Андрей Попов - Обманутые сумасшествием

— Фастер! Какое счастье видеть тебя здесь!

Голос, выражение лица, даже самые незначительные оттенки мимики — все его. Когда улетучились последние сомнения, они пожали друг другу руки.

— Привет, Оди. Давай-ка по быстрому рассказывай, что с тобой произошло. Мы все взведены до предела, не знаем, что и думать. Ты… больше не вернешься к нам, в мир живых?

— О каком еще мире живых ты пытаешься толковать? Нет его. Нет, и все. Люди с самого своего рождения — лишь мертвая ходячая на двух ногах биомасса, в которой циркулируют токи рефлексов. Потом токи исчезают, а биомасса принимает статическое состояние.

— Оди, умоляю, только не философствуй! Рассказывай, с тобой-то что случилось.

Бывший астрофизик уселся рядом и вяло махнул рукой, словно тема не стоила разговора. Фастер поразился насколько в нем сохранились мельчайшие человеческие жесты, присущие тому… еще живому Оди. И нервное подергивание правой брови, когда он волновался, и все складки на лице. Они принимали вид зигзагов и сложных морщинистых пентаграмм, будто каждое чувство оставляло свою роспись на коже. Немного помолчав в пустоту, Оди принялся нехотя говорить:

— Она меня преследовала всю жизнь и наконец настигла! Где я только от нее не прятался! Еще живя на Земле, я бегал от нее по этажам своего дома, скрывался в подъездах, часто лазил под диван, наивно считая это надежным убежищем. Но она меня постоянно находила и вновь заставляла убегать. Убегать и убегать… Для того я и полетел в космос, надеясь в просторах галактики скрыться от ее преследования. Но она и тут меня разыскала!

Фастер, так и не сообразив, о чем собственно речь, недоуменно мотнул головой.

— Кто «она»?

Оди залез в карман, вытащил оттуда пачку сигарет, на которых крупными буквами было написано «ОТРАВА», и достал пару штук.

— Будешь?

— Что за глупости, ты ведь знаешь, что моя религия запрещает мне курить.

Оди принялся оглядываться — где бы найти огня. Он какое-то время разгребал руками песок (и что там могло быть?), затем посмотрел вокруг, тщательно порылся в карманах и найдя там всего лишь навсего одну жженую спичку, чиркнул ей о памятник. Памятник загорелся. Веселые, обезумевшие от обретенной свободы языки пламени заплясали в сакраментальном танце пылающего огня. Весь памятник окутали клубы черного дыма, под которыми трепыхало красное огненное платье. Следом послышалось злобное шипение.

— Отойди!

Фастер все-таки успел вскочить с могилы, но его спортивный костюм получил несколько черных дыр. Оди, насколько это возможно, подошел к пылающему пластику, сунул в пеклище сигарету и смачно затянулся. Очень скоро памятник погас, превратившись в обугленную, искореженную массу некой невнятной абстракции. А он, испустив из себя клубы отработанного легкими дыма, продолжил:

— Ей все же удалось меня догнать.

— Да скажи ты наконец, кто «она»?

Вместо ответа Оди указал кончиком сигареты куда-то в сторону. И тут Фастер увидел высокую незнакомую Леди.

Стоп… Леди — не то слово. Впрочем, другого и на ум не приходит. Она была вся в черном, с накинутым на голову капюшоном. У нее абсолютно не было лица: просто пустота, в которой плавали два красных немигающих глаза. Эти глаза просто хаотично скользили по воздуху, иногда сталкиваясь между собой, иногда разбредаясь по сторонам, и постоянно смотрели в разных направлениях. За ними свисали нервные окровавленные отростки, словно глаза эти были вырваны из живого существа и теперь обрели самостоятельную жизнь. Особенно жутко становилось когда глаза смотрели друг на друга. Больше под капюшоном ничего не было — пустота…

Фигура явно женская. И еще: старческие пальцы рук — просто кости обтянутые кожей. Диковато, отчасти глуповато, отчасти тошновато, но именно так «она» и выглядела. В одной руке она сжимала за горло какого-то младенца. Ребенок плакал, кричал, беспомощно двигал своими ручонками, но «леди» словно не слышала его страданий.

— Кто же она??

— Это — Шепчущая Смерть, она убивает людей своим шепотом, — сообщил Оди, да так спокойно и обыденно, словно знакомил его с одной из своих подружек. Констатация факта, не более того. Его лицо в тот момент будто выцвело и лишилось всяких эмоций. — А то, что у нее в руках, никакой не младенец, а еще одна пойманная ею душа.

Фастер перебрал несколько бусинок на своих четках, прошептав губами соответствующее количество мантр — так, на всякий случай. Черная Леди, как осязаемое наваждение, оставалась на месте. Что у нее сейчас на уме — понять почти невозможно. Применимы ли для нее вообще понятия «ум», равно как «душа», «тело» и многое другое — тоже загадка. Пытаясь отвлечься от ее невидимого воздействия, Фастер вновь обратился к Оди:

— Ну, расскажи, как все произошло! Что передать Кьюнгу и остальным?

— А-а… жуткая история… В общем, вчера мы работали с Кьюнгом, возились с проклятыми мертвецами. Работа у нас сам знаешь какая. Немногим почетней ассенизатора. До определенного времени все шло спокойно. И вдруг я заметил Ее, — последовал кивок в сторону Леди.

— Ты позвал на помощь капитана?

— Да, но он сказал, что ему некогда и еще сказал, что ему надо насобирать много цветов для своей жены. Не возвращаться же на Землю с пустыми руками…

Кстати, цветов в сновидении Фастера было действительно предостаточно, да самых экзотичных. Росли они прямо из песков и только на кладбище возле могил, так что иногда от пестроты красок рябило в глазах.

— Ну?! Дальше!

— Она, эта Черная Леди, принялась гоняться за мной. Я, разумеется, убегал. Крутился как мог, пока совершенно не выбился из сил… Она мчалась за мной и кричала только одно: «Не надо было идти на свет! Не надо было идти на свет!». Потом я окончательно выдохся. Почувствовал, что не в состоянии дальше вести борьбу за свою жизнь. Вот тут-то она меня настигла и вонзила свой кинжал, он вошел в спину и пронзил легкие. Все. История короткая, но исчерпывающая всякое любопытство. Расскажи об этом остальным. — В подтверждение своих слов Оди снял пиджак, расстегнул рубашку и показал рану.

— Неправда!!! — вздрогнуло небо, вздрогнули пески, вздрогнул весь обозреваемый мир. Резкий, грубый и до отвращения неприятный голос заставил обоих замолчать и обернуться в сторону его источника. — Неправда! — эхом повторила Шепчущая Смерть собственное изречение. — Я вонзила тебе кинжал в грудь.

Черная Леди достала окровавленный клинок и показала ядовитый блеск его стали. На фоне умерших песков он сиял подобно алмазу.

— Нет, в спину! — раздраженно возразил Оди и сделал глубокую затяжку. — На что будем спорить?