Джон Пристли - Тридцать первое июня

- Спасибо, - сказал Сэм буфетчице. - Ну, а как у вас... вообще?

- Да все тихо-спокойно, - отвечала она. - А только, сдается мне, мистер Сандерсон заходил к нам во вторник.

-А я и не спорю, - с величайшей горячностью заверил ее толстяк. - Но мне он сказал - в среду.

- Что правда, то правда, - согласилась женщина. И, немного подумав, добавила: - Но ведь он мог перепутать, как вы думаете?

- Мог. - Толстяк допил свою смесь. - А только и вы могли ошибиться, когда сказали, что был, дескать, во вторник, нет, что ли?

- Что правда, то правда. Может, оно и по-вашему - в среду.

- Ежели только не во вторник, - мрачно подытожил толстяк. - Ну, мне пора. Адью.

- Пока до свиданьица!

- Всего лучшего, - весело сказал Сэм вслед толстяку. Он проглотил джин и пригубил пиво.

- Тихо-спокойно всю неделю, - уныло протянула буфетчица.

- А когда же все-таки приходил мистер Сандерсон?

- Вы думаете, во вторник?

- Угу...

- Или, может, в среду, - прибавила женщина задумчиво.

- Угу, угу...

- А вы его знаете, мистера Сандерсона?

- Нет.

- И я тоже, знаю только, что он букмекер, - сердито бросила буфетчица. - Сроду его не видела, да и видеть не желаю. Вы, кажется, хотели что-то сказать?

В этот миг какой-то человек ворвался в бар так стремительно, будто вскочил в вагон отходящего поезда.

- Здрасьте, здрасьте! - крикнул он. - Два двойных шотландских, детка... А ну, живо!

Это был высокий и грузный мужчина в слишком ярком и слишком тесном для него костюме. Красное, заросшее щетиной лицо напоминало переспелую ягоду крыжовника. Пока буфетчица отмеряла ему виски, он повернулся к Сэму. - А вам что заказать, сэр?

У него был голос и повадки человека, который в любое время дня и ночи не то чтобы совсем пьян, но и не совсем трезв.

- Спасибо, пока ничего. У меня - вот. - Сэм показал на свой стакан.

- Ну, тогда действуйте сами, старик, не стесняйтесь. Когда-нибудь занимались плоскодонками?

Сэм сказал, что не занимался.

- И не ввязывайтесь. Это черт знает что. Теперь вот с конца апреля все накачиваюсь... все больше в "Корнуолле". Ну и заведение, чтоб ему провалиться! Вы обо мне слыхали? Капитан Планкет.

- Кажется, нет, - сказал Сэм.

- Бросьте, старик! Помните то кино, насчет рыбы, которая лазает по деревьям? Кто к нему говорит вступление? Пэт Планкет - старый шкипер. Так это я и есть! Спросите где хотите, кого хотите - вам все скажут: "Как же, как же, шкипер Планкет миляга старик". - Он швырнул на стойку десять шиллингов. Спасибо, детка. Сдачу оставь себе. - И единым духом опорожнил рюмку.

Сэм поглядел на него.

-Да кто же эти "все"? Кто именно скажет: "Шкипер Планкет - миляга старик"?

Планкет торжествующе повернулся к буфетчице.

- Вот вам, пожалуйста! Что я говорил? Конечно, он меня знает. Меня всякий знает. Какое сегодня число?

- Тридцать первое июня, - без колебаний ответил Сэм.

- И со временем тоже зарез, - сказал Планкет. - Мне бы сейчас в Генуе быть - вот где. У меня там восемьдесят ящиков тухлого яичного порошка. Перекупил у одного парня в Барселоне. Парень был под мухой. Я тоже. Куда к черту девать тухлый яичный порошок?

- Сделать из него тухлую яичницу, так, наверно, - сказал Сэм задумчиво. - Знаете, что вам нужно? Хорошая реклама, вот что. "КАК?! ВЫ ВСЕ ЕЩЕ ЕДИТЕ ЯИЧНИЦУ БЕЗ ТУХЛИНКИ?" Что-нибудь в таком роде. Попробуйте обратиться к мистеру Диммоку из агентства "Уоллеби, Диммок, Пейли и Тукс". Тукса можете не считать.

