Александр Потупа - Контакт, или Несколько мыслей и диалогов, подслушанных долгим зимним вечером XXI века

Сегодня у нашего домашнего координатора, можно сказать, настоящий отдых - целый день я не трогал его, не гонял по всевозможным информационным банкам, не заставлял сцепляться с Интей в очередной схватке Моськи со Слоном. Сегодня Домовой занимался тем, что доставляет какое-то странное удовольствие потомкам древних и неуклюжих ламповых компьютеров середины прошлого века, - он развлекал моих детей. Понимаю, что тут играют роль иные категории, но, по-моему, в подходящей ситуации он бы их просто усыновил...

Тишина мгновенно взорвалась - ребятки бросились ко мне. Не ждали! Не ждали, что я так в общем-то рано отделаюсь от работы - в Центре или в своем домашнем кабинете, - отделаюсь и сразу сообщу им о своей полной свободе.

- Это здорово! - обрадовался Андрей. - Ты расскажешь мне насчет предельной светимости, а то я не слишком хорошо понял сегодняшнюю лекцию Домового.

- А мама недавно выходила на связь, - сообщила Аленка. - Она послезавтра собирается вылететь на Землю.

- Мама скоро будет, - подтвердил Андрей, - у нее все в порядке. Но сначала расскажи о светимости, а то уйдешь в кабинет, и я тебя не скоро увижу...

- Не уйду в кабинет, - твердо сказал я. - Сейчас мы будем ужинать. А пока Аленка наберет заказ, поговорим о светимости. Что тебе известно?

Алена убежала на кухню, чтобы поколдовать с меню - пронеси нас нелегкая зайти туда, пока все не будет сервировано и подано, словно это плоды ее личной кулинарной деятельности...

- Ну, что известно... - неуверенно начал Андрей. - Известно, что есть некий предел светимости: пятая степень скорости света, деленная на удвоенную гравитационную постоянную. Известно, что ни одно реальное тело не может передавать информацию с большей мощностью... Ну, там разные наглядные картинки... Например, если нарушить этот предел, тело выгорит быстрее, чем от него уйдет поток излучения, и-тэ-пэ... Но как оно получается, честное слово, не улавливаю. А теперь у нас пойдет тема про другие планковские параметры, и я совсем закопаюсь...

Это точно, он запросто закопается. У него странный способ восприятия вроде впитывания священных скрижалей, что ли... Впрочем, дело в возрасте. Все-таки пока они оба, мои умные детки, в ином эволюционном времени, на стадии, которая может быть названа религиозной - разумеется не в смысле веры во всевышнего. Но они буквально принимают законы природы как нечто, спущенное сверху и абсолютное, ибо они еще абсолютизируют себя и человечество, их окружающее, не чувствуют быстропеременности всей этой системы отсчета. И отсюда непрерывные попытки добыть побольше абсолюта, накопать его из-под любой модели, и чтобы холм был размером со Вселенную... Ничего, со временем они втянутся и в науку и в современный автоэволюционизм. А пока я лихорадочно соображаю, смогу ли чем-нибудь ему помочь, дать объяснение на уровне его школьной ступени. Боюсь, в этом деле мне не переиграть Домового...

- Видишь ли, Андрюша, - говорю я, - насчет планковского предела светимости догадались довольно давно. Но лишь позднее, когда стали строить теорию планкеонного синтеза... Кстати, ты знаешь, кто такой Макс Планк?

- Спроси еще про дважды два, - надулся сын. - Знаю, что это немецкий физик, один из создателей квантовой механики, знаю, что на рубеже XIX и XX веков он предложил систему единиц, где массу, длину и время можно выразить через комбинации трех мировых констант - скорости света, гравитационной постоянной и постоянной имени самого Планка. Знаю, что предельная светимость тоже входит в систему его единиц, только о ее предельной роли догадались намного поздней. Знаю, что планкеон - это частица с планковской массой и размером, и уже на рубеже нашего века в первых моделях планкеонного синтеза...

Как он много знает, мой сын, - это хорошо. Только у меня нет сейчас ни малейшей охоты упражнять свои слегка вспухшие мозги в адаптации хитрой теории планкеонного синтеза к его пониманию. И конечно, меня выручает моя золотая Аленушка - она громко призывает нас к ужину, пренебрегая обычными переговорными каналами.

По пути я наскоро договариваюсь с Андреем перенести нашу высокоученую беседу на завтра. Он не забудет...

- Папа, а ведь у тебя сегодня что-то случилось, - говорит Аленка, сызмальства отличающаяся сверхчувствительностью. Но скорее всего, она просто вычислила мое состояние - ведь обычно я никогда не откладываю научные консультации...

"Со всеми нами что-то случилось", - думаю я и улыбаюсь. Настроение идет по нарастающей. Семейный ужин почти в полном составе - приятнейшая редкость. А через неделю закатим встречу... И вообще пора превратить редкость в традицию.

Все-таки любопытно, как оценил бы наше застолье древний охотник или, скажем, современник Кузанца? Первый решил бы, что отцу семейства крупно не повезло на охоте, а мать ушла на небо, не заготовив для своих достаточного количества съедобных кореньев и ягод. Второй, скорее всего, понял бы дело так, что человечество впало в повальную нищету и голодуху. Человек прошлого века увидел бы здесь железную диету и, должно быть, пожалел бы моих худощавых деток...

И впрямь, глядя на чай и какие-то забавные маленькие шарики и кубики по несколько штук на брата, трудно вообразить, что по случаю отсутствия хозяйки мы устраиваем непозволительно сытное пиршество, получаем очень приличную, даже избыточную энергохимическую инъекцию, к тому же крайне вкусную. Быть может, пройдет каких-то сто лет, и наш утонченный потомок весьма поразится тому баловству, которое мы доставляем своим желудочно-кишечным системам. Но пусть он будет признателен за огромный шаг, который мы сделали, уходя от обжирательных застолий в стиле рубенсовской и многих иных эпох. Этот сверхскромный стол скоро канет в сладкие воспоминания стариков. Уже проходят испытания чисто жидкостные питательные системы - в этом смысле упомянутые утонченные потомки окажутся в положении сущих грудных младенцев. А впрочем, это весьма удобно - присосался к небольшому шлангу кухонного автомата и обеспечен всем необходимым на целые сутки или более.

Да, разумеется, вспышки ностальгии по столу, вокруг которого твое семейство дружно чавкает и облизывается над грудой обглоданных костей такие вспышки еще долго будут сопровождать нас... Но разве не здорово, что мы потихоньку уходим от проклятия, заложенного миллионами лет эволюции? Уходим, слегка упираясь... Представляю, куда послал бы нас мой дед, предложи мы ему эти тартинки вместо бутербродов с хорошим мясом...

КОНКУРС КОЛУМБОВ

- Папа, неужели у вас что-то вышло? - снова тормошит меня сверхчуткая Алена.

- Вышло, - отвечаю я и чувствую прилив стыда за столь долгое умолчание. - Еще как вышло. Можно сказать, Интя уверен в искусственности Сигнала.