Роберт Хайнлайн - Кукловоды. Дорога доблести

— Ты хочешь сказать, что он робот?

— Нет, если под этим подразумевать провода, шестеренки и печатные схемы. «Голем» — это уже ближе. Игли — имитация жизни. — Стар добавила: — В некотором смысле эта форма жизненной силы лучше обычной, поскольку нет способа — во всяком случае я его не знаю — чтобы его убить. Но эта жизненная сила и хуже, так как Игли очень глуп и плохо сбалансирован. У него очень высокое мнение о себе и нет здравого смысла. Руфо играет на этом в настоящую минуту, подготавливая его для тебя и стараясь разозлить до такой степени, чтобы он вообще перестал соображать.

— Вот как! Господи! Не забыть бы мне поблагодарить Руфо за это. Большущее ему спасибо. Принцесса, так что же все-таки я должен сделать?

Она всплеснула руками, как будто это само собой разумелось.

— Когда ты будешь готов, я отключу защиту и ты его убьешь.

— Но ты же только что сказала… — Я замолчал. Когда расформировали французский Иностранный Легион, то для нас — романтиков — почти не осталось приятных легких заданий. С этим наверняка легко справился бы Умбопа. И разумеется, Конан. Или Хок Карей. Да ещё Дон Кихот, поскольку этот Игли был ростом почти с ветряную мельницу. — Ладно, Принцесса, давай начинать. А можно мне хотя бы поплевать на ладони? Или тут и это запрещено?

Она улыбнулась, но ямочки на щеках не появились, и ответила очень серьезно:

— Милорд Оскар, мы все поплюем на ладони. Руфо и я будем сражаться с тобой бок о бок. Мы или победим… или умрем.

Мы пошли и присоединились к Руфо. Тот показывал Игли ослиные уши и вопил:

— А кто твой родитель, Игли?! Мать твоя — мусорная корзина, а вот кто твой отец? Нет, вы только гляньте на него! У него пупка нет! А-а-а!

Игли ответствовал:

— А твоя мать лает на прохожих, а у сестры — жёлтый билет! — Однако отвечал он, как мне показалось, без особого энтузиазма. Было очевидно, что замечание насчет пупка попало в цель — пупка у него действительно не было. Что, вообще-то, для такой образины вполне естественно.

Все сказанное выше передает реплики с обеих сторон далеко не точно, за исключением разве что ремарки о пупке. Мне бы очень хотелось привести весь разговор в оригинале, так как в невианском языке оскорбления — высокое искусство, по меньшей мере, равное поэзии. Фактически, вершиной литературного мастерства является обращение к врагу (публичное), облеченное в труднейшую поэтическую форму, например в виде секстины, где каждое слово источает жгучий яд.

Руфо издевательски закудахтал:

— Сделай себе пупок, Игли. Ткни пальцем в брюхо, вот тебе и пупок! Тебя выкинули под дождь, и ты сбежал. Тебя же просто не успели доделать, Игли! Ты зовешь эту хреновину носом?

Руфо продолжал в сторону на английском:

— Каким ты хочешь его получить, босс? Зажаренным или чуть сыроватым?

— Позабавься с ним ещё немножко, пока я подумаю. По-английски он не понимает?

— Ни крошки!

— Ладно. Как близко я могу к нему подойти, чтобы он меня не сграбастал?

— Как угодно близко, пока работает защита. Но, босс, послушайте, мне не следует давать вам советы, однако, когда мы ввяжемся в драку, не давайте ему хватать себя за мягкие места.

— Постараюсь.

— Будьте осторожны. — Руфо отвернулся от меня и заорал: — А-а-а! Игли ковыряет в носу и жрет козявок! — И мне: — Она отличный доктор, одна из лучших, но тем не менее, будьте осторожны.

— Хорошо. — Я остановился совсем рядом с невидимым барьером и стал присматриваться к Игли. Он окинул меня злобным взглядом и свирепо зарычал, а я в ответ показал ему нос и обложил его на сочном крепком жаргоне Бронкса<���Район Нью-Йорка.>. Ветер дул в мою сторону, и было ясно, что Игли ни разу не мылся за последние 30-40 лет. От него воняло хуже, чем от туалета в тюряге.

Это подало мне мысль:

— Стар, а этот херувимчик умеет плавать?

— Честно говоря, не знаю, — удивилась она.

— Может быть, его на это не запрограммировали? А ты хорошо плаваешь, Руфо?

Руфо даже обиделся:

— А вы испытайте меня, попробуйте! Я и рыбу могу поучить, как надо плавать. Эй, Игли! Расскажи нам, почему это с тобой даже свиньи не хотят целоваться!

Стар плавала, как тюлень, мой стиль несколько напоминал движения парома, но держаться на воде я мог.

— Стар, эту штуковину убить нельзя, но ведь он дышит! Стало быть, у него кислородный обмен, даже если он работает на керосине. Ежели нам удастся сунуть его голову под воду на достаточно долгое время, гарантирую, огонь погаснет.

Ее глаза стали большими, большими.

— Милорд Оскар… мой рыцарь… я не ошиблась в тебе…

— Только предупреждаю, это будет ещё та работенка. Руфо, ты играешь в водное поло?

— Я сам его изобрел!

— Надеюсь, что это так и есть. — Я тоже играл в поло. Один раз. Как и спуск по перилам крутой лестницы, это испытание довольно любопытное, но одного раза вполне достаточно на всю жизнь. — Руфо, ты можешь заманить нашего общего друга к самому обрыву? Я так понимаю, что линия защиты совпадает с линией, по которой расположилась его свита в мехах и перьях? Если это так, то мы можем заманить Игли до бугра над обрывом, который прямо нависает над глубоким омутом — тем самым, где ты, Стар, пыталась меня вчера утопить.

— Это легко, — отозвался Руфо. — Мы побежим, а он последует за нами.

— Я бы хотел, чтобы он бежал как можно быстрее. Стар, сколько времени надо, чтобы снять защиту?

— Я могу сделать это мгновенно.

— О’кей! Тогда вот наш план: Руфо, я хочу, чтобы ты заставил Игли гнаться за тобой, причем на максимальной скорости. Потом свернешь в сторону и помчишься к тому бугру, вернее к той его точке, которая ближе всего подходит к реке. Стар, когда Руфо это проделает, снимай барьер, снимай сразу, не дожидаясь моей команды. Руфо, ты прыгнешь в воду и поплывешь изо всех сил, не давая Игли схватить тебя. Если нам повезет, если Игли будет бежать достаточно быстро, то такая огромная и тяжелая скотина обязательно рухнет вниз, независимо от того, хочет он этого или нет. Я же побегу рядом, чуть-чуть отставая от него. Если Игли попробует затормозить, я дам ему подножку и сшибу в воду. А там уж мы все сыграем в водное поло.

— Я водного поло даже не видела, — засомневалась Стар.

— Неважно, судьи тут не будет. Все дело в том, чтобы втроем навалиться на Игли, погрузить его голову под воду и держать её там как можно дольше, одновременно пресекая попытки Игли сунуть туда же наши головы. Поскольку он огромен и тяжел, а мы, предположительно, плаваем лучше, Игли окажется в затруднительном положении, мы же будем держать его, пока он полностью не выдохнется. Главное — не давать ему дышать. А потом уж, для полной уверенности, привяжем к нему камни и пустим на дно — живого ли, мертвого ли. Вопросы есть?

Руфо ухмыльнулся, как химера: