Андреи Синицын - Фантастика 2002. Выпуск 3

— Да за кого ты меня принимаешь? Что я, псих, что ли? — возмутился тот. Поднял руку, покрутил кистью, сжал пальцы в кулак. «Ящер» послушно повторил все его движения, за исключением последнего — пальцев у него было всего три, и кулака не получилось.

— А хороша машина! А?

— Наверное. — Майк против воли тоже бросил заинтересованный взгляд на замершего робота. — Тяжело такой управлять?

— Не знаю. — Билл хлопнул себя по плечу, отключая систему, снял шлем и стянул перчатки. Присел на оранжевый куб сварочного трансформатора. — Все как-то само получается. Уже привык. На, хочешь попробовать?

Майк с сомнением посмотрел на протянутые сим-перчатки, потом — на замершего в нелепой позе боевого робота и покачал головой:

— Спасибо, не хочу. Еще сворочу что-нибудь… Уж лучше как-нибудь в другой раз. — Он огляделся. — Что ли, все на сегодня?

— Все. Этот последний. Повезло, на редкость мирный день вчера был — всего пять машин раздолбали.

Сейчас запущу контрольный тест, загоню железку на платформу, а ты пока иди.

Майк покачал головой:

— Еще чего! Даже не думай: одному работать не положено.

— Да ладно тебе, формалист… — фыркнул тот. — Впервой, что ли?

— Все равно, — заупрямился Майк. — Случись чего, меня же первого обвинят.

— Говоришь как долбаный военный. Ну, как хочешь. — Уильям сплюнул, натянул обратно перчатки и шлем и принялся гонять отремонтированного «Ящера» туда-сюда по стендовой площадке. Помещение наполнилось лязгом, стуком суставчатых ног, жужжанием моторчиков и клацаньем затворов. Робот бегал, приседал, подпрыгивал, стрейфился [9] Стрейфиться (от англ. to strafe) — игровой термин, означающий движение вбок без поворота или виража, буквально означает — бегать боком, приставными шагами. и наводил незаряженные пушки на несуществующего противника. Наконец Вильям закончил.

— Годится. — Он стянул шлем и вытер потный лоб. — Только в правой системе давление вроде бы падает, проверь.

Майк подошел, надел очковый терминал, подстроил датчики манометра. Проверил.

— Нет, все в порядке. Должно быть, это наоборот, в левой — избыточное. Сейчас проверю нагнетатель… Ну, точно, так и есть.

— Справишься?

— Раз плюнуть. Подай мне отвертку. Не эту, вон ту, крестом.

Тянулись дни, заполненные работой. Майк освоился быстро.

Сложностей почти не возникло. Руки сами вспоминали забытые навыки. Майк мог принимать или не принимать самую идею дьявольской игры военных корпораций с детскими сердцами, но не мог не восхищаться совершенством и продуманностью боевых механизмов. Все машины имели модульную конструкцию и множество унифицированных узлов. Как правило, отдельные детали замене не подлежали: заменялся сразу целый блок, манипулятор, ступоход или секция брони. В принципе, решение разумное — когда в бою гайки перевинчивать? Легкий ремонт мог проводиться прямо на ходу: в машинах были соответствующие приспособления и модульные блоки. Все поврежденные детали подлежали описи и упаковке в ящики, которые потом куда-то увозили двое неразговорчивых парней на автокаре и привозили со склада новые. Разговорить их Майку все-таки удалось, но это ничего не прояснило. «А нам-то что? — бросил один из них, светловолосый, коротко подстриженный и вечно небритый парень по имени Бак. — Наше дело — отвезти на склад, а за остальное нам не платят».

«За остальное нам не платят»! Майк только поморщился. Эта фраза, столь любимая в Соединенных Штатах — чуть ли не девиз, — всю сознательную жизнь выводила из себя и деда Майка, и отца. «Лучше уж не делать ничего, чем делать от и до! — как правило, ругался старикан. — Чихнуть не могут, если им за это не заплатят! Я что им, обезьяна?» Немудрено, что и сам Майк к возрасту взросления проникся к ней здоровой антипатией.

Несмотря на все усилия, Майк ни на одной детали не смог обнаружить хоть что-нибудь, похожее на маркировку, значок фирмы изготовителя, серийный номер или же штрих-код. Ничего. Абсолютно. Все детали, блоки, электронные платы, оружие и даже боеприпасы были девственно чисты. Только масло в гидравлику заливали фирменное — «Шелл», да катафоты габаритов были от «Дженерал моторе». Но что в Америке не от «Дженерал моторе»? Только то, что от «Форда»… По некоторым мелким, незаметным для непрофессионала деталям Майк сделал еще один из своих далеко идущих выводов — все они были произведены в Соединенных Штатах; среди них не было ни одной тайваньской или малазийской штамповки или японской микросхемы, ничего вообще, что было бы произведено за пределами страны.

Когда Майк не нашел клейма на электронных платах или тягах манипуляторов, это его как-то мало обеспокоило. Но когда он не отыскал ни следа хоть какой-нибудь маркировки на оружии, то задумался уже всерьез: в какое дерьмо он на этот раз вляпался?

Тем временем Билл прогнал последний тест, удовлетворенно кивнул, расстегнул и стянул комбез, перчатки и шлем, аккуратно сложил их и запер в стенной шкаф.

— Пошли. — Он мотнул головой. — Наши уже, наверное, ужинать расселись.

Как будто подтверждая его слова, ожил потолочный репродуктор, откашлялся и сказал голосом Хэллоуина: «Билл, Майк, вы чего там застряли? Проблемы?» Майк повернулся в сторону камеры внутреннего слежения и ободряюще помахал ей рукой, показывая, что все в порядке. Хэл успокоенно хмыкнул и отключился.

Уильям оказался прав: к тому времени, когда они приняли душ и переоделись, весь персонал подземной базы уже собрался в маленькой столовой. Только вторая дежурная смена осталась на посту вести наблюдение. Контроль над катакомбами осуществлялся круглосуточно.

В момент устройства на работу Майк как-то не задумывался над тем, как они будут питаться. Когда они приняли смену и зашла речь об обеде, Майк было подумал, что вдруг еду здесь готовят какие-нибудь девчонки-поварихи или, на худой конец, какой-нибудь дипломированный мужик-повар, этакий чернокожий, бритый наголо верзила, виртуоз кастрюль, профессионал мутовки и кудесник микроволновой печки. На поверку действительность оказалась гораздо прозаичнее и скучнее. Никаких поваров не было и в помине, еду готовил автокельнер. Все продукты были приготовлены заранее, заморожены и расфасованы в контейнеры для быстрого разогрева. Да и в самом деле, если подумать, ну какая кухня в подземном бункере? Дым, чад, грязная посуда, котлы эти… Жуткая нагрузка на вентиляцию и канализацию. В конце концов, не военная же база у них тут; всего-то персонала — полтора десятка человек, не считая охранников наверху. Майк прекрасно понимал это и в душе был согласен с таким решением, но все-таки что-то внутри лето протестовало. Еда была разнообразной и высококачественной, практически свежей, но что-то неуловимое терялось. Хотя бы возможность перекинуться парой слов с подземным коком, ну, типа там: «Привет, Макс. Чем сегодня будешь нас травить?», или просто — удовольствие стукнуть вилкой по тарелке и бросить то ли в шутку, то ль всерьез: «Нет, я когда-нибудь все-таки прикончу этого кухаря! Из чего он это готовит?!» А запаянным в пластик рыбе, бифштексам и пюре бесполезно было все это высказывать. Они молчали как… как рыба, бифштексы и пюре.