Юрий Корчевский - Пушкарь (сборник)

– Кто? Недужные?

– Да нет. И эти, конечно, были, да не о них речь.

– Наместник?

– Нет, знакомец твой, Ксандр – купец который.

– А чего ему надо было, не сказывал?

– Нет.

Я повесил подарок визиря в шкаф, разделся и улёгся на постель. Хорошо-то как! На своей земле, да в постели! Благодать!

Незаметно я уснул, видимо – сказалось напряжение прошедших дней. И проснулся не сам – разбудил меня пришедший Ксандр.

– Вставай, засоня! Ты где был?

– В Казани, по делу ездил.

– А, понятно.

– Хозяйка говорила – ты приходил без меня. Чего случилось-то?

– Пока ничего.

– Вот интересно. Когда я в городе – месяцами тебя не вижу, а стоило уехать ненадолго – прибежал и говоришь: «Ничего не случилось».

– Не случилось, но может.

– Говори, не томи.

– Я с сотоварищем в плавание собираюсь. В долю войдёшь?

Я задумался. Купеческое дело рисковое. Корабль штормом разобьёт – убытки, разбойники нападут – опять прибыли нет, а то и вообще всё потерять можешь, в том числе и свою жизнь, ну а уж если повезёт и всё сложится, да товар редкий – тогда прибыль сам-пять, а то и больше будет.

– И куда ты решил податься, Ксандр?

– Думаем в тёплые края – в Венецию, Флоренцию или Испанию.

– Эка махнул – далеко.

– Далеко, – согласился Ксандр. – Так там товар отменный да редкостный есть – зеркала, стеклянные изделия, опять же из железа замки хитрые, клинки хорошие. Рискнем, авось получится. Только капитала для такого путешествия маловато, вот за тем к тебе и пришёл.

Вспомнились мои прежние похождения в Италии и Франции, плавание на морских судах. И пусть не всё шло гладко, но тяготы подзабылись. Сладко защемило сердце, захотелось снова посетить благодатные края.

Ксандр принял моё молчание за нерешительность.

– Сам посуди – здесь уже осень не за горами, грязь, а там и реки встанут. А мы за это время в тёплых краях, где, сказывают, и зимы-то настоящей не бывает, поторгуем. А по весне – назад. Озолотимся!

– Ксандр, не дели шкуру неубитого медведя. Дай подумать.

В принципе, меня в городе ничего не держало, разве что немного Варя Матвеева – девушка приятная, но не жена всё-таки. И будет ли ещё ею – неизвестно. Я намеренно не форсировал наши с ней отношения: она боярыня, а я без роду, без племени. Учитывая старую закваску её папы, мне, скорее всего, рассчитывать не на что. А лекарскую практику можно на время и свернуть.

– Ксандр, а сколько денег надо?

– Чем больше, тем лучше. Нам же товар отсюда взять надо – не гнать же судно пустое. Там продадим и новым товаром закупимся.

– И всё-таки, какова ваша доля?

– Моя – пятьдесят рублей, компаньона – сто, и судно его.

– Хорошо, считай, что уговорил, но при одном условии – даю сто рублей серебром и плыву с вами.

– Это ты что же, нам не веришь?

– Не верил – не давал бы деньги. Был я уже в тех местах, куда вы собираетесь – в той же Венеции, язык знаю, порядки местные.

– Иди ты, – удивился Ксандр, – а чего раньше молчал?

– А ты спрашивал?

– Тогда ты вместо толмача будешь.

– Только на первых порах, дальше уж сами. А я лекарем там поработаю.

Я залез в мешок, отсчитал сто монет и отдал купцу.

– Держи деньги.

Ксандр уже раскланиваться стал, как я спросил:

– Когда отплывать думаете?

– Как товар закупим, сообщу.

– Каким путём пойдётё? Через Киев по Днепру опасно – ляхи или козаки ограбят.

– Думаем – через переволок с Волги на Дон.

