Зубачева Татьяна - АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2

Эркин вздохнул.

— Столько могут и не дать. А купить мы не сможем.

— Да, — согласилась Женя. — Конечно. Но так хочется помечтать.

Эркин с улыбкой кивнул и подхватил игру. Он всё ещё держал Женю за руку и теперь подался всем телом вперёд, чтобы она могла сесть поудобнее.

— Четыре комнаты — это… Алисе комната — раз, спальня — два.

— Общая комната — три, и комната для гостей — четыре, — улыбалась Женя.

И раньше, когда они говорили го будущей жизни, и сейчас Женя даже не намекала, что он будет спать в отдельной комнате, она говорила про "нашу спальню", и от этого у Эркина начинало холодеть и как-то щекотать где-то глубоко внутри. Женя согласна, чтобы он жил, спал в одной комнате с ней, да от одного этого…

— А общая комната? — увёл он, на всякий случай, разговор от спальни.

— Там мы будем отдыхать вечером, гостей принимать, обедать по воскресеньям. Её мы сделаем нарядной.

У Жени даже щёки разгорелись.

— Знаешь, я в колледже курс домоводства прослушала. И у нас были занятия по интерьеру. Ну, как сделать комнату красивой, понимаешь?

Эркин кивнул.

— Где ты, там всё красиво, — рискнул он.

Женя ахнула и тихо рассмеялась.

— Ой, спасибо.

Эркин довольно улыбнулся. Алиса обернулась к ним от окна.

— А у меня кукольная комната будет?

— Будет, — кивнула Женя.

— Ещё для кукол комната? — удивился Эркин. — Пятая?

— Нет, — рассмеялась Женя. — Это в детской сделаем.

— Выгородку, — понимающе кивнул Эркин.

— Нет, — стала объяснять Женя. — Сделаем, как у меня было. Такой стол, а на столе расставлена кукольная мебель. Или ещё как домик делают. Передняя стенка снимается, вот и квартира.

— Эрик, сделаешь? — сразу спросила Алиса.

Эркин не слишком уверенно кивнул.

— Попробую.

— Мам, а мячик у меня будет?

— Будет, — улыбалась Женя. — И мячик, и санки, и прыгалки. Всё у нас теперь будет. Не сразу, конечно.

— А когда денюшек накопим, — понимающе кивнула Алиса, снова поворачиваясь к окну.

Но там уже шёл дождь, по стеклу бежали струйки воды, всё стало мутным и неразборчивым. Алиса вздохнула.

— Давай-ка, зайчик, — сразу сказала Женя. — Поспи пока.

Она сняла с Алисы туфельки, поставив их к ботикам, помогла улечься в кресле с ногами, укрыла своей шалью. Эркин потянулся за курткой, но Женя покачала головой.

— Не надо, здесь тепло. Ещё перегреется, вспотеет, тогда хуже простудится.

Алиса мгновенно заснула, и Женя пересела к Эркину, села рядом, положив голову ему на плечо. Эркин осторожно обнял её за плечи, очень мягко, чуть-чуть прижал к себе и, повернув голову, уткнулся лицом в её волосы. Теперь они сидели молча. И единственное, о ещё мог думать сейчас Эркин — лишь бы это не кончалось.

До самого Дурбана их никто не тревожил. Когда за окном появились дома пригорода, Женя встала поправить разметавшуюся во сне Алису. Пока она её укладывала и укрывала, поезд уже замедлял ход, останавливаясь, и Женя, переглянувшись с Эркином, села на своё прежнее место. Мало ли что, лучше ей быть рядом с Алисой. Тем более, что за окном плыла цепочка приготовившихся к посадке людей. Дурбан — большой город, и мало ли что…

Голоса, шаги… Эркин невольно напрягся, готовясь к любой неожиданности.

Проводник откатил дверь их купе.

— Здесь одно место…

— Благодарю.

