Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 12

Эффенбери считал, что торговать с пиратами напрямую — плохой бизнес, чрезмерно увеличивающий риск. А большой риск влечет за собой страх и новый повод для осмотрительного человека беспокоиться о судьбе капитала.

М-м… да, возможно, это Общество, складывающееся в кофейнях, станет в конце концов источником прибыли.

— А что насчет вашего Ллойда? — спросил Эффенбери. — Что он с этого имеет?

— Когда мы собирались и обсуждали свои обязательства и цену, которую мы заплатим за судно с грузом, было решено, что мы будем пить его кофе, есть его пищу, пользоваться его чернилами и бумагой и приведем в его дом тех, кто может со знанием дела поговорить о ветрах, бурях и торговле на иноземных базарах. Эдуард Ллойд заявил, что надеется получить доход от нас, как от обычных посетителей.

— И это все?! Никакого желания принять участие в сделке?

— Он говорит, что является лишь поставщиком продовольствия и не создан для больших дел.

— Тогда он просто глуп… Знаете, Шеруэлл, я посещу вместе с вами эту кофейню.

— Уверяю вас, милорд, вы совсем не будете разочарованы.

Джеймс Уатт

Томас Эдисон

Роберт Годдард

Уильям Шокли

Пало-Альто, Калифорния, 2018 г.

«Господин Морисси, скорее, — раздался по селектору голос, — угроза загрязнения во второй лаборатории!»

Шон Морисси выскочил из-за стола и рванулся в кабинет, не заботясь о том, что неожиданная пробежка заставит его вспотеть. Пиджак остался висеть в шкафчике при входе в кабинет.

Едва он преодолел длинный коридор, ведущий к лабораторному комплексу, как почувствовал, что мышцы ног, живота и плеч вошли в привычный ритм утренней пробежки, самого разумного способа передвижения, позволяющего сберечь энергию и силы.

То, что Морисси пришлось бежать, было вызвано вовсе не паникой, а только срочной необходимостью. Причина вызова тоже проста. Это был уже третий случай возможного заражения за неделю в компании «Биодизайн Морисси», и Шон, проходя сквозь двери двойного стекла и запертые на карточку-ключ коридоры, уже знал, что ему ожидать.

Источником загрязнения могла послужить разбившаяся чашка Петри, упавшая на инкубатор пломба или небрежность при адресовке образцов.

Внизу, в лабораториях, он найдет две или три комнаты, где работа прервана, а сами они отгорожены от внешнего мира стальными дверьми и горящими красными огнями.

В углах будут жаться испуганные люди, дышащие сквозь желтые маски и старающиеся не отходить от кислородных баллонов. Они будут сверлить глазами кафельные полы и стальные полки, как будто наблюдают мутации бактерий, штаммы вирусов, частицы протоплазмы, вырвавшиеся на свободу в чумном потоке. Скорее прочь, пока безглазые мутанты не обнаружили самих лаборантов и не начали проникать через ненадежную респираторную систему в глаза, уши и другие влажные пути проникновения в человеческий организм!..

Даже те, кто работал в лаборатории уже не первый год, были подвержены нагоняющим страх видениям.

К моменту, когда Морисси наконец-то добрался до опасного участка, Группа спасения вместе с неизбежным инспектором из Агентства по охране окружающей среды уже взяли обстановку под контроль.

— Туда нельзя, сэр, — остановил его начальник Группы.

— Я Шон Морисси.

— Я знаю, сэр, но здесь сейчас командую я.

И это было действительно так. Действия развивались по отработанной на чрезвычайные ситуации схеме: эвакуация персонала, дегазация, медицинский осмотр и расширенное обследование. После, когда все люди будут выведены из зоны заражения, они пройдут специальный курс дезинфекции, ультрафиолетового снятия облучения, стерилизацию, очищение и медицинскую проверку. Затем руководитель программы определит, на каком этапе генетического конструирования и взращивания культур произошел сбой, напишет отчет и попытается снова включить программу в план работы.

Во всех этих событиях Шону Морисси отводилась роль свадебного генерала. С вежливой улыбкой ему теперь придется объяснять прессе, почему население никогда не подвергалось и не будет подвержено никакой серьезной опасности, и объяснять все это под огнем критики со всех сторон по поводу предыдущих аварий на фирме, по поводу недостаточных расходов на обеспечение безопасности, говорить о контрактах от министерства обороны и тому подобных инсинуациях, неизбежно возникающих при такого рода происшествиях.

В обязанность Морисси вменялось появляться перед телекамерой, поскольку это была его компания — его и еще ряда бизнесменов и банкиров, входивших в Совет директоров, хотя фирма и носила его имя. К тому же в прошлом Шон сам был исследователем-генетиком и мог со знанием дела рассуждать о мутантах, способных вырваться наружу, пускай его знания и не отвечали нынешним требованиям к работающему персоналу, а сам он уже с десяток лет не появлялся в лаборатории.

Вот почему в ожидании, пока Группа спасения начнет составлять протокол, Шон Морисси принял решение, над которым размышлял на протяжении целых трех месяцев.

В конце концов, техника не стоит на месте.

За прошедшие десять лет генные ванны, электронные микроманипуляторы и аминокислотные вращатели, составлявшие гордость компании, превратились в сущий анахронизм по сравнению с новым появившимся на рынке оборудованием, которое увязывало некогда раздельные операции в единый, полностью компьютеризованный процесс. Отпадала всякая нужда перетаскивать коробки с пробирками и чашками Петри от одного агрегата к другому и тратить время на составление описей, биркование и регулярные проверки.

Новый метод заключался во взращивании и помещении генетического материала в постоянно текущие подвижные каналы, проходящие сквозь силиконовые контрольные блоки толщиной не больше человеческого волоса. Вместо долгого по времени естественного культивирования машины помещали вирусное протеиновое покрытие или клеточную оболочку с цитоплазмой прямо на свежегенерированные цепи ДНК. Таким образом, отныне культивирование становилось непрерывным производством.

По сравнению со старыми методами преимущества оказывались значительными.

Во-первых, облегчался контроль качества. Компьютеры создавали четкие вариации заданного генотипа, не допуская побочных мутаций, и цепочка превращений могла быть соблюдена полностью от начала и до конца.

Во-вторых, открывались новые горизонты для конструирования, поскольку теперь можно было получать такие типы штаммов, которые не возникают в естественной среде или неспособны к воспроизводству. Благодаря этому оказывалось возможным добиться и снижения степени риска внезапного заражения.

В-третьих, простота. Поскольку бактерия или вирус не имели ни единого шанса выжить в традиционном смысле, теперь в лаборатории можно было сохранять жизненные формы. Полученные мутации помещались в инертные капсулы, задавался режим имитации жизни и функционирования в определенных условиях. Иными словами, теперь они представляли собой безобидный набор химических веществ, законсервированный на неопределенный срок.