Алексей Сысоев - Волшебный Маяк

— Что? Артём? Ты его видел сегодня где-то? Или он здесь? Ты видел его здесь, сейчас? — спросила она.

— Нет, не здесь. Это было еще днем. Я шатался по городу, и он как призрак выпрыгнул из какого-то проулка. Спросил, сначала, является ли фотографирование творческим занятием, связанным с воображением. Вот чудак! Я ему сказал — конечно. Это же целое искусство! Потом он мне вообще такое брякнул! Сказал, что не стоит фотографировать на улице, и что небезопасно ходить в одиночку после захода солнца.

Саша разочаровано опустила глаза. Наверное, они встретились, когда Артём шел к своему другу в книжную лавку, здесь его нет.

— Так что за байка про заход солнца, ты не знаешь? — снова спросил Димон.

— Нет, не знаю, — соврала Саша. Но она как-то не могла представить, как начнет этому типу рассказывать о каких-то таинственных похитителях детей. — Вроде бы, дикие звери ходят по ночам, — добавила она.

— А, ну это ерунда, — махнул рукой Димон. — От меня все звери разбегутся.

В это Саша могла поверить вполне.

— А этот твой приятель, он что, твой парень? — спросил Димон.

— Нет, он… он… друг, мы недавно познакомились, — зачем-то сказала Саша. Какая же она дура, надо было сказать, что да, Артём ее парень, и этот придурок, может быть, отстал бы.

— Нет? Не парень? А я думал, что вы встречаетесь. Вы такая парочка, очень походящая. Оба такие хорошие, послушные детишки. Ты ведь наверняка послушная и уроки все делаешь, да, девчушка?

— Не твое дело, — буркнула Саша, с проскользнувшим раздражением.

— Да ладно тебе. Что ты такая недружелюбная, неужели я тебе не совсем нравлюсь? Нам здесь все лето торчать, мы с тобой могли бы закрутить небольшой курортный роман.

И о ужас Димон присел рядом, и попытался ее приобнять. Саша решила, что надо сохранять спокойствие и не показывать, что боишься. На этих наглых парней это обычно действует. Она проговорила отчетливо и жестко:

— Нет. Отстань.

Димон послушно убрал руку, но продолжал насмешливо глядеть на нее.

— Ты что в него влюблена?

— Нет! — выпалила Саша, и почувствовала что, похоже, покраснела.

— А у меня тоже дома девчонка есть, — сообщил Димон. — Даже две. Ну и что? Представь. Все лето тут торчать, а ты, похоже, единственная девчонка на острове. Не сказал бы, что ты шибко в моем вкусе, да и мелковата, но раз выбора нет, я бы с тобой повстречался.

Саша молчала, источая ненависть.

Димон поднялся:

— Ну как хочешь, девчушка, я пошел фотографировать. Если станет страшно — кричи, я тут недалеко. Просто скалы да ёлки буду фотографировать.

Саша решила, что она скорее даст каким-нибудь призракам себя слопать, чем будет звать этого придурка.

Димон взял ключи со стола, открыл дверь, и помахав Саше, исчез в сгущающихся сумерках.

Несколько минут Саша не могла прийти в себя от выходок этого Димона. Но, наконец, она успокоилась и стала рисовать какую-то волшебную страну.

Через полчаса, Димон вернулся, держа фотоаппарат в одной руке.

— Флэшка кончилась, — засмеялся он с каким-то даже дружелюбием. — А тебя тут еще не съели? Я тоже там что-то ни белых медведей, ни волков не видел. А наши родители что-то загулялись, да? А там ничего, солнце как раз село за горизонт, небо розовато-синеватое, облака, я кучу удачных кадров сделал.

Саша не отвечала и даже не смотрела на него.

Димон пошел к себе в номер за второй флэшкой потом, возвращаясь, приостановился около нее:

— Ну что, все дуешься?

Саша не смотрела на него, сосредоточено рисуя.

Он хмыкнул, и вдруг бухнулся на сидение рядом с ней.

— Слушай, ты извини меня, я, наверное, вел себя как-то так, что тебе не понравилось. Но что делать, такой вот я. Просто ты была смешной и напуганной, мне захотелось посмотреть, как ты будешь реагировать.

— Ну и что, посмотрел? — вырвалось у Саши.

— Ага. Ты вполне сносно меня отшила, но немного не хватает решительности, а так ничего.

Димон встал:

— Ну я снова пошел. Но ты кричи если что, я буду рад вырвать тебя из лап какой-нибудь тварюги… Ну такой, не очень большой и страшной, — он засмеялся, а потом опять помахал рукой на прощание и исчез.

Какой-то он странный, подумала Саша. Сначала ведет себя как полная сволочь, потом извиняется.

Она снова вернулась к рисунку. И вскоре увлеклась, потеряв ощущение времени. Наверное, прошло опять не больше получаса, когда вдруг до нее донесся какой-то шорох.

Саша перестала рисовать и посмотрела вокруг, думая, что ей показалось. Коридоры были пусты. Лампы горели ровным светом. Не доносилось ни звука. Ей стало не по себе, и она поежилась.

Пустой отель на скале, солнце полностью зашло за горизонт.

Кажется, Артём говорил, что надо стараться не рисовать в отдаленных местах, далеко от людей. Что он имел в виду? Но про отель он ничего такого ведь не говорил.

"Но он не знал, что ты останется в отеле совсем одна", — прошептал внутренний голос.

Карандаш выводил линии в блокноте, Саша постаралась отвлечься, ведь звук больше не повторялся. Может быть, это вообще тот дурак на улице вздумал над ней пошутить?

Но шорох так походил на тот. В том дворике. Как будто маленькие когтистые лапки подкрадываются в темноте.

Шорох донесся вновь, одновременно из коридора и откуда-то с улицы, со стороны двери. Саша испуганно вздрогнула, сердце забилось, она оглядела вестибюль, коридор, дверь. Вестибюль стал казаться пугающим своей тишиной, пустотой, и мерным светом ламп дневного света.

Почти бессознательно Саша вывела на листке блокнота черты коридора. Что же это был за звук? Хорошее воображение иногда выходит боком, сейчас она готова была напредставлять невесть что. Когда глаза не видят ничего определенного, мозг склонен додумывать. В нарисованном коридоре она невольно вывела дымчатые черты.

И тут, что-то заставило посмотреть ее в бок, в тот самый коридор, и озноб прошел по коже. Черные неясные тени возникли в метре над полом, на какое-то призрачное мгновение, и растворилось.

Саша дрожащей рукой схватила резинку и стерла со своего рисунка дымчатые черты. Призрак в коридоре тоже исчез

Ей стало так жутко, что она почти обрадовалась тому, что она тут не совсем одна. Димон был где-то здесь, фотографировал на улице.

Надо вернуться в номер, решила она. Номер, это не родной дом, но все же обжитое место, дающее какое-то ощущение безопасности.

Проглотив ледяную слюну, и прижав блокнот к колотящемуся сердцу, она бегом пробежала по страшному коридору, юркнув в номер. К знакомым запахам, к мягкому свету торшеров.

Здесь было так безмятежно, что Саша даже немного посмеялась над собой, что перепугалась, как маленькая девочка. Там ведь не было темно, и вестибюль, и коридор ярко освещены, что за глупые игры воображения?