Вячеслав Поляков - Мама, не плачь, я живой

Вообще-то рейс ожидался спокойный. Район считался тихим, крупных бандформирований здесь не было, тяжёлых боёв, массированных артналётов и подрывов не случалось. "Непримиримые" иногда постреливали с гор, но только для того, чтобы обозначить своё присутствие и без тяжёлых последствий для личного состава. Машины, бывало, дырявили, колёса простреливали; но потерь, слава богу, не было. Наши глубоких рейдов и чисток не проводили, в дела местных не вмешивались, занимались патрулированием крупных дорог, да охраной мостов и перевалов. Похоже, что ситуация устраивала всех и ни одна сторона резких движений не предпринимала.

Но неделю назад на полста километров севернее на новое место дислокации по тревоге перебросили мотострелковый полк, и это кому-то сильно не понравилось. Сегодня ночью расположение полка подверглось миномётному обстрелу. Огневой налёт был кратковременный то ли из-за малого боезапаса, то ли потому, что опорные пункты на холмах по периметру расположения практически мгновенно начали палить во все стороны из всего, что стреляло, и нападающие решили смыться от греха подальше. Мины кидали откуда-то из-за холмов по площади расположения, о прицеливании и корректировке огня не могло быть и речи. Личный состав быстро укрылся в заранее отрытых окопах и щелях, а кто и просто под бронёй. Двухсотых не было, а трёхсотых было двое: один солдатик в суматохе умудрился сломать руку, да штабной капитан поймал осколок в бедро. На полковом медпункте врач наложил шины на руку солдатика, а капитану оказал первую медицинскую помощь, сделав перевязку, благо кровотечение было небольшим и быстро прекратилось. Проблемой было другое: осколок засел около крупных сосудов и врач на ПМП не рискнул удалять его из-за опасности задеть сосуды и получить сильное кровотечение. Капитана уложили, иммобилизировали конечность и решили эвакуировать в медбат. Была ещё одна проблема: одна из мин угодила в складскую палатку аптеки полкового медпункта. А там — канистры со спиртом и спиртовыми дезрастворами, флаконы с эфиром, перевязочный материал, упаковка, в-общем, гореть было чему. Палатка и стоящий рядом санитарный УАЗик сгорели в пять минут. И полк остался без запаса медакаментов и других медицинских материалов; тем более, что в перспективе могли быть и другие обстрелы, возможно, с более серьёзными последствиями. Было принято решение вертолётом перебросить необходимые препараты и мединструменты и этим же вертолётом эвакуировать раненых в медбат.

…Вестовой нашёл Никиту в палатке, где тот отдыхал перед ночной сменой; а уже через десять минут помрачневший Никита получал со склада отделения медицинского снабжения медикаменты, инструментарий, перевязочный материал и другие медсредства. В ящике по списку "А" все ампулы и флаконы пересчитал два раза (доверяй, но проверяй), расписался в накладных и, тяжко вздохнув, полез в кабину УАЗика. До вертолетной площадки домчали за три минуты, погрузились быстро; летун получил "добро" на вылет и уже через несколько минут санитарный МИ-2, прогрев движки, был в воздухе.

Всё пошло не так уже через десять минут полёта, хотя Никита предчувствовал это с тех самых пор как вестовой примчался в его палатку. Резко накренившись, вертолёт сменил курс практически на 90 градусов. Никита сунулся к лётчику в кабину:

— Что случилось?

— Приказ с земли. Срочно меняем курс. За перевалом подрыв и обстрел нашей колонны. Есть пострадавшие. В воздухе, кроме нас, никого нет. Приказано обеспечить эвакуацию раненых, — прокричал пилот, — готовься. Минут через 20–30 будем на месте…

Никита начал перекладывать мешки с медикаментами.

Колонна растянулась километра на полтора с лишним. Дистанцию между машинами держали 50 метров, иначе из-за пыли, поднимаемой впереди идущими машинами, ничего рассмотреть перед собой было нельзя. Мотострелковый взвод сопровождения распределили равномерно: один БТР-70 впереди колонны в качестве передовой походной заставы, ещё один БТР в конце колонны в качестве тыловой походной заставы; а свой БТР командир взвода сопровождения поставил в центре колонны, перед машиной связи БТР-70МС. Машина связи отличается от обычного БТРа отсутствием башни и наличием мощных КВ и УКВ радиостанций. В этой же машине связи ехал и проверяющий полковник из Москвы в сопровождении офицера из штаба дивизии. Комиссия прилетела из штаба армии накануне, все проверяющие занимались в штабе каждый своими делами; а этот худощавый, невысокого роста полковник с эмблемами танковых войск в петлицах решил пройти с колонной весь маршрут до мотострелкового полка, подвергшегося ночью миномётному обстрелу. То ли хотел своими глазами всё посмотреть, то ли хвоста накрутить кому надо, то ли сделать оргвыводы — кто ж его, начальство- то разберёт?

Спасло колонну то, что в этот раз она была вдвое больше, чем обычно — перебрасывали продовольствие, боеприпасы и горючку для передислоцированного по тревоге полка. Потому топливозаправщики и автоцистерны, поставленные, как и положено, в хвост колонны, не успели втянуться в ущелье когда всё началось. Засада была поставлена на колонну вдвое меньшей протяжённости, поэтому вторая половина колонны под обстрел сразу не попала. Душманы подорвали управляемым фугасом средний БТР, лишь только БТР, шедший впереди колонны, завернул за скалу, где его и подбили из гранатомёта. Нападения никто не ожидал, район-то был спокойный, а потому десантные люки были открыты, и десантников, которые сидели на броне среднего БТРа как ветром сдуло на землю. Колонна встала. Шоферы и солдатики из кабин "Уралов" быстро укрылись за колёсами и пытались отвечать на автоматный огонь со склона, но огонь с гор был плотный, головы не понять. С правого фланга засады укрывшаяся в скалах пара пулемётчик-снайпер обстреливала единственный, оставшийся боеспособным, БТР в хвосте колонны; тот отвечал им из пулемётов, но, пока безрезультатно. Слава богу, хоть находился он вне зоны поражения из гранатомёта. А левофланговая душманская пара пулемётчик-снайпер, обнаглев от безнаказанности, расположилась на скале, за которой добивали первый БТР, и начала избиение колонны; пулемётчик не давал поднять головы огнём вдоль колонны, а снайпер спокойно выбирал себе цели. Наши, правда, попрятались под машинами, но долго так продолжаться не могло, так как бросаемые со скал гранаты начали собирать свой урожай — две машины уже горели. Положение спас проверяющий. Полковник оказался боевым, а не из штабных шаркунов, приказал водителю БТРа связи приблизиться к застывшему перед ними подбитому БТРу, выбрался из машины связи и, воспользовавшись кратковременным прекращением пулемётного огня (видимо, пулемётчик менял ленту), броском преодолел расстояние до подбитого бронетранспортёра и нырнул в десантный люк.