Высокий мужчина в блестящем от воды кожаном пальто кожаной шляпе, несколько смахивающей на ковбойскую, вошёл в их купе, небрежно кивнув проводнику. Одним быстрым, очень внимательным взглядом, от которого у Эркина сразу напряглись, как перед прыжком, мышцы, оглядел их всех. Никакого багажа у мужчины не было. Он быстро и ловко снял и повесил пальто и шляпу, оставшись в хорошем костюме, и сел в свободное кресло. Пиджак был ему чуть широковат, но когда он садился, натянувшаяся ткань на мгновение обозначила висящую под мышкой кобуру. Заметил её только Эркин. Сев в свободной, даже чуть-чуть небрежной позе, мужчина дружелюбно, но покровительственно обратился к Жене.

— Тоже до Стоп-Сити?

— Да, — сдержанно кивнула Женя.

Она провела рукой по укрывающей Алису шали и подвинулась, чтобы не касаться коленями колен сидящего напротив попутчика. Эркин слегка сдвинулся и сел чуть наискосок, упираясь теперь спиной в угол. Стенка вагона неприятно холодила плечо, но ему было сейчас не до этого.

— Охота тащить малышку в такую даль, — мужчина с усмешкой покачал головой. — Погодка-то дерьмовая, застудить ничего не стоит.

Насмешливая чёткость, с которой он выговорил ругательство, напомнила Жене Хэмфри. Тот тоже любил дразнить её и других девушек такими словечками. Взглядом останавливая нахмурившегося Эркина, Женя очень корректно ответила:

— Обычная погода в это время.

Мужчина с прежней лёгкой усмешкой оглядел её и повернулся к Эркину.

— И ты до Стоп-Сити, парень?

Еле заметно шевельнув плечами, чтобы показать мышцы, Эркин очень спокойно ответил:

— Это имеет значение, сэр?

Мужчина неопределённо хмыкнул:

— Надо же знать, с кем коротаешь время в дороге. Меня зовут Ник, я из Эпплтона, — и вопросительно посмотрел на Женю.

— Джен, — ограничилась английской формой Женя и посмотрела на Эркина.

Тот опустил на мгновение ресницы, показывая, что понял её просьбу, и подчёркнуто спокойно представился:

— Эрик.

И по скользнувшей по губам Жени мгновенной улыбке понял, что сказал правильно. И не соврал, так что не спутаешь и не забудешь, и Алису ни поправлять, ни предупреждать не придётся, и его настоящее имя этому типу знать совсем незачем.

— У меня в Эпплтоне своё дело. Небольшое, — словоохотливо рассказывал Ник, — но жить можно. Да компаньон мой на сторону стал смотреть. В Дурбане я его не прехватил, разминулись, а Стоп-Сити потому и Стоп, что оттуда уже никуда, так что встретимся. Ну, и если что, попрощаемся. А вы, Джен, встречаете или провожаете?

Его откровенность обязывала, и, вежливо улыбнувшись, Женя ответила:

— Мы уезжаем.

— На ту сторону? — Ник присвистнул. — Это вы зря, Джен. В России не жизнь для настоящего человека, — и насмешливый взгляд на Эркина.

— Хуже, чем здесь, уже не будет, сэр, — по-прежнему спокойно ответил Эркин.

Глаза Ника стали жёсткими.

— Тебе, я вижу, особо плохо не было, парень.

У Эркина чуть озорно блеснули глаза.

— Ну, сэр, на чужой спине любая плеть мягка.

Женя улыбнулась.

— С плетью тебе виднее, конечно, — насмешливо согласился Ник.

— Встречались, сэр, — кивнул Эркин.

Он не мог понять, зачем этот беляк его задирает, но отступать не хотел. Тот, поп, только выспрашивал, а этот в наглую лезет, да ещё и пушка у него. Но и отступать нельзя. Хватит, намолчался он. Двадцать пять лет молчал и терпел, хватит.

— Думаешь, в шалаше жить лучше?