Илья Шевцов - Такие как мы

Львы остановились недалеко от плетёного забора и, выстроившись клином, рванули обратно. Через минуту львиное рычание слилось с душераздирающим визгом, и не менее грозными рыками.

— Люди, — немногословно прокомментировал Немо.

— Думаешь?

Немо утвердительно мотнул головой, и снова наложил дротик на копьеметалку. Дурак я, моё благородие! Почему себе не сделал ещё один экземпляр этого чудесного оружия?

Я поправил на себе всё снаряжение, и крепче вцепился вверх забора. Колени дрожат. С лестницы не скатиться бы.

А шум, тем временем приближался всё ближе и ближе. Пока не появились очертания небольшого тёмного пятна. Пятно постоянно меняло свои очертания, то сжималось, то раздавалось вширь, и снова сжималось. И с каждым разом, с каждым рыком, и визгом оно становилось меньше.

— Не дойдут, — заорал я от бессилия. — Их же жрут.

— Степь, — спокойно прокомментировал Немо, не отрывая взгляда от происходящего. Хорошо, что сейчас ночь, днём это зрелище было бы не для слабонервных.

Дошли!

Восемь человек упёрлись спинами в забор и с обречённостью загнанного зверя, оскалив тёмные рты, издали дикий вой. Три человека, с длинными дубинами, прикрывая собой пятерых, вышли вперёд. И с глухим рыком начали вертеться волчками, между защищаемыми и нападавшими.

— Немо, вали крайнего справа, — крикнул я, спрыгивая с приставной лестницы, и побежал к воротам. — Дай им возможность подойти к воротам.

Открыв засов, я поднял щит к глазам и, выставив копьё вперёд, вышел наружу.

В трёх метрах от меня, вертелся белохвостый лев, стараясь дотянуться до торчащего из хребта дротика. Немо попал, но дротик вошёл не глубоко. Рана была не смертельной, но доставляла льву неудобство.

— Врёшь, не возьмёшь, — я взял короткий разбег, и со всей силы вонзил четырёхгранное жало льву в бок. Злость придала мне силы, и если бы не насаженный топор, играющий роль перекладины, проткнул бы льва насквозь. Теперь упереться сильнее в землю, выдернуть копьё из агонизирующего тела, и смахнуть в сторону летящего в прыжке товарища убиенного. Топор влип где-то за ухом льва… здоров чертяка. Он, сшиб меня с ног, но повис на воткнувшееся в землю копьё.

В сторону его.

— Эй, там, — крикнул я прижавшимся к забору дикарям. — Бегом, сюда.

Дикари меня не поняли и, похоже, приняли за очередного врага, не заметив, что с правого фланга, львов нет, а есть только их трупы.

— Немо, переведи. Быстро.

Откуда столько львов? Их не убывало, а становилось всё больше. Теперь, пока исчезающий вид хомо сапиенс, не примет правильного решения, надо не дать львам проникнуть внутрь, через открытые ворота. Я отошёл чуть назад, прикрывая спину забором.

— На, — щит врезался в морду очередного желающего отведать человеченки, льва. Точнее, наоборот, это он врезался в щит, так не вовремя оказавшегося на его пути.

Копьё на землю, и топором снизу, под брюхо. Шаг вперёд и влево, щит вниз, ноги прикрыть, и отточенной кромкой по лапам. Топором сверху.

— На… сука! — удар с разворота. Принять выпад когтистой лапы на щит. В сторону её. Топором сверху вниз и слева направо. — На….

А далее цензурных слов нет.

— Немо… — Заорал я, чувствуя, что меня стали зажимать, — давай родненький, я тебе потом наконечники из железа сделаю.

Колун в руку. Топор остался где-то там. Не до поисков сейчас.

Принял тушу на щит. Сволочь. Щит уткнулся в грудь льва, а лапы обхватили меня с двух сторон, и рванули обратно…. Плечи обожгло болью. Когти распороли дублёнку вместе с моей драгоценной тушкой.

— Сука, на…. — я наотмашь врезал колуном по довольной морде. — Козлы, бегом сюда.

На этот раз кучка дикарей, начала что-то соображать, и двинулась в мою сторону. В сторону ворот.

Немо не жалел дротиков…. Их всего было пять штук. Одного льва он всё же достал. Но их всё равно было много.

Вечность, это миг. А когда тебя убивают, вообще превращается в ничто. На этот раз вечность повернулась ко мне задом, с белым воланом на хвосте.

— Да кто ж так делает родимый, — я откатился назад, чувствуя как онемевают руки, и подхватил лежащее копьё.

Щит за спину. Копьё взял двумя руками, и ударил по подставленной заднице сверху вниз, нанося рубящий удар топором.

Визг резанул меня по ушам, и черная кошка развернулась на месте, вырвав копьё из рук.

Всё! Приплыл. Щит за спиной, и достать я его не успеваю, и руки слушаются всё хуже и хуже.

Развернувшийся лев прыгнуть не смог. Задние лапы подкосились, и он приник задницей к земле. Похоже, я перебил ему позвоночник. Он не боец, и я тоже.

Из-за спины, покалеченного льва показалась очень большая туша, очередного человекоядного.

Нож! Где нож?

Руки отказались слушаться и остались висеть плетьми. Ноги, тоже не торопились нести меня от смертельной опасности, а начали подкашиваться где-то в коленях. И чертовски захотелось спать. Пошло оно всё к чёрту, я спать хочу. Надо прилечь, и вздремнуть чуть-чуть…. А лев? А что лев? Отосплюсь, и займусь….

Что-то промелькнуло мимо меня, и воткнулось в тёмную тушу льва, пробив его насквозь.

Вот и ладушки, а я спать….

Кто-то схватил меня сзади и потащил к открытым воротам… Спасибо Немо, я твой должник.

И тут меня разобрал смех. Немо стоял на приставной лестнице и крыл, русским матом нападавших и спасающихся. И Немо же тащил меня в ворота. Ха-ха-ха…. Вот умора, дикарь раздвоился, что бы спасти своего вождя. Ха-ха-ха….

Смеялся я не долго. Во-первых, очень хотелось спать, а во-вторых у меня перед носом колыхнулась большая женская грудь.

— Ева, блин, ты, что здесь делаешь?

Ева с серьёзным лицом посмотрела на меня, потом положила на траву, и исчезла из поля зрения. Вместе с ней исчезло и всё остальное. Я отключился.

Очнулся я от жуткой горечи у меня во рту. Кто-то упорно вливал в меня какую-то гадость. Разлепив плохо слушающиеся веки, я увидел Верку, поддерживающую мою голову, и Еву, тыкающую мне в губы пиалку с каким-то настоем.

— Отставить поить капитана, — пошутил я, но меня никто не услышал. Губы даже не шевельнулись. То ли свело судорогой от горечи, то ли по другой причине.

Первая заметила мои открытые глаза Ева, и усилила напор.

— На, — сказала она певучим голосом, — пить.

Надо же, она ещё и поёт. Не знал. И я опять погрузился во тьму.

Очнулся я в темноте. В комнате было темно, только серебристый свет звёзд освещал комнату. Напротив моего дивана, на стуле сидела небольшая фигурка, склонив голову на бок. Надя спала. Я прислушался. Только мерное тиканье часов, и сопение спящей девочки нарушало тишину.

— Надя, — прошептала я. Надя очнулась, соскочила со стула, и подбежав ко мне, поцеловала в лоб. Как ребёнка, ей богу.

— Что случилось?

— Тебя львы подрали, — прошептала в ответ девушка и, развернувшись, застучала босым пятками по ступенькам.