Аксюта - Экспедиция в Лес

— Так что в пищу твоему Антошке сгодится всё, чем ты его захочешь побаловать. На моей памяти они ещё ни разу ни от чего не отказались.

— Подожди, — Максим глянул на ящера, увлечённо слизывающего остатки подливки с хозяйской тарелки. — Если ему от меня в общем-то ничего не надо, то чего ради он рядом со мной околачивается? Я же не эльф!

— Ну и что? По уровню развития интеллекта мы не особо отличаемся.

— При чём тут это? — Максим отхлебнул напитка из заваренных цветков какого-то растения, который здесь именовали «чаем». Довольно вкусно. И действительно немного похоже на чёрный байховый с сахаром.

— Ну, видишь ли в чём дело, здесь, на Форрестере, эволюция имеет ещё одно, ментальное направление. Один из способов выжить и преуспеть — стать умнее. Так вот эти ящеры приспособились искать существа достаточно интеллектуальные, что бы воспринимая их мозговые волны, настраивать свой собственный разум. И таким образом создавать предпосылки для собственного интеллектуального развития. У людей, в этом плане, конкурентов нет. А ты так и вообще уникум. Природный сенс.

— И что, эффективный путь развития? — тему своих собственных способностей Максим опять решил замолчать.

— На данный момент они далеко обогнали земных собак и кошек. Если дело пойдёт так и дальше, лет через сто пятьдесят-двести мы получим новый полностью разумный вид.

— Эдак мы получим целую планету разумных видов.

— Вряд ли. Да и хамелионусы, если начинают жить самостоятельно, отдельно от нас, довольно быстро «глупеют». Чтобы это изменение закрепилось генетически, нужно намного больше времени. Так что, скорее всего на выходе мы получим симбионта. Уже почти получили.

Собственный Маришкин хамелионус, Машка, ловко увела поджаристый кусочек с вилки хозяйки и довольно грянула на Максима. То, что он на первый взгляд принял за мясное рагу, на самом деле оказалось тушёными овощами в кисло-сладком соусе. И вообще, всё, что они ели, было растительного происхождения.

— Скажи, а что, вы все поголовно вегетарианцы? Я, кажется, ещё ни разу не видел мясных блюд.

— Да нет, что ты. Такой ерундой мы не страдаем. Просто у нас мясо не принято хранить. Поохотились, или рыбы наловили, тут же приготовили и съели.

— А кто охотится?

— А кто мяса хочет, тот и охотится. У родителей Фёдора, например, коронное блюдо — шашлыки. Кстати, о продуктах. Если ты заметил, у тебя их сейчас полная кладовая.

— Заметил. Ещё спросить хотел: откуда бы?

— Есть у нас такая общественная обязанность: пополнение кладовых общежития. Чтобы у каждого забота о пропитании много времени не отнимала. Теперь это будет касаться и тебя.

— Так я не против. Только я же ничего не знаю и не умею.

— Ничего сложного. Годящейся в пищу зелени тут предостаточно. А как и что собирать покажут ребята, с которыми тебя поставят дежурить.

Время приближалось к полудню. Наверняка в лаборатории у Грегсона вовсю кипит работа, а его, почему-то никто не поторапливает. Наверняка щадят слабого человечка. Надо бы и самому отправляться. По крайней мере, делом займётся, а не бессмысленным культивированием комплекса неполноценности. И Макс ступил на хрупкий с виду мостик крытой галереи.

Утро Фёдора опять началось перед зеркалом. Нет, собственной внешностью он не был озабочен. Просто Доспехи Бога, замаскированные под украшения не так-то просто было надеть. Каждая вещь должна быть расположена точно на предназначенном ей месте, иначе в защите могут появиться «дыры». Однако как на него смотрел этот новый сестрёнкин друг, Максим! Как на придурка. Фёдор даже почувствовал себя неловко.

На столе дожидалась своего часа папочка с распечатанными договорами предложениями и требованиями. Примерно половина из того, что там содержалось представляло собой словесную шелуху, часть — договора на поставку товаров, которые на Форрестере на сто лет не нужны, часть — проекты соглашений, которые ни кто не собирался выполнять (эльфам они, опять же, не нужны, земляне на такое не согласятся). Почему так получилось? Очень просто, ещё раз посовещавшись, эльфы решили не предоставлять землянам о себе никаких лишних данных. Во всяком случае, не о реальных нуждах и проблемах. Единственная ценная и достоверная информация — условия эмиграции на Форрестер, озвученные на памятной пресс-конференции ещё сорок лет назад.

Данные от «жучков», уже не столь хаотичные как в самом начале, поступали регулярно, так что вывешенное в нескольких социальных сетях, а также пропущенное в новостной ленте объявление с указанием места и времени встречи он увидел сразу. Оно не содержало имён и названий, но тем, кто знал, о чем может идти речь, всё было предельно ясно.

Захватив со стола документы, Фёдор попытался выйти, но не тут-то было. Буквально в дверях его поймали отец и Май с Леем. Вся амуниция ещё раз была проверена и перепроверена. На выходе из дома его поджидала Анастасия, явно вознамерившаяся дать какие-то последние напутствия. Фёдор банально сбежал.

От вчерашнего нервного возбуждения не осталось и следа, его сменил расчетливый азарт. А в ушах шумел Лес: «Прослежу-прослежу-прослежу, не беспокойся, не беспокойся, не беспокойся».

По Первому Плато он шагал уже размеренным шагом. А то хорош посол будет: раскрасневшийся и страдающий отдышкой. Солнце припекало немилосердно. После тенистых сумерек леса на ярко освещённом голом камне было как-то неуютно. Это ещё что! Вот сейчас он окажется вдали от успокаивающего голоса Леса и без поддержки старшей сестры!

Всё оказалось намного проще. Едва он только очутился на новом месте, вместо ожидаемого приступа паники, Фёдора охватило жгучее любопытство. Открытого пространства пустынного плато, которое ему описывала мать, не было и в помине. Теперь вокруг точки выхода портала было выстроено монументальное сооружение. Высокий купол, разглядеть который в подробностях помогло только знаменитое эльфийское зрение, генераторы полей, которые теперь были не только под землёй, но и на её поверхности, толстые жгуты кабелей, извивающиеся по полу, потолку и стенам. И люди. Множество людей, в центре внимания которых он находился.

— Добрый день, — Фёдор постарался улыбнуться как можно дружелюбнее и сделал шаг в сторону встречающей делегации. Их, от прочего люда можно было отделить по костюмам, слишком строгим и официальным. Сам Фёдор, в своём пышном наряде, с ярко-рыжей шевелюрой и сияющей улыбкой, выглядел экзотической тропической птицей случайно залетевшей в стаю бройлерных кур. И пока шёл, краем глаза заметил, как у техника, зависшего над монитором, глаза становятся буквально квадратными от удивления. Бедолага первый раз в жизни видел, как действующий портал, графически отображённый на мониторе, следует за живым человеком, словно луч прожектора за артистом на сцене.