.

– Последний вопрос, – спросил Ронг. – Могу ли я, находясь здесь, продолжать настоящую научную работу?

– Это нежелательно, – ответил, подумав, Латиани, – никакой систематической работы вы не должны делать. Одни предположения, так сказать, по своему усмотрению. Подписки с вас мы не берем.

– Ну что ж, – вздохнул Ронг, – давайте попробуем, хотя я не знаю…

– Прекрасно! Пойдемте, я покажу вам ваш кабинет.

Гигантский спрут раскинул свои щупальца на площади в несколько сот квадратных метров. Розовая опалесцирующая жидкость пульсировала в прозрачных трубах, освещаемая светом мигающих ламп. Красные, фиолетовые, зеленые блики метались среди нагромождения причудливых аппаратов, вспыхивали на матовой поверхности экранов, тонули в хаотическом сплетении антенн и проводов.