Владимир Прибыловский - Зверская ферма - 2

Владимир Прибыловский

ЗВЕРСКАЯ ФЕРМА-2

(Продолжение "Зверской Фермы" Джорджа Оруэлла)

...Глава одиннадцатая

С тех пор прошло много лет. Старый хряк Наполеон пережил всех своих ровесников, но все-таки умер. Незадолго до смерти он совсем выжил из ума: приказывал псам рвать друг друга без всякого на то разумного повода, пожирал отбивные из тушек зарезанных поросят, заедал неразбавленный виски сырым мясом казненных псов, месяцами прятался от всех в дальнем флигеле, вновь запретил прямохождение как явное нарушение принципов Зверизма. Когда его тушу, уже изъеденную червями, нашли в дальнем флигеле, среди животных пронесся слух, что это молодые свиньи, не желая идти на отбивные, подсыпали ему какой-то гадости в виски.

После смерти Наполеона свиньи несколько недель боролись за власть над фермой, натравливая друг на друга псов. На гумне чуть ли не каждое утро перед помостом находили новую тушку с кровавыми следами клыков на горле, а свиньи говорили, что это очередной умерший своей смертью враг зверей, который по заданию Человечества спаивал Наполеона все последние годы его жизни.

Наконец все как-то утряслось. Верховной властью на ферме было объявлено Свинское Бюро (Свинбюро) во главе со свиноводом - серым хряком средних лет по имени Плешка. Всю близкую родню Плешки Наполеон в свое время пустил на котлеты, но самого Плешку любил за веселый нрав, и потому его очередь пойти на котлеты все время отодвигал.

После ознакомления с архивами фермы свиновод Плешка объявил всем животным, что герой Восстания конь-тяжеловоз Боксер отнюдь не умер - как гласила прежняя официальная версия - в своем стойле от старости, твердя знаменитый афоризм "Наполеон всегда прав". Оказывается, по приказу Наполеона старый Боксер был продан на живодерню двуногим, где его жестоко убили, выварили его кости на клей, а мясо пустили на консервы для собак. Точно так же, оказывается, погибли и многие другие достойные животные - герои Восстания и строительства Мельницы. Это злой советник Наполеона кабан Визгун облыжно объявил их агентами двуногих и несправедливо казнил.

Свиновод Плешка заявил, что необходимо восстановить чистоту принципов Зверизма. Главная заповедь, которую выдвинул легендарный хряк Майор и которую почему-то забыли при Наполеоне, звучит так: "Зверь да не съест другого зверя". Слова эти были торжественно обновлены на внешней стене гумна. Кроме того, Плешка говорил, что в очень близком будущем он восстановит также заповедь "Все звери равны". Для введения этой заповеди в действие нужно только, чтобы все животные достигли полного свинства, а именно: научились хорошо читать и писать, а также заниматься руководящей и направляющей деятельностью.

Что касается прямохождения, то к этому вопросу Плешка подошел диалектически. Всем, кто ведет деловые переговоры с представителями Человечества, ходить на двух ногах теперь не только не возбранялось, но и прямо предписывалось. По этой причине некоторые гуси, как наиболее способные к прямохождению, были введены в состав свинского комитета внешних сношений (а потом постепенно вошли и в некоторые другие свинские комитеты свинкомы). Для остальных животных прямохождение не то чтобы запрещалось, но как-то не приветствовалось. Молодые подсвинки любили прогуляться по ферме на задних ножках, особенно если поблизости не было видно псов: псы этой моды не одобряли.

Сам Плешка, выпив бокала три виски и пообщавшись с гусями, тоже любил иногда побродить на задних ножках, но с годами ему это давалось все труднее и труднее. Поэтому мода ходить на задних лапах становилась для любителей все более опасной. Псы могли за это очень больно покусать.

Но еще более опасной стала другая ересь, которую подхватили некоторые животные, побывавшие по служебным делам на соседних фермах. Они стали говорить о возможности "свинства с человеческим лицом" и даже пытались перетянуть на свою сторону Плешку. Плешка сначала их просто не понял, а когда понял, рассвирепел. Он велел псам у всякой свиньи, замеченной в том, что у нее человеческое лицо, отрывать хвост по самый копчик. Так оно и делалось, причем псы исполняли приказ по своему разумению: отрывали хвосты не только свиньям, но и овцам, гусям и курам, и не только за человеческое лицо, но и за прямохождение, и не только по самый копчик, а иногда и по самую голову. Плешка такое расширительное толкование своих приказаний не одобрял и иногда устраивал псам выволочку.

За это псы очень не любили Плешку. Кончилось это тем, что они сговорились со свиньями и выгнали Плешку из Свинбюро. Новым свиноводом свиньи избрали хряка Брешку.

В подвале дома фермера Джонса свиновод Брешка обнаружил большую цистерну с мазутом, которую, видимо, еще отец Джонса закопал про запас. Брешка провел деловые переговоры с двуногим фермером Фредериком и, отдав ему все снесенные за год куриные яйца и все запасы овечьей шерсти, получил взамен большую трубу. Через эту трубу мазут стали перекачивать на фермы Фредерика и других двуногих. Взамен двуногие поставляли виски, комбикорм и солому. Через пару лет сначала свиньям, а потом и всем остальным животным были увеличены кормовые пайки.

Из-за покупки трубы и контактов с двуногими по поводу получения от них натуральной оплаты поставок мазута на ферме усилилось вредное влияние двуногих. Теория "свинства с человеческим лицом" получила, как ни старались псы, широкое распространение. Особенными приверженцами "свинства с человеческим лицом" стали гуси. Они часто давали понять, что считают прямохождение неотъемлемым правом наиболее умных и горластых животных, и договаривались до абсурдных утверждений, что не только свиньи, но также и гуси, а может быть, даже и все звери - "равнее других зверей". Некоторые из гусей, пользуясь леностью псов, уходили за Изгородь, а потом шипели и гоготали из-под Изгороди, сманивая овец и кур в рабство к двуногим. Поговаривали, что за это фермер Пилькингтон хорошо их кормил.

Некоторые особо наглые гуси даже стали утверждать, что прямохождение и человечность - это то, к чему должны стремиться все звери. За эту ересь легавые псы сажали таких гусей в подвал на перевоспитание, а то и просто рвали на части.

Следуя дурному примеру гусей, шипеть и гоготать (когда не слышат псы) стали на ферме и другие животные - овцы, коровы, лошади, некоторые свиньи и даже куры.

Чтобы досадить Пилькингтону и вообще двуногим, свиновод Брешка отправил стаю голубей к животным соседнего старого и очень запущенного поместья "Южное" с заданием организовать бунт зверей против тамошнего двуногого хозяина. Бунт удался, а хозяина поместья "Южное" тамошние свиньи и псы заперли в подвале и уморили голодом.