Эллис Питерс - Святой вор (Хроники брата Кадфаэля - 19)

- Ну вот, - благодарно промолвил Кадфаэль, несколько непочтительно кивнув головой в сторону алтаря святой Уинифред, - смазливый вор и девушка сбежали, причем не в монастырь. А это все же лучше, чем рабство. О чем сожалеть? Рамсей как-нибудь перебьется и без Тутило, зато королева Партолана более не рабыня. Правда, она лишилась всех своих пожитков, но в любом случае она не взяла бы их с собой. Она говорила мне, Хью, что у нее ничего нет, даже одежда ей не принадлежала. Если она что и украла, то лишь то, что было на ней.

- А парень украл лишь девушку, - сказал Хью, поглядывая на умиротворенное лицо Кадфаэля. - Ты знал, что он в церкви, когда проводил ее туда?

- Клянусь тебе, Хью, я ничего не видел и не слышал. И не заметил ничего такого, что навело бы меня на такую мысль. И все-таки я знал, что Тутило находится там. И она, едва вошла в церковь, тоже поняла это. У меня было такое ощущение, словно кто-то шепнул мне на ухо: "Тихо. Молчи. Все будет хорошо. В конце концов, она просит не так уж и много. Побыть в одиночестве. А дверь для прихожан всегда открыта".

- Как думаешь, - спросил Хью, когда они направились к южной двери, дабы выйти на большой монастырский двор, - мог ли Альдхельм сказать что-нибудь против Бенецета?

- Как знать? Вполне возможно.

Они вышли на яркий дневной свет, но после всех тревог и беспокойства эти тишина и безмятежность показались им скорее уже вечерними, словно безмолвный покой после неистовства бури.

- В такого парня легко влюбиться, - заметил Кадфаэль. - Но весьма опасно при его легкомыслии. Равно как нелегко избавитъся от него. Он, разумеется, вор, но не для своей выгоды. Да и лгать он большой мастер, когда прижмут к стене. Но он был воистину добр к леди Донате. Он сделал это для нее, не думая о награде, от чистого и щедрого сердца.

Когда друзья подошли к привратницкой, на большом монастырском дворе было совсем пусто. Место, где еще недавно бушевали жаркие страсти, стало совершенно безлюдным, словно некий малый творец, разочаровавшись в сотворенном им мире, уничтожил все содеянное, дабы приступить к новой, быть может, более удачной попытке.

- Как думаешь, эти двое направились той же дорогой, что и Бенецет, на юго-запад? - спросил Хью, - Южнее дорога пересекает старый Римский тракт, а дальше - на запад, прямо в Уэльс. Может, заступничеством святых или происками дьявола они поймали в лесу сбежавшего коня, и завтра Алану нечего искать?

- А с конем им могут достаться и седельные сумки невезучего сквайра, заметил Кадфаэль и просветлел лицом при этой мысли. - А там, возможно, находится нечто более ценное, нежели просто одежда и посуда...

- Только не надо продолжать! - поспешно остановил друга Хью.

- А что? Найденное - не украдено. Это никак не воровство. - Друзья остановились у ворот, где был привязан жеребец Хью Берингара, и Кадфаэль сказал самым серьезным тоном: - Доната поняла его лучше любого из нас. Она предсказала ему будущее, и так оно, наверное, и будет. Она сказала, мол, трубадуру нужны три вещи, только три: инструмент, конь и возлюбленная. Первую вещь она ему дала, предоставив найти две остальные самостоятельно. Так что теперь у него, наверное, имеются все три.