- Спасибо за идею, старина. Что скажете насчет половинной доли в заброшенном маяке у португальского берега?

- Готов взять верхнюю половину, - сказал Сэм. - Но только как можно дешевле.

- Черкните мне пару слов недельки через две. На адрес Олбенского спортивного клуба - Олд-Комптон-стрит. Знаете этот клуб, старина?

- Нет, старина.

- Пакостная дыра. Как, вы сказали, вас зовут?

-А я не говорил. Но меня зовут Пенти, Сэм Пенти.

- Ну да, ну да. Знавал вашего брата в Найроби.

- У меня нет братьев.

- Значит, это был еще кто-нибудь, - сказал Планкет. До чего же, однако, тесен наш мир, дьявольски тесен, судите сами! - Он опорожнил вторую рюмку. - Где у вас телефон, детка?

- В коридоре с другой стороны зала. Вам придется выйти и зайти в другую дверь.

- Кто-нибудь знает номер Панамской миссии? Никто? Ну да ладно. - Он двинулся было к двери, но вдруг круто повернулся и поманил к себе Сэма. - Что вы думаете насчет такого дельца, старина? Я имею третью долю в ансамбле электрических гитар если все будет ладно, он прибывает из Венесуэлы в следующий четверг. И вот позавчера вечером встречаю в "Полперро" одного парня - ну, где-то он уже малость поддал, - и он предлагает мне в обмен на эту третью долю тридцать процентов акций одной компании, которая выпускает сардины в масле. Вы парень гвоздь - так что скажете, а?

- Я не люблю сардины в масле, - сказал Сэм. - Но, говоря по правде, электрические гитары я тоже не люблю. Да, кстати, а что бы вы сказали, если бы у вас перед глазами вертелся карлик в красно-желтом камзоле и штанах в обтяжку?

Планкет не выразил ни малейшего изумления.

- А, это тот, что вас разыскивает?

Сэм опешил,

- Вы хотите сказать, что он здесь?

- Был за дверью минутку назад. Ну, я мигом. Не уходите.

Едва Планкет вышел, стало так пусто, словно бар закрылся. Сэм смотрел на буфетчицу, буфетчица смотрела в пустоту.

- Тихо-спокойно, а? - сказал Сэм.

- Что правда, то правда, - сказала женщина.

Рассеянно озираясь, Сэм бросил взгляд на дверь и вдруг увидел, что она отворяется. В проеме показались голова и плечи карлика, который узнал его, ухмыльнулся во весь рот и сразу исчез.

- Послушайте, - сказал Сэм с волнением, - вы видели карлика в красно-желтом наряде?

- Когда? - спросила женщина.

- Только что. Когда открылась дверь.

- Видела, как дверь распахнулась, а больше ничего.

- Ладно, уговорили, - сдался Сэм. - Но я выпью еще один двойной джин и еще стакан пива. Будьте добры.

Поставив пиво и джин на стойку, буфетчица сказала:

- Вы, наверно, думаете - я дура?

Это замечание застигло Сэма врасплох.

- Нет, не то чтобы... конечно... но...

- Нет, думаете, - отрезала буфетчица. - Ну, так вот что я вам скажу. Если 6 я силком не заставила себя стать дурой, я на этой работе через неделю и вправду бы спятила; с вас четыре шиллинга десять пенсов.

Человек, который появился в эту минуту, выглядел весьма импозантно, но довольно нелепо. В своем черно-белом великолепии он мог сойти за старомодного фокусника, готовящегося к выходу. Когда Сэм встретился с ним взглядом, он улыбнулся и сказал:

- Доброе утро, Сэм.

- О... привет. - Сэм попытался скрыть свое удивление. Обождите-ка... По-моему, мы встречались на какой-то вечеринке у Наташи... Вы, кажется, из театрального мира... Не иллюзионист, а?

- Как тонко замечено, Сэм. Вот именно - иллюзионист. А зовут меня Мальгрим. - Он обернулся к женщине за стойкой и указал на бутылку. - Мне вон ту, зеленую.