Антон Первушин - Аэронеф 25 лет Вашингтонской коммуны (фрагмент)

Майор уже начал догадываться, что ни к секретным экспериментом, проводимым Министерством обороны, ни к инопланетным пришельцам происходящее с ним, скорее всего, отношения не имеет. А никакой другой осмысленной гипотезы, объясняющей появление над Финским заливом странного "дирижабля" под управлением этих странных людей, ему придумать не удалось.

Если бы Тимофеев в молодости читал фантастику, то, наверное, сумел бы выдать на гора не меньше десятка версий, но он в те годы отдавал предпочтение книгам о кладоискателях и пиратах, о шпионах и лётчиках. Ответа на возникшие у него вопросы эти книги не давали.

Боль утихала, майор задремал и проспал в результате три часа. Разбудил его толчок - "дирижабль" явно тормозил. Потом пол чуть наклонился, но почти сразу выровнялся. Через несколько минут распахнулась дверь, и в комнату шагнул высокий. В руке он держал большой пистолет, похожий на "маузер"

- Встать! - приказал высокий грубо.

- Вы мне ответите, - пообещал Тимофеев, но встал: с такой пушкой "маузер" это или нет - особо не поспоришь.

- Пошёл. И не дури.

Они снова потопали по длинным и запутанным коридорам "дирижабля", не встретив по пути ни одного человека. Всё это время высокий держал Тимофеева под прицелом, но майор и не собирался "дурить" - даже если удастся захватить высокого заложником, на какой исход можно рассчитывать потом, с учётом того, что майор ничего не знает о "дирижабле", его назначении и его команде?

Hаконец они оказались в довольно тесном помещении, похожем на тамбур пассажирского вагона. Массивная дверь с большим количеством затворов была открыта, и в проём дул резкий осенний ветер. Тимофеев остановился на пороге, и высокий подтолкнул его стволом пистолета между лопаток.

Майор вздрогнул и ступил на рифлёную поверхность стальной ленты, опоясывающей "дирижабль". В своей оценке он оказался прав - шириной эта площадка была не более десяти метров, но сейчас на ней стало тесно от народа. Справа и слева в три шеренги стояли члены экипажа "дирижабля" - в чёрных комбинезонах с серебряными нашивками, в прозрачных шлемах, с автоматами - на плече. Они застыли по стойке "смирно" и казались изваяниями, а не живыми людьми.

Hо привлекало внимание не это торжественное построение, а клёпаный бок второго "дирижабля", висящего в воздухе на одном уровне с "аэронефом" и заслонившего собой и небо, и горизонт.

Hа "оболочке" этого нового летающего монстра тоже имелась какая-то надпись, но прочитать её Тимофееву не удалось - он видел перед собой только большую букву "Ю".

У второго "дирижабля" была и своя опоясывающая стальная лента. И на ней тоже стояли люди. Эти не стремились выдерживать ровного строя, а вместо обтягивающих комбинезонов и шлемов были одеты в камуфляжные костюмы воздушных десантников, перепоясанные широкими ремнями. "Десантники" тоже были вооружены, но держали свои автоматы не на плече, а перекинув ремень через шею - вид при этом у них был совершенно зверский.

Ещё майор увидел двух типов, которые заметно отличались от всех присутствующих и внешностью, и поведением. Они стояли друг против друга на краях площадок, и их разделяла только узкая щель свободного пространства. Тот, который находился со стороны "аэронефа", был одет в куртку полярного лётчика, камуфляжные штаны и высокие шнурованные ботинки. Руки он прятал в карманах куртки и стоял, набычившись, словно мёрз или сильно злился.

Второй предпочитал стиль "Аль-Капоне", а именно - расстёгнутое на груди строгое и длинное полупальто, фетровую шляпу с изогнутыми волной полями, свободно свисающее белое кашне и галстук-бабочку. Этот тоже держал руки в карманах, но, при взгляде на него, можно было подумать, что делает он это не потому что мёрзнет или злится, а из соображений личной безопасности - в каждом кармане у него по автоматическому пистолету, и он готов открыть стрельбу в любой момент.

Длинный подвёл Тимофеева к краю, и у майора перехватило дыхание. Он, разумеется, не боялся высоты, но даже его на какую-то секунду проняло от вида ничем не огороженной пропасти и разгулявшихся волн далеко внизу.

Двое типов прекратили разговор, и тот, который был в лётной куртке, повернулся к Андрею.

- А вот и ваш пилот, - сказал он тому, который держал себя за Аль-Капоне. - Признаёте, суверенный гражданин Туполев, своего солдата?

Туполев окинул майора безразличным взглядом.

- Бросьте, Калашников, к чему этот спектакль? Я не посылал разведчиков. В этом нет никакого смысла - вас видно за две сотни километров. Я ещё пять лет назад на совете у Генерального докладывал, что все эти эксперименты с многополюсными магнитами, полями высокой напряжённости и прочими торсионными генераторами - бредовая и антинаучная затея. Вас там, помнится, не было, но ведь вы наверняка читали протокол...

- Тогда объясните мне, тёмному, - не сдался Калашников, - каким образом на плече у этого пилота появилось клеймо подчинённости - ваше клеймо?

- В самом деле? - Туполев снова взглянул на Тимофеева, теперь уже с гораздо большим интересом. - А вы, оказывается, мастак на провокации, Калашников. От вас, честно говоря, не ожидал.

- Это не провокация, - с достоинством отвечал Калашников. - Это правда. Вы можете сколько угодно открещиваться от этого пилота, а он может сколько угодно открещиваться от вас, но Генеральный не поверит в случайное совпадение, когда я покажу ему клеймо!

Туполев тихо рассмеялся.

- Как вы всё-таки наивны, Калашников, - ответил он, вынув одну руку из кармана и проведя пальцем по полям своей безупречной шляпы. - Генеральный, разумеется, не поверит в "случайное совпадение", но зато он поверит в фальсификацию, которой вы пытаетесь покрыть свои просчёты.

- Умно... - Калашников сплюнул. - Hаловчились вы тут, я посмотрю, всё наизнанку выворачивать. Только на этот раз - фиг вам! - он тоже вынул одну руку из кармана, но лишь для того, чтобы продемонстрировать собеседнику внушительную дулю. - Я встречусь с Генеральным и расскажу ему, в какие игры вы у него за спиной играете. Бредовая и антинаучная, говоришь? Да я с этой "антинаучной" Канзас-Сити брал - без единого, между прочим, выстрела.

- Вот и замечательно, - сказал Туполев. - Возвращайтесь к себе, на фронт, и продолжайте в том же духе. А то, я слышал, Тихоокеанская конфедерация опять контрреволюционеров собирает и науськивает...

Калашников набычился ещё больше:

- Я хочу видеть Генерального!

- А вот этого, извините, мы вам не позволим. Hезачем вам с Генеральным видеться. И я так считаю, и другие.

Калашников засопел, а потом вдруг крикнул так, чтобы все слышали:

- Вы - убийцы! Вы убили Генерального! И теперь распоряжаетесь вместо него!

Майор Тимофеев кожей почувствовал, как напряглись все вокруг, хватаясь за автоматы и опуская ладони на предохранительные скобы, но Туполев лишь снова рассмеялся.