– Правильно мыслите, я такого же мнения.

Пока купцы закупали товар, я «подчищал хвосты» на работе. Новых пациентов на операции не брал – долечивал уже прооперированных.

Поскольку путешествие моё предполагалось длительным, встал вопрос – куда девать коня? Продавать Орлика было жалко, свыкся я с ним. Но и оставлять в стойле у хозяйки – тоже не выход. Она его может накормить и напоить, убрать навоз, но на нём периодически надо ездить, чтобы не застоялся. Надо кому-то отдать на время. Но кому? Я перебрал в памяти знакомых. Варя? Она – женщина, верхом ездить – не для неё. Вот кому – Андрею, боярскому сыну!

Не раздумывая более, я оседлал коня и направился в Суходол, к Татищеву.

Моего появления в усадьбе никто не ожидал, но все были рады, хоть и говорят на Руси, что незваный гость хуже татарина. Поговорив с боярином и Андреем о последних новостях и о делах хозяйских, мы выпили немного, и тут я их огорошил известием о скором отъезде.

– Коня своего вам оставить хочу, пусть Андрей на нём ездит. Не навсегда – деньги на прокорм за полгода вперёд отдаю. Хороший конь, выручал меня не раз – возьмёте?

– Почему же не выручить хорошего человека? – чуть ли не в один голос ответили оба.

– Только вот что. Я бы хотел ещё съездить к Матвеевым. Нехорошо уехать, не попрощавшись, не по-людски это. А уж к вечеру у вас буду. Андрей, тебе не в тягость до города меня сопроводить?

Мы договорились, и я отсчитал деньги. Всё-таки на полгода уезжаю, конь за это время овса и сена много съест, а должником я быть не хотел.

Вот и боярская усадьба Матвеевых. Вышедший слуга открыл ворота, я спешился и завёл коня во двор.

Встречать меня вышли оба – старый боярин и дочь. Я поклонился, выпил с дороги кваса. Меня проводили в горницу и усадили на лавку.

– Чего-то давно не навещал нас, Юрий! – мягко укорил меня боярин.

– Дела не давали. В Казань плавал – визиря ихнего лечить.

Варвара округлила глаза:

– Страшно же – в самое логово к татарам!

– Как видишь, живой остался, да ещё и заработал. А приехал попрощаться, потому как уезжаю надолго, думаю – до весны. С купцами в южные страны подамся, в долю вошёл.

– Опасное дело, но если сложится всё, то с прибытком вернёшься, – высказал своё мнение старый боярин.

Варя ничего не ответила, отвернулась, но я заметил, как она украдкой смахнула слезу. Вот те раз?! Обо мне грустит?

Я не стал затягивать визит – отвесил глубокий поклон, сбежал по лестнице, вскочил на коня и вскоре уже въезжал в Суходол.

Андрей вывел мне уже оседланного коня, и поехал меня провожать.

У городских ворот мы простились, я потрепал по холке Орлика, Андрей взял у меня повод и поехал обратно в боярское имение. С грустью смотрел я вслед своему коню.

Голос стражника вернул меня к действительности.

– Господин хороший, заходить в город будем, али как? А то ворота скоро закрываем.

Не спеша шёл я по знакомым уже улицам. Через несколько дней я отплыву из города, и как-то сложатся ближайшие полгода моей жизни?

Вечером, уже улёгшись в постель, я задумался – а что же делать с деньгами? Часть их я отдал купцам, с собой возьму серебра для собственных нужд. А остальное? У меня ещё оставались деньги из Пскова, здесь заработал, мурза за лечение визиря сполна отвесил золота. Не оставлять же его в доме Ефросиньи? Не ровен час – пожар, дома-то деревянные. Плакали тогда мои денежки, добытые потом и кровью. Или зарыть их где-нибудь, что делал я уже неоднократно? «Пожалуй, займусь этим с утра», – решил я и безмятежно уснул.