Дмитрий Володихин - «Если», 2008 № 11

— В гамаке, я привык.

— А жена? Тоже ела бы в койке?

— Ну, наверное, да… — удивился вопросу гоблин. — У нее свое жилище. На подстанции. Мы бы просто встречались, перезванивались, переписывались… У нас так принято. Мы же не гномы, не фавны.

— Ага, — согласился Топус и шагнул назад, потому что развернуться ему было негде. — А у нас свадьба — важное дело. Потом сразу дети и все такое. Всей бригадой хижину строим новую. Но холодильников и экранов у нас, конечно, нет.

— А зачем они вам? У вас все свежее! — Корнелий кончил ругаться с женой и, выбрав место поровнее, опустился на траву. — Так, давайте ужинать, пока солнце не село. У нас трудная ночь — надо идти на крест, пока не пришли федераты. Я думаю, они не любят тех, кто ждет особого приглашения.

Сказано — сделано. При большой помощи Матильды и, как ни странно, Нинон стол оказался быстро накрыт. Пока гнома принимала от Ольдека еду и напитки, арахна успевала чрезвычайно быстро все расставлять и раскладывать по нашедшимся у гоблина мискам и тарелкам.

— Чистые! — мрачно заметил он. — Я все помыл перед свадьбой.

— А раньше что же, не мыл? — всплеснула руками Матильда.

— Он гоблин! — напомнил ей муж. — Ну ладно, пару бутылок я принес и…

— Опять за свое, Огурцов!

— Так больше же нет, что кипятишься?! — Гном степенно наполнил разнокалиберные емкости. — Значит… Опять за Свободу? Топус, ты фавн бывалый, умный, рассудительный… За что пить? Ну не за упокой же глупого брауни Хорха, который чуть всех нас не погубил?

— Погибли многие, — заметил Топус, покачивая самой большой кружкой. Садилось солнце. Крест в небе и правда начинал светиться. — В том числе многие наши хозяева… И, наверное, федераты тоже гибли. Давайте выпьем за всех. Люди, арахны, гномы, гоблины, кентавры, фавны, русалы… Все гибли. Так приходится платить за Свободу.

Матильда, Нинон и нимфы оказались просто потрясены речью. Гном подмигнул, а гоблин, пожав плечами, отпил половину.

— Беспокоит меня эта Свобода. — Ольдек первым приступил к закускам. — Если будут новые хозяева, то это не Свобода. А если не будет хозяев… Ну вот, скажем, Алоя. Она плачет все время, потому что знает: ее хозяин не вернется. И непонятно, чем нимфе теперь заниматься.

— Если по-хорошему с кентаврами поговорить, они тебе за нее даже заплатят. Я мог бы… — Корнелий получил локтем жены под ребро и решил сменить тему. — Да, конечно, мы переживаем страшное бедствие. Но оно священно! Ведь прадеды наши нашим дедам говорили: придут федераты и настанет Свобода. Свершилось! Наливай!

Так, в довольно бессвязных рассуждениях, закусках и возлияниях, прошел вечер и настала ночь. Звездная, безлунная ночь Эллии. Народцы не жаловали это время. Что бы там ни было, а переносили темноту они всегда хуже хозяев.

— Надо идти, — напомнил Ольдек. — Да и хочется, вообще-то, пообщаться с этими федератами. Только не с патрулями, которые будут нас гнать на крест, а с теми, кто под крестом ждет.

Большого энтузиазма предложение гоблина не вызвало: мужчин тянуло в сон, а Алоя и Нинон просто очень устали. Фавн потер слипающиеся, слишком много увидевшие за этот день глаза и потянулся, хрустнув широкими плечами.

— Не хочется. Но надо. Пойдем не спеша. Я проводил ночи в пути

— это не так трудно, если выйти на ровную дорогу. Да и ночи сейчас короткие. Кого-то встретим, что-то узнаем… Хотя, вообще-то, я очень боюсь.

— И я, — вставил нимф Илан. — Я чувствую себя… ненужным.

— Не в этом дело, — отмахнулся сонный фавн. — Я могу прокормить себя, я могу постоять за себя. Просто… Я тут подумал… Ну, для хозяев мы не люди, мы — народцы, и мы так привыкли. А для федератов мы вроде как люди. И получается… Получается, что мы для них — уроды.

Наступила тишина, но не мертвая, спящая, а наполненная оживленным пыхтением. В темноте можно спокойно разглядывать окружающих, тем более что ночь в этот раз была чуть светлее обычной ночи Эллии: на юге светился широкий крест. Они привыкли считать представителей другого народца непривлекательными, порой даже мерзкими, но не уродами же… Ведь они просто разные! Матильда чуть отодвинулась от Нинон, едва лишь подумала: «Мы с ней обе одинаковые? Обе — люди?» Глупо хихикнула Алоя. Ей и в голову не пришло бы, что они с зеленоголовым Ольдеком — люди. Как и хозяева. Тогда бы вышло, что между ними что-то может быть с ее согласия… «Хотя без согласия — это было бы особенно унизительно, — задумалась неисправимая нимфа. — Если бы хозяин видел, ему бы могло понравиться».

— И вот, мне как-то страшно быть уродом. Я не привык. Я, между прочим, привлекательный фавн! — закончил свою мысль Топус, полагая почему-то, что это окажется забавным. — Ну просто все девки мои, потому и не женат!

— Очень глупо, — сказала Матильда. — Корнелий, вставай! Я теперь из-за рогатого боюсь. Придут эти федераты и скажут: «Почему не пошли на крест, уроды?!»

— Может, лучше и пойти, уродка моя, — согласился Корнелий. — В самом деле, если кто и собирался спать, то козлоногий весь сон перебил! Давайте шевелить задницами полегоньку. Тем более что холодает.

Топус и не заметил, что кому-то холодно. Он привык ночевать в поле, но теперь понял: гномы, арахна, нимфы, даже гоблин — и тот ночует под крышей, в тепле!

— Да, — сказал он. — Если холодно, надо просто идти к теплу! Мы с Ольдеком неплохо видим в темноте, вмиг выйдем на тракт, а там в сторону Грулия, второй поворот направо — и пойдем прямо на крест! Наверняка на тракте куча народцев. В такую ночь только брауни могут спать. Привал устроим, когда устанем.

— Костер разведем, — вдруг сообразил Корнелий. — Теперь-то можно! Что не съели — берем с собой, разогреем. Что не выпили… Ага, все выпили? Ну и ладно. Федераты же обещают всем медицинскую помощь?

Компрачикосы построили на Острове совсем небольшой стадион. Однако место выровняли, а это главное. Снести трибуны было совсем несложно, а дальше — развернуть лагерь, только и дел. Правда, лагерь мог оказаться чуть маловат.

— Адмирал дал только один комплект для развертывания, когда узнал, что на всей планете всего один остров. Да и тот без названия… — Полковник Брайан плеснул себе еще кофе. — Это плохо: судя по тому, что говорят аналитики, лагерь будет переполнен. Но и хорошо: всех соберем в одной точке, не придется мотаться.

— Том, а вы прежде уже занимались этим?

— Занимался, хотя и не в нынешнем чине, мистер э-э…

— Передок. Ральф Передок. Просто Ральф. Полковник, я видел этих существ только в видеорапортах. Как они ладят друг с другом?

— По-разному. Помню, на Три-Шонне в лагере случилась крупная потасовка между кентаврами и гремлинами. Вы представляете, о ком речь?

— Да, конечно! — Передок тоже налил себе кофе и подошел к стеклянной стене. — Так странно думать, что очень скоро все это огромное пространство внизу заполнится генетически измененными существами.