Айзек Азимов - Курсанты Академии (сборник)

Вот почему, когда я подумал, что ты покидаешь меня...

- Ты подумал, что я...

- Помолчи, Дит, - одернула ее Зей. - Дай человеку выговориться.

- Когда я подумал, что ты покидаешь меня, я почувствовал, что внутри у меня все умерло, что я потерял все, потому что, если бы вышла из нашей общности, в ней ничего бы не осталось. Ты понимаешь?

- Я не вижу, какое отношение имеет все это к истокам человечества, Лейел. Я только знаю, что никогда не покинула бы тебя, и я не могу поверить, что ты подумал, будто...

- Не отвлекай его, Дит.

- Это дети. Все дети. Они играют в "Ты возьми ракету", потом вырастают и перестают играть, так что конкретная общность из пяти или шести детей перестает существовать... но другие дети продолжают водить хоровод. Распевать этот стишок. Десять тысяч лет!

- И то превращает нас в человечество? Детские песенки?

- Они - часть одной общности! Связи, протянувшиеся через межзвездные пространства, сохраняются, каким-то образом эти люди остаются теми же детьми.

Десять тысяч лет, десять тысяч миров, квинтиллионы детей, и все они знают стишок, знают, как водить хоровод. Сказка и ритуал - они не умирают с племенем, их не останавливает граница. Дети, которые никогда не видели друг друга, которые живут так далеко, что свет от одной звезды еще не достиг другой, они принадлежат одной общности. Мы - человечество, потому что покорили время и пространство. Мы преодолели барьер неведения друг о друге. Мы нашли способ передачи моих воспоминаний тебе, а твоих - мне.

- Но ты уже отверг эти идеи, Лейел. Язык и общность, и...

- Нет! Нет, не просто язык, не просто стада болтающих шимпанзе. Сказки, эпические легенды - вот что определяет общность, мифы, которые учат нас, как устроен мир, которым мы пользуемся, создавая друг друга. Мы стали другими, мы стали людьми, потому что нашли способ продлить создание плода и после того, как он покинул матку, сумели дать каждому ребенку десять тысяч родителей, которых он никогда не увидит.

Тут Лейел замолчал. У него не находилось нужных слов. Он не мог передать все то, что открылось его сознанию. Если они его не поняли, то не поймут никогда.

- Да, - медленно кивнула Зей, - думаю, что индексация вопросника очень хорошая идея.

Лейел вздохнул, лег.

- Мне не следовало браться за это.

- Наоборот, вам удалось найти ответ.

Дит покачала головой. Лейел знал почему: Дит пыталась просигнализировать Зей, что нет смысла успокаивать Лейела ложной похвалой.

- Не затыкай мне рот, Дит. Я знаю, что говорю.

Возможно, я знакома с Лейелом не так близко, как ты, но могу отличить истину, когда она открывается мне.

Между прочим, я думаю, Гэри интуитивно это знал.

Вот почему он так настаивал на установке этих голографических экранов, заставляя жителей Терминуса раз в несколько лет слушать его проповеди. Тем самым он продолжал создавать их, оставался живым среди них. Убеждал, что их жизнь имеет высшую цель, которая не исчезает вместе с ними. Миф и эпическая легенда в одном флаконе. Все они будут нести в себе частичку Гэри Селдона точно так же, как дети уносят с собой в могилу частичку своих родителей.

Поначалу Лейел услышал лишь одно: Гэри одобрил бы его идеи об истоках человечества. Потом он начал осознавать, что слова Зей нельзя воспринимать всего лишь как одобрение.

- Вы знали Гэри Селдона?

- Немного, - ответила Зей.

- Расскажи ему обо всем, - потребовала Дит. - Нельзя завести его так далеко и оставить одного у самой цели.

- Я знала Гэри так же хорошо, как ты знаешь Дит.

- Нет, - Лейел мотнул головой. - Он бы упомянул о вас.

- С какой стати? Он никогда не говорил о своих учениках.

- У него были тысячи учеников.

- Я знаю, Лейел. Я видела, как они приходили и заполняли огромные аудитории, внимая обрывкам психостории, которым он их учил. А потом он приходил сюда, в Библиотеку, в комнату, куда не могли попасть "кобы", произносил слова, которые "кобы" никогда не слышали, и именно здесь он учил своих настоящих студентов. Только здесь продолжает жить настоящая психостория, здесь нашли практическое использование идеи Дит о формировании общности, здесь твои идеи об истоках человечества помогут нам уточнить прогноз на ближайшую тысячу лет.

Лейел застыл, словно громом пораженный.

- В Библиотеке Империи? Гэри организовал колледж в Библиотеке?

- А где же еще? В конце концов, ему пришлось нас покинуть, когда настало время предать гласности его предсказания о падении Империи. Тогда "кобы" взяли его под неусыпное наблюдение, и для того, чтобы не навести их на нас, он перестал появляться в Библиотеке. Для нас это была катастрофа. Он словно умер за годы до того, как его тело предали земле. Он был частью нас, Лейел, точно так же, как ты и Дит - часть друг друга. Она знает. Она присоединилась к нам до того, как он ушел.

Слова эти больно укололи его. Такая великая тайна, а его оставили за чертой посвященных.

- Почему Дит, а не я?

- Неужели вы не понимаете, Лейел? На первое место ставилось выживание нашей маленькой общности. Пока вы были Лейелом Фоской, владельцем одного из величайших состояний Империи, вы не могли стать ее членом. Тем самым вы бы привлекли к нам слишком много внимания. Дит могла, поскольку комиссара Чена не заботило, чем она занимается. Он вообще не воспринимал жен всерьез; доказывая тем самым, что он далеко не умен.

- Но Гэри всегда считал, что ты - один из нас, - добавила Дит. - И больше всего опасался, что ты не справишься с нервами и заставишь его принять тебя в Первую Академию, фонд "Энциклопедия Галактики", который служил лишь прикрытием, тогда как он хотел видеть тебя в нашей общности, Второй Академии.

Лейел вспомнил последнюю встречу с Гэри. Солгал ли ему Гэри? Он сказал, что Дит не может лететь на Терминус... Но, как теперь стало ясно, по совершенно другой причине. Старый лис! Он не лгал, но не сказал и правды.

- Пусть и не без труда, но нам удалось выдержать нужный баланс, продолжила Зей. - Мы поощряли вас в том, чтобы вы провоцировали Чена. Хотели, чтобы он лишил вас состояния и забыл, но не посадил в тюрьму и убил.

- Вы приложили руку к тому, чтобы это произошло?

- Нет, нет, Лейел. Ваши пути обязательно бы пересеклись, потому что вы - это вы, а Чен - это Чен. Но существует большой вероятностный диапазон, определяющий возможные последствия вашего столкновения. Крайние точки ваша и Дит смерть под пытками и переворот, который возглавит Ром, чтобы убить Чена и установить контроль над Империей. Оба крайних варианта не позволили бы вам присоединиться ко Второй Академии. Гэри ни на секунду не сомневался, так же, как не сомневаемся мы с Дит, что ваше место - с нами. Здесь.

Разумеется, Лейела злило, что такие судьбоносные решения принимались за него, более того, ему ничего не говорили. Как Дит могла столько времени хранить все в тайне? И все же он не мог не признать их правоты. Если бы Гэри сказал ему о Второй Академии, Лейел гордился бы тем, что его сочли достойным. И, однако, никто ничего не мог сказать Лейелу, и сам Лейел не мог никуда присоединиться, пока Чен не перестал видеть в нем потенциальную угрозу.