Эллис Питерс - Сокровенное таинство (Хроники брата Кадфаэля - 11)

- Милорд, - нетерпеливо начал Николас, - вы, должно быть, помните, что Джулиану сопровождали в Уэрвелль четверо слуг лорда Круса, я уже говорил вам об этом. Троих из них мы расспросили обо всем в Лэ, и я уверен, что они сказали нам правду. Но вот четвертый... Он был единственным, кто провожал ее последние несколько миль. Но теперь его нет в маноре, и мы должны его разыскать.

Возбужденно перебивая друг друга, Николас и Реджинальд начали рассказывать Берингару обо всем, что им удалось узнать.

- Он выехал с Джулианой из Андовера рано поутру, - сказал Николас, это видели трое слуг, но им велено было остаться и дожидаться его возвращения. А вернулся он только поздно вечером, так что им пришлось там заночевать, чтобы не пускаться в обратный путь на ночь глядя. Это при том, что Уэрвелль всего в трех-четырех милях от Андовера.

- И он был единственным,- добавил кипевший от ярости Крус,- кто пользовался полным доверием сестры и должен был знать, не мог не знать, какой ценный вклад везла она в монастырь.

- А что она везла? - немедленно спросил Хью. Память у шерифа была превосходной, ему ничего не надо было повторять дважды.

- С ней были деньги, три сотни монет серебром, и кое-какая церковная утварь. Милорд, я приказал своему писцу составить полный перечень того, что она увезла с собой. Он сделал две копии, и мы доставили их сюда. Мы решили один список отдать вам, чтобы вы смогли поискать эти вещи в здешних краях, откуда родом этот человек, Адам Гериет. Второй Гарнэдж возьмет с собой и будет искать в окрестностях Винчестера, Андовера и Уэрвелля, где пропала моя сестра.

- Это правильно,- удовлетворенно кивнул Хью.- Монеты, конечно, не сыскать, а вот из церковной утвари что-то, может, и найдется.

Он взял протянутый Николасом свиток и, сдвинув брови, прочел:

- Первое: пара серебряных подсвечников, выполненных в виде высоких кубков, обвитых виноградной лозой, к которым серебряными же цепочками крепятся щипцы для снятия нагара, украшенные орнаментом в виде виноградных листьев. Второе: алтарный крест длиной в мужскую ладонь, серебряный, на серебряном же пьедестале в виде трехступенчатой пирамиды, инкрустированный агатами и аметистами, и парный ему наперсный крест для священника, длиной с мизинец, украшенный такими же камнями, на тонкой серебряной цепочке. Третье: маленькая серебряная дарохранительница с гравировкой в виде листьев папоротника. Помимо того, принадлежавшие леди украшения: ожерелье из полированных камней, какие добывают на холмах Понтсбери, серебряный браслет с гравировкой в виде усиков горошка и серебряное колечко, покрытое эмалевым узором из желтых и голубых цветов...

Хью оторвал взгляд от пергамента.

- Безусловно, по такому описанию можно узнать любую из этих вещиц, если она попадется на глаза. Будьте уверены, я познакомлю с этим списком всех своих людей, и они будут искать по всему графству, но мне кажется, что скорее эти вещи всплывут на юге. Зато здесь, возможно, удастся разузнать что-нибудь об этом человеке. Если он местный, в этих краях у него должны быть родные, может, они что-нибудь знают. Вы говорите, он подался в солдаты?

- Да, всего через несколько недель после возвращения из этой поездки. Тогда только что преставился мой отец, а граф Валеран, наш сеньор, потребовал прислать ему отряд на подмогу. Этот малый, Адам Гериет, вызвался сам.

- А он что, молод? - спросил Хью.

- Куда там, ему за пятый десяток перевалило. Но он еще крепок и мастер управляться хоть с мечом, хоть с луком. У отца он служил лесником и ловчим. Графу Валерану повезло, что заполучил такого солдата. Остальные мои люди были помоложе, но куда им до него, сноровка не та.

- А откуда он вообще взялся, этот Гериет? Если он служил вашему отцу, то наверняка и родился в одном из ваших маноров.

- Он младший сын свободного арендатора, родом из Харпекота, где его отец обрабатывал надел. Потом этот надел унаследовал его старший брат, а сейчас там вроде бы хозяйничает его племянник. Мой отец говорил, что Адам не был особо близок с родней, но кто знает, может, там и удастся напасть на его след.

- Стало быть, больше родни у него нет? Он что, и женат не был?

- Женат не был, это точно. Что же до других его родных, то я о них никогда не слышал, но вполне вероятно, что кто-то из этой семьи и живет неподалеку от Харпекота.

- Ладно,- решительно заявил Хью,- это предоставьте мне, я проверю, хотя и сомневаюсь, что его занесет в наше графство, коли с родней он не в ладах. Скорее вы, Николас, что-нибудь разузнаете там, на юге. Вы уж постарайтесь!

- Непременно,- мрачно отозвался Николас и, сунув за пазуху свиток с описью имущества Джулианы, поднялся, чтобы побыстрее взяться за дело.Только сперва мне надо навестить лорда Годфрида и заверить его, что я не откажусь от поисков, пока остается хоть крупица надежды. А потом в путь!

Сказав это, Николас попрощался и быстро удалился. Поднялся и Крус. Он недоверчиво взглянул на Берингара, как будто опасался, что молодой шериф не проявит должного рвения, добиваясь справедливого возмездия за поруганную честь его рода.

- Ну что ж, оставлю это на вас, милорд,- промолвил он,- надеюсь, что вы сделаете все возможное.

- Не сомневайтесь,- сухо ответил Берингар.- А вы возвращаетесь в Лэ? Я спрашиваю потому, что должен знать, где найти вас, если возникнет нужда.

Крус кивнул и ушел, судя по всему, не слишком успокоенный. У ограды он оглянулся, словно ожидая, что шериф вот-вот вскочит на коня и помчится во весь опор разыскивать злодея.

Хью проводил его холодным взглядом и повернулся к брату Кадфаэлю.

- Вообще-то мне и впрямь стоит поторопиться,- ухмыльнулся он,- а то не ровен час, он доберется до этого молодчика раньше меня, и тогда, боюсь, не обойдется без переломанных костей, а то и свернутой шеи. Может, этому Гериету в конце концов и придется лишиться головы, только все должно быть по закону, и нечего Крусу брать это на себя.

Берингар дружески похлопал Кадфаэля по спине и, уже собравшись уходить, обронил на прощание:

- Слава Богу, что королева с императрицей перестали пока гоняться друг за другом. Глядишь, и мы удачно поохотимся - только дичь у нас, конечно, помельче.

Брат Кадфаэль отправился к вечерне с неспокойным сердцем. Он представлял себе девушку верхом на коне, с седельными сумами, набитыми деньгами и драгоценной утварью, которая неизвестно зачем покинула своих спутников всего в нескольких милях от цели, а затем бесследно исчезла. Словно облачко тумана под утренним солнцем: дунул ветерок - и оно растаяло. Два человека - молодой и умудренный годами - принимали ее судьбу близко к сердцу, и если бы оба они, Николас и Хумилис, узнали, что она упокоилась с миром, мир со временем снизошел бы и на их души. Сейчас же им оставалось лишь теряться в догадках, а нет ничего хуже неизвестности.