Роберт Рид - «Если», 2004 № 06

Чарлз недоверчиво рассмеялся.

— Значит, вы из Министерства энергетики?.. Тогда зачем вам понадобилась эта… это прикрытие?

— У нас имелись свои причины.

— Хотелось бы знать, какими причинами вы руководствовались, когда подослали ко мне в кабинет наемного убийцу с пистолетом.

Афеян удивленно уставился на физика. Он явно не понимал, о чем речь, и Чарлз почувствовал, как в душе у него зашевелилось нехорошее подозрение. Неужели он опять упустил какую-то часть общей картины?

— Вы хотите сказать, — медленно проговорил Афеян, выкладывая на стол свое удостоверение и значок, — что когда вы поднялись к себе в кабинет, вас поджидал кто-то еще?

Чарлз внимательно изучил документы, затем перевел взгляд на двух фэбээровцев в поисках подтверждения. Он все еще сомневался, опасаясь ловушки, хотя это и было маловероятно. В конце концов, он находился в офисе одного из самых уважаемых правительственных агентств.

Потом ему вдруг пришло в голову, что Афеян мог и не лгать. Ведь не исключалось, что сразу две группы людей независимо друг от друга были заинтересованы в том, чтобы его статья никогда не увидела свет. Одной из этих групп было правительство, несомненно, весьма обеспокоенное перспективой широкого распространения устройств, использующих ядерную энергию. На кого же, в таком случае, работал длинноволосый блондин?

— Похоже, мистер Афеян, вы не единственный, кто хотел бы замолчать мое открытие, — сказал наконец Чарлз.

— Кто еще обращался к вам с просьбой отозвать статью? — спросил тот.

— Вряд ли это можно назвать просьбой, — ответил Чарлз и вкратце рассказал о происшествии. Когда он закончил, Афеян куда-то позвонил по сотовому телефону и приказал срочно отправить в Оберн бригаду криминалистов.

— Проклятье! — воскликнул он, выключая аппарат. — Мы должны были узнать об этом раньше!

— Думаю, этот парень еще не наделал столько плутония, сколько ему нужно, — легкомысленно заметил Чарлз и осекся, заметив выражение лица Афеяна. Тот мельком взглянул на обоих фэбээровцев, и агенты быстро вышли из комнаты.

— Что вам известно? — без обиняков спросил Афеян, когда они остались одни, и Чарлз тут же пожалел о сказанном. Дернуло же его раскрыть рот!

— Я не собираюсь вам ничего говорить, — ответил он как можно тверже. — И вообще, я требую адвоката.

Афеян недовольно поморщился.

— Вы спрашивали, зачем мне понадобилась легенда… Так вот, она требовалась именно затем, чтобы помешать вам понять подлинное значение вашего открытия. Что ж, видно, придется оформить вам допуск к сверхсекретным документам… — Он снова достал телефон, открыл крышку и стал набирать номер, потом что-то вспомнил и опять поморщился.

— Эти послания по электронной почте, о которых вы упомянули… Надеюсь вы не… Не могли же вы, в самом деле…

Чарлзу даже не пришлось ничего говорить — выражение лица выдало его с головой.

— Господи Иисусе! — Афеян вскочил и, с силой ударив кулаком по столу, наклонился к Чарлзу. — О чем вы только думали, Моффит?! Сколько сообщений вы отправили? Кому? Мне нужны имена и адреса всех, посвященных в это дело.

Чарлз тоже поморщился, но взгляда не опустил.

— Нет, — твердо сказал он. — Я ничего не скажу.

Афеян еще сильнее наклонился вперед, так что его агрессивно торчащие усы оказались в считанных дюймах от лица Чарлза.

— Вы даже не представляете, в какую игру ввязались! — прошипел он. — Да вас просто раздавят!

— Ничего у вас не выйдет, — отрезал Чарлз с уверенностью, какой сам от себя не ожидал. — Вы не сможете засекретить мое открытие, Афеян. Человек, который поджидал меня в кабинете, помните?.. Вот вам доказательство, что информация стала известна третьим лицам. Именно они, эти лица, стараются сохранить в тайне мои расчеты. Посмотрите, что получается, Афеян: те, от кого бы вам хотелось скрыть это открытие, о нем уже знают, а те, кто мог бы применить его с пользой для всего человечества, понятия о нем не имеют. Неужели вы не догадываетесь, какие фантастические перспективы сулит практическое применение магнитных монополей? Моя теория позволяет…

— Над этой проблемой уже работают десятки наших ученых-физиков, — мрачно вставил Афеян.

— Десятки? — Чарлз рассмеялся. — Да вам понадобятся не десятки, а тысячи специалистов в самых разных областях, потому что возможности монополя поистине безграничны! Вот почему сегодня я отправил всем моим знакомым копию своей статьи, статью Коршунова о возможной природе шаровых молний, а также мои тезисы, касающиеся перспектив ядерной энергетики, и попросил их опубликовать все это, если я вдруг куда-то исчезну.

— Вы глупец, доктор, — устало выдохнул Афеян, возвращаясь в свое кресло.

— Возможно, — согласился Чарлз. — Но монополи — это не только ядерное оружие. Пора научиться различать лес за деревьями.

Чарлза продержали в офисе ФБР еще час, но в конце концов отпустили — похоже, его страховка с электронными посланиями все-таки сработала. Возможно, агенты начнут рыться в его компьютере или следить за Чарлзом, но сейчас он был свободен. Впрочем, никакого особенного торжества он не испытывал и поэтому покидал приемную на первом этаже, почти не глядя по сторонам. В результате он едва не проскочил мимо Элис, которая ждала его на низенькой банкетке напротив столика секретарши. Белая тросточка лежала у девушки на коленях. Когда Чарлз остановился напротив, Элис подняла голову и повернулась в его сторону.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

Услышав его голос, Элис наградила Чарлза лучезарной улыбкой.

— Я подумала, что ты можешь заблудиться. У нас в Атланте, особенно в центре, это довольно просто. — Она протянула вперед руку, и Чарлз помог ей подняться. При этом Элис оказалась совсем близко от него, но Чарлз и не подумал отстраниться.

— Честно говоря, я действительно не знаю, куда идти, — сказал он.

— И мне, безусловно, нужен проводник.

Элис неожиданно сняла очки, и Чарлз впервые увидел ее глаза — большие, темно-карие, и хотя взгляд их был слегка расфокусирован, они показались ему прекрасными.

— Тебе не кажется, — спросила она, глядя куда-то сквозь него, — что из нас бы получилась неплохая команда?..

Лаки не хотел просыпаться. Но все же проснулся. И, как часто бывает, Сон этой ночи оказался куда более заманчивым, чем перспектива надвигавшегося дня. Он глубже ввинтился в одеяло, натянул на голову вторую подушку в надежде, что, как следует укрывшись, снова забудется. И увидит Сон.