Роберт Хайнлайн - Время для звезд. Небесный фермер

– Как хорошо, что ты вернулся домой, Том.

– Мы все очень рады, – согласилась Кэтлин, и ее слова эхом отозвались в моем мозгу. Она тоже поцеловала меня, а затем сказала уже обычным голосом. – Так вот, значит, какой у меня престарелый и нестареющий двоюродный дядюшка. Том, глядя на тебя, мне хочется иметь сына. Ты совсем не похож на дядюшку, я никогда не буду больше называть тебя «дядя».

– Я и сам не чувствую себя дядюшкой. Ну, разве что, по отношению к Молли. У Молли на лице появилось удивление, потом она прыснула, совсем как девочка.

– Хорошо, дядя Том. Я не буду забывать про твой возраст и буду относиться к тебе с уважением.

– А где Вики?

– Я здесь, дядя Том. Сейчас приду.

– (Побыстрее, красавица.)

Кэтлин резко глянула на меня, но ничего не сказала. Наверняка она не хотела подслушивать. Она ответила:

– Вики сейчас придет, Том. Ей хочется чуть-чуть привести в порядок свое лицо. Ты же знаешь девушек.

А знал ли я? Вики появилась буквально через мгновение.

Веснушек не было и в помине, ровно как и шинки на зубах. Рот не был большим. Он ей просто идеально подходил. А морковные волосы, источник стольких ее волнений, превратились в огненную корону.

Она не стала меня целовать, она просто подошла ко мне, словно кроме нас с ней здесь никого больше не было, взяла меня за руки и посмотрела мне в глаза.

– Дядя Том. Том.

– (Конопатая.) Не знаю, сколько уж времени мы изображали из себя статуи. Потом она сказала (молча):

– Когда мы поженимся, со всей этой штукой насчет на-расстоянии-во-много-световых-лет-друг-от-друга будет покончено. Ты меня хорошо понял? Куда отправишься ты, туда и я. Хоть к этому заливу Бэбкока, если тебе так уж хочется. В любом случае, я пойду с тобой.

– А? Когда это ты решила выйти замуж за меня?

– Ты, кажется, совсем забыл, что я читала твои мысли с самых малых своих лет. И делала это значительно тщательнее, чем ты думаешь. И продолжаю этим заниматься.

– А как же Джордж?

– А никак Джордж. Он просто моя выдумка, когда я считала, что ты вернешься только тогда, когда я буду уже старухой. Так что забудь про Джорджа.

– (С радостью.)

Наше «ухаживание» продолжалось целых двадцать секунд. Не выпуская моих рук, Вики сказала вслух:

– Мы с Томом поедем сейчас в город и поженимся. Приглашаем всех вас с собой.

Так мы и сделали.

Я видел, как после церемонии Пэт внимательно присматривался ко мне, пытаясь оценить новое положение вещей и размышляя, как бы использовать его в своих интересах. Правда, Пэт не разобрался еще в новой ситуации; если кто и будет теперь помыкать мной, то во всяком случае не он. Вики говорит, что в ближайшее время я буду ее стараниями «совсем тип-топ». Хотелось бы надеяться, что у нее ничего не получится, однако надежды мало. Ну, а если получится – что ж, придется к этому приспособиться. Я и не к такому приспосабливался.

Наш отряд провел весь день в горах Сьерра-Невада и припозднился с возвращением. Из лагеря мы снялись вовремя, но транспортный контроль завернул нас на восток из-за погодных условий. Я был не в духе: когда меня нет дома, отец, как правило, сидит без ужина.

Да еще вторым пилотом мне навязали новичка; мой помощник заболел, и наш скаутский руководитель мистер Кински подсунул мне этого пижона. Сам мистер Кински летел в другом вертолете, с отделением «Пантер».

– А немного побыстрее нельзя? – поинтересовался пижон.

– Слыхал когда-нибудь о правилах движения? – спросил я в ответ. Вертолет, управляемый наземной службой, медленно плыл на автопилоте по грузовому воздушному коридору, куда нас втиснул транспортный контроль. Пижон рассмеялся.

– Так ты же в любой момент можешь сослаться на экстренные обстоятельства. Смотри, как это делается! – Он включил микрофон. – «Лиса восемь-три» вызывает транспортный…

Я вырубил связь, включил передатчик снова и, когда транспортники отозвались, сказал, что мы вызвали их по ошибке.

Пижон скривился.

– Какой примерный маменькин сыночек! – пропел он приторным голоском. Вот этого ему говорить явно не следовало.

– Убирайся на корму, – сказал я, – и позови ко мне Слэта Кейфера.

– Зачем это? Он же не пилот!

– Можно подумать, что ты пилот! Весите вы одинаково, а я не хочу, чтобы наша развалюха потеряла равновесие.

Пижон поглубже уселся в кресло.

– Старик Кински назначил меня вторым пилотом. Я никуда не уйду. Я сосчитал до десяти и спустил это дело на тормозах. Пилотская рубка в воздухе – не место для драки. Больше мы не разговаривали до тех пор, пока я не посадил вертолет на плато Северный Диего и не вырубил мотор. Конечно, мы прилетели последними. Мистер Кински нас уже ждал, но я его в упор не видел; я вообще никого не видел, кроме этого пижона. Я схватил его за грудки.

– А ну повтори, что ты сказал!

Рядом с нами словно из-под земли вырос мистер Кински.

– Билл! – проговорил он. – Билл! Что все это значит?

Я чуть было не выпалил, что сейчас пересчитаю пижону зубы и освобожу от лишних, но сдержался. Мистер Кински повернулся к пижону:

– Что случилось, Джонс?

– Я ничего не делал! Спросите кого угодно!

Я хотел заявить, что об этом он будет рассказывать совету пилотов: неподчинение в воздухе – проступок серьезный. Но меня остановила фраза «спросите кого угодно». Никто нашу стычку не видел.

Мистер Кински посмотрел на нас обоих и сказал:

– Билл, построй свое отделение, сделай перекличку и распусти ребят. Так я и сделал, а потом отправился домой.

Домой я пришел измотанный и взвинченный. По дороге прослушал новости: ничего хорошего. Из пайка опять урезали десять калорий. От этого известия есть захотелось еще сильнее, и я снова вспомнил, что отец наверняка сидит без ужина. Потом по радио передали, что «Мейфлауэр» наконец готов к полету, уже составляют списки эмигрантов. Счастливчики, подумал я. Никаких тебе урезанных пайков. Никаких пижонов Джонсов.

И новенькая с иголочки планета.

Джордж – это мой отец – сидел в комнате, просматривая газеты.

– Привет, Джордж, – сказал я. – Ты ужинал?

– Привет, Билл. Нет еще.

– Сейчас что-нибудь сообразим.

Я заглянул в кладовку и обнаружил, что отец не только не ужинал, но и не обедал. Надо приготовить чего-нибудь посущественнее.

Я вытащил из холодильника два синтетических бифштекса, сунул их в скороварку, чтобы оттаяли, туда же отправил здоровенную печеную картофелину для отца и поменьше – для себя. Потом выудил из морозилки пакет с салатом и оставил его оттаивать на столе.

Пока я возился, наливая кипяток в чашки с бульонными кубиками и кофейным порошком, бифштексы созрели для жарения. Я перекинул их в печку, поставил ее на средний режим и подбавил жару скороварке, чтобы картошка прогрелась одновременно с бифштексами. Потом – назад к холодильнику, пара мороженых на десерт – и обед готов.