Александр Смирнов - Свечи

Подполковник подошёл к профессору и тихо спросил его:

– Егор Степанович, я извиняюсь, какого цвета на зданиях крыши?

Профессор удивился вопросу, но ответил:

– Зелёного.

Из дверей вышли директор и капитан. Директор в руках нёс какую-то тёмно-зелёную трубу.

– Это и есть ПЗРК, – сказал подполковник профессору.

– Там целый арсенал! – воскликнул изумлённый директор.

Как бы ни восхищался директор находке целого арсенала неучтённого оружия, но условия договора надо было выполнять.

Вся процессия направилась к помещению бывшего штаба. Остановившись под окнами своего кабинета, директор посмотрел на капитана.

– Уничтожать мебель кабинета мы не договаривались, – сказал директор.

– Не договаривались, – согласился капитан.

Директор дал команду рабочим, и они стали выносить мебель из кабинета.

– Прикажи им с нижнего этажа тоже вынести, – посоветовал капитан.

– На нижний этаж мы не договаривались, – не согласился директор.

– Я в том смысле, что мы будем тушить пожар и зальём нижний этаж. Ты же не хочешь испортить мебель нижнего этажа?

– Нет, не хочу.

Рабочие вынесли мебель и с нижнего этажа.

Гости были в восторге. Такого размаха, такого гусарства они никогда не видели.

– Я не умею стрелять из этой штуки, – признался директор.

– Я научу тебя, – успокоил капитан. – Во-первых, надо выпить.

– Как, ещё выпить? – еле ворочил языком директор.

– Иначе не попадёшь!

Официанты принесли водку и закуску. Все выпили. Смотреть стало тяжелее, а принимать решения легче.

– Я теперь не одно окно вижу, а два, – признался директор.

– Это нормально, целься посередине и попадёшь.

Капитан положил на плечо директора трубу, подвигал какие-то рычажки, прицелился и положил указательный палец директора на спусковой крючок.

– Стреляй! – скомандовал капитан.

Пьяная толпа ждала последнего штриха кутежа.

– А там раньше ленинская комната была, – вздохнул подполковник.

– Где была ленинская комната, в маём кабинете?

Подполковник кивнул головой.

– Это меняет дело! – обрадовался директор. – Я с удовольствием расстреляю комнату этого немецкого шпиона.

– А кто был немецким шпионом? – не понял подполковник.

– Ленин, конечно, – ответил кто-то из гостей.

Подполковник подумал, что он сходит с ума.

– Владимир Ильич?

– Да, Владимир Ильич.

Но подполковнику казалось, что речь идёт о каком-то другом Владимире Ильиче.

– Это который был вождём пролетариата? – продолжал уточнять подполковник. – В него ещё эсерка Каплан стреляла, и он умер в горках от ран.

– От каких ран? – засмеялся директор. – Сифилитиком он был, от этого и умер.

Подполковник отшатнулся от директора, как от чумы. Он выбрал из толпы самого трезвого и подошёл к нему.

– Товарищ! – обратился подполковник.

Молодой человек бандитской наружности пренебрежительно посмотрел на подполковника и ответил.

– Гусь свинье не товарищ.

– Я не в этом смысле. – Подполковник посмотрел на свой бывший штаб и на его зелёную крышу. – Я хотел спросить, какая у нас крыша?

Молодой человек посмотрел на подполковника, как на идиота и ответил:

– Крыша у нас красная, и это знают все.

Директор нажал на спусковой крючок и раздался взрыв, который ни в какое сравнение не шёл со взрывом восторга пьяной толпы.

Подполковник осторожно подошёл к Александру и незаметно дёрнул его за рукав.

– Я извиняюсь, какого цвета эта крыша? – кивнул он на штаб.

– Зелёная, а что?

Подполковник облегчённо вздохнул. Если он и сошёл с ума, то, во всяком случае, не один.

Что может быть хуже пробуждения ото сна после лихой пьянки? Голова раскалывается от боли, суставы ноют, а рот напоминает помойку, на которую свозят самые противные и самые вонючие отходы. И поэтому совсем неудивительно, что такое пробуждение сопровождается мучительными стонами, хрипами или свистом. Именно такая «музыка» разбудила Машу на следующий день после банкета.

– Господи, в каком я веке? – простонал Александр, открывая глаза.

– В нашем, в двадцатом, – укоризненно ответила Маша.

– У меня так же раскалывалась голова, когда я прибыл в средние века.

– Нет, там у тебя голова болела меньше, – сказала Маша.

– А откуда ты знаешь, ведь ты там не была?

– Зато я была здесь и видела, что вы вытворяли.

– А что мы вытворяли?

– После того, как вы расстреляли из гранатомёта помещение бывшего штаба, вы стали тренироваться в метании гранат со слезоточивым газом.

– И я метал? – поинтересовался профессор, который до сих пор молчал.

– Если бы вы просто метали, то это ещё полбеды.

– А что я ещё делал?

– Вы, как учёный, заявили, что слезоточивый газ на людей, находящихся в алкогольном опьянении, не действует. После этого гости выпили столько, сколько могло в них влезть.

– И мы после этого пошли метать гранаты?

– Да. А заодно и проверяли вашу теорию.

– Каким образом?

– Вы бросали гранаты в прохожих на улице, и если газ действовал на человека, то вы начинали отпаивать его водкой.

– Капитан тоже метал гранаты? – спросил Александр.

– Нет, ему очень понравилось стрелять из гранатомёта, и он искал Кремль, чтобы расстрелять и его.

– И что теперь с Кремлём? – испугался профессор.

– С Кремлём всё в порядке, а капитан не выдержал алкогольной нагрузки и вырубился.

– А подполковник? – спросил профессор.

– Он так достал всех с зелёными крышами, что директор приказал за ночь перекрасить все крыши в красный цвет.

– Боже мой, стыд-то какой! – воскликнул профессор. – Как нам теперь директору в глаза смотреть?

– Да директор в полном восторге. Всем так понравился банкет, что сегодня будет продолжение. Я слышала, что он договаривался с кем-то о танках.

– О танках? – не поверил ушам Александр.

– Да. Ему обещали прислать списанную военную технику. Так что сегодня вечером ожидаются бои с применением бронетехники.

– Надо валить отсюда, – сказал Александр.

– Неужели такое станет возможным всего через десять лет? – покачал головой профессор.

Маша вытащила из спортивной сумки гранаты и положила на стол.

– Я решила припрятать их, а то после второго банкета ничего не останется.

– У тебя всё готово? – спросил профессор Александра.

– Надо впаять диод, который я выломал при возвращении.

– Проблем не будет?

– Нет, эти диоды в каждом радиомагазине продают.

– А сколько диодов надо? – спросила Маша.

– Один. Хотя, нет: надо отправить домой военных, а потом уже оттуда за Ричардом и Джонм. Следовательно – два.

– Надо нашим сказать, что мы в магазин пойдём, – предложил профессор. – Всё-таки, мы вместе.

Профессор ушёл к военным, Александр и Маша остались одни.