Фредерик Пол - Кометы Оорта

Но наконец руки оказались у него впереди.

Осталось только отыскать свободные концы шнура и потянуть за них зубами, пока руки не окажутся свободны. Деккер ради эксперимента осторожно сжал и разжал кисти. Кровоснабжение в пальцах никак не желало восстанавливаться. Ладони болезненно покалывало, и пальцы плохо двигались. Но ему все же удалось засунуть руку в карман комбинезона и сжать пальцы вокруг того, что лежало в нем.

Аварийный ключ по-прежнему был на своем месте. А это означало, что Деккер больше не узник.

Зажав ключ в зубах, Деккер стал растирать руки, чтобы восстановить утраченное кровообращение. Потом он сделал то, что все время откладывал последний час, он подплыл к тому месту, где покачивалось неподвижное тело Танабе, привязанное ремнем к поручню. Деккер наклонился над японцем, чтобы выяснить, как он.

Танабе больше не дышал.

Когда Деккер выпрямился, лицо у него было осунувшимся. Он висел в воздухе подле тела мертвого друга, все еще рассеянно растирая руки. Он не оплакивал смерти Танабе, на это в данный момент не было времени. Вместо этого он обдумывал то, что предстояло сделать. Это будет нелегко. Вполне вероятно, что и его могут убить. Но есть ли у него какой-нибудь выбор?

...Когда Деккер появился в дверях контрольного пункта, волоча за собой скафандр, Аннета, увидев его, судорожно вздохнула и схватилась за пистолет.

- Вернись назад! Как тебе вообще удалось выбраться?

Деккер не ответил, его занимали гораздо более важные дела. Он толкнул в ее сторону скафандр.

- Одевай, - приказал он.

Аннета одной рукой остановила плывущий к ней скафандр, в другой она все еще держала пистолет.

- Какого черта! Послушай, Деккер, если ты думаешь, что я тебя боюсь...

Деккер покачал головой.

- Танабе мертв, - сказал он.

Аннета побледнела.

- О Деккер! - растерянно прошептала она. - Бельстер же пообещал, что найдет ему врача, пока не станет слишком поздно.

- Бельстер солгал, - сказал Деккер, удивляясь, что ему приходится это говорить. - Он обо всем лгал. Мне казалось, что ты это уже поняла. Вопрос в том, смерти скольких еще людей ты готова стать свидетельницей, Аннета? Моей, например?

- Я никогда не хотела никого убивать!

- Тогда, - урезонивающе сказал он, - нам необходимо убрать эту комету прежде, чем она ударит о землю, так ведь? У нас есть еще время произвести несколько крупных взрывов, которые собьют ее с орбиты...

- Нет!

- Да, - поправил ее Деккер. - У тебя нет выбора, Аннета, потому что единственное, что тебе остается, чтобы помешать мне - это застрелить меня. Ты собираешься это сделать?

Этот вопрос занимал и его самого, но тем не менее его позабавило выражение, появившееся у нее на лице. Деккер добавил:

- Эта комета, знаешь ли, не пройдет мимо Земли. Если только мы не поможем ей в этом.

- Какой смысл говорить об этом? - потерянно спросила она. - Даже если ты и прав, это все равно не сработает. Как только мы начнем корректировочные взрывы, об этом узнают в центре коммуникаций и появятся здесь, чтобы остановить нас.

Деккер попытался говорить добрее, поскольку Аннета сказала "мы".

- Нет, они не смогут сделать этого, Аннета. Они вообще никуда не пойдут, я об этом позабочусь. Но у меня больше нет времени на споры. Так вот, ты можешь сделать одно из двух: ты можешь застрелить меня, если это то, чего ты хочешь, или ты можешь просто положить эту дурацкую пушку и начать одевать скафандр.

Сделает ли Аннета, как ей было сказано, или нет, Деккер не знал. Он отвернулся, не дожидаясь ее ответа. Поворачиваясь к люку шлюза, он почувствовал, как между лопаток у него бегут мурашки, но не обернулся, начав забираться в свой собственный скафандр. Он прикинул, что вероятность того, что она и в самом деле его застрелит, очень невелика, но не ему принимать решение.

К тому времени, когда шлем плотно был закреплен на его скафандре, выстрела еще не прозвучало, а приглушенное постукивание металла о пластик позволяло предположить, что Аннета тоже что-то делает со своим скафандром. Пока все в порядке, поздравил он самого себя, теперь пора за дело.

Деккер подобрал аварийный ключ там, где оставил его плавать в воздухе, и от ближайшей стены оттолкнулся, чтобы поплыть в сторону консоли управления шлюзами. На тело Танабе он старался не смотреть. В этом не было смысла, Танабе ничем уже нельзя было помочь, а для Земли еще оставалась надежда. Набирать комбинации неразработанными руками, на которых теперь еще были перчатки, было очень неудобно, но в конце концов, там в академии на холме он столько раз практиковался именно в этом во время учебных тревог.

Точно так же как на тренировке, как только он открыл вентиляционные каналы, через которые в случае задымления из помещений откачивался воздух, по всей станции оглушительно запели сирены тревоги.

Их предупреждающий вой должен длиться в течение десяти секунд. Деккер понадеялся, что Аннета успела загерметизировать скафандр. Ему не хотелось отнимать у кого-то жизнь - даже у нее, хотя, она принимала участие в этом преступном плане. В особенности у нее, поправился он и сам удивился, почему.

Десять секунд истекли.

И тут все случилось одновременно. Деккер услышал грохот, резкий хлопок, скрежет - это разом закрылись все двери на станции. Мгновение спустя всю станцию потряс огромный толчок, когда распахнулся каждый шлюз, чтобы выпустить весь имеющийся на ней воздух в вакуум космоса. До него донесся резкий вой извергающихся в космос потоков, но шум быстро стих. Через пару секунд на станции не осталось воздуха, чтобы мог доноситься какой бы то ни было звук, и вокруг него лежал тихий и мертвый Co-Марс Два.

Каждый, кто оказался за пределами загерметезированного отсека, теперь мертв, подумал Деккер и понадеялся, что никто не оказался столь глуп. И все, кто сейчас находится в безопасности внутри отсеков, не выйдут оттуда, пока он, Деккер, не решит вновь впустить на станцию воздух.

43

Когда Деккер впустил сам себя на контрольный пункт, внутренний его воздух потоком хлынул наружу. Порыв его отбросил бы Деккера к стене, не ухватись он за поручень, чтобы переждать, пока воздух выйдет весь.

Аннета ждала внутри. Она была в скафандре, сквозь лицевое стекло которого глядело на Деккера ее побледневшее лицо. Он сделал ничего не значащий успокаивающий жест в ее сторону, но не прикоснулся своим шлемом к ее, чтобы что-либо сказать. Сказать ему было совершенно нечего, а дел еще предстояло немало.

Деккер сел перед пультом, еще раз мысленно прорепетировал то, что было запланировано сделать, а потом вызвал на экран элементы орбиты кометы.

Когда он набрал с клавиатуры вероятный конус кометы, ничего не изменилось. Наиболее яркий участок - угол конуса - золотого свечения все еще покрывал собой всю планету Земля.