Павел Сормов - Летняя вьюга

— Ой, хочу шарик! — Запищала маленькая, лет пяти, кудрявая девочка…

— И я! Мне! — не меньше десятка разновозрастных детей бросилось к привязанной на крыльце гирлянде шариков.

На глазах вальяжно выбирающегося из автобуса начальства, директор, с невероятной для своей комплекции сноровкой, вскочил на крыльцо, перекрывая дорогу малолетним мародёрам.

— Нееет!!! Не положено!

Снобков, грудью вставший на защиту украшения, сделал еще шаг, пытаясь поймать самого шустрого охотника за шариками, поскользнулся и, как Барон Апельсин из известной сказки, скатился по ступенькам. Виновата в этом была, разумеется, рыжая, не рассчитавшая плотность скользкой воздушной подушки, «заботливо» подложенной директору под ногу. Огромный вес толстяка продавил дашкину «конструкцию», в результате чего феечке пришлось спасать от увечий уже детишек на лестнице, направив падение директора по нужной траектории. Убедившись, что никто, включая Снобкова, не пострадал, Дарья решила устроить детям шариковый коммунизм.

Резкий порыв ветра растрепал гирлянду, на детишек обрушилась разноцветная невесомая волна. Обиженным и вправду никто не ушёл, все получили желаемое, над площадью повис восхищённый визг детворы, а на всё это благосклонно взирало приехавшее начальство. Когда буря детских эмоций несколько поутихла, а лишние шарики растворились в синем небе, представитель областного начальства дал отмашку на официальную часть.

— С директором вопрос надо решить, — поднимаясь на трибуну, обратился к тому самому районному «политкорректору» областной чин, — Неадекватность зашкаливает, я смотрю, да и жалоб уже море от известных людей. Но сам бы не увидел, не поверил. Шариков пожалел, идиот.

Скрипнув зубами и косясь на сияющие «зиги», тот согласился. Дальше были речи и поздравления, вручения, награждения и аплодисменты, бурные и продолжительные, конечно. Снобков, тем временем, осознавая, что начальство сильно разочаровано в лучших чувствах, решил использовать Клавдию Михайловну как свидетеля, что распоряжение было выполнено, а возрождение чёртовых молний из праха было чьей-то интригой лично против него. Воспользовавшись стихийным перерывом в мероприятии, он отправился в каморку технички. Но, не дойдя до цели, в очередной раз икнул, и попятился. В совершенно пустом стеклянном стенде, где раньше размещались подаренные ДК сувениры, перекочевавшие домой к директору, появился одинокий экспонат. Ручка с золотым пером…

… Задом распахнув дверь туалета, толстяк буквально вдавился в тесноту заведения…

— … Да что вы привязались к этим молниям? — Раздражённо спросил культурный шеф района, — Какое тут СС, бред полный! Я эти молнии с детства помню, тут их везде, как у дурака фантиков. Вон, у энергетиков в эмблеме тоже молнии есть, и что теперь?

— У связистов в петлицах есть, — Поддержал его крепкий лысый мужик лет пятидесяти, ответственный за патриотическое воспитание, — Да и Илья-пророк, опять же, покровитель наших войск Дяди Васи…

Директор, сполоснувшись холодной водой, несколько пришёл в себя после всех потрясений, и решил вернуться на мероприятие. Но попытка выйти успехом не увенчалась, дверь не открылась. Самодур попытался выбить неожиданную преграду, но сейчас Дашка была на высоте, помятуя свою ошибку с недооценкой веса и силы врага, и ни один удар Снобкова даже не достиг дерева двери. Тогда он перешёл к окну — с тем же результатом. Заревев, как спасающийся от тигра буйвол, жирный ворюга, стоя на подоконнике, всей тушей ударился в раму наполовину закрашенного окна, где снаружи была приварена решётка…

— С директором у вас, да, проблема, — сочувственно произнёс областной чин, обращаясь к Норе, стоящей рядом на трибуне с пачкой грамот, — Но праздник удался, я считаю. И скоморохи, бег в мешках… а уж с шариками и этим… прямо товарищ Огурцов-два сам собой получился. Молодцы. Со Снобковым вопрос назрел, решать уже в июне будем…

В этот момент награждение какого-то ветерана за пятьдесят лет плодотворного научного труда было беспардонно прервано, да так, что Нора оступилась, и чуть сама не упала с трибуны. Из забелённого окна туалета справа от крыльца, с жутким воем и грохотом, сорвав могучую, ещё советских времён решётку, вылетело нечто огромное и бесформенное. Разделившись в полёте на, собственно, тушу директора и кучу обломков и осколков от рам и стёкол, чудовищная комета рухнула в клумбу, уничтожив вчерашний труд Клавдии Михайловны, прямо как астероид Нью-Йорк, в очередном многобюджетном блокбастере. Начальство, равно как и большинство прочих присутствующих, уронило челюсти — такого смертельного номера, даже от Снобкова, никто не ждал…

Директор поднялся сам, без единого синяка, пореза или даже царапины — Дарья тщательно оберегала подопытный объект от механических повреждений. Мыш тут же вспомнил, и рассказал Игорю и Свете почти аналогичную историю из школьной жизни своего брата, когда севкин одноклассник, напившись водки до безобразия и завернувшись в алую занавеску, с самонадеянным рёвом «я сатана» рухнул в зал со сцены на новогоднем мероприятии для младшеклассников. Естественно, появление неклассического для школьной «ёлки» персонажа вызвало похожую бурю веселья…

Несколько обалдевшее начальство грузилось в автобус. Местный врач, осмотрев директора, не нашёл у него никаких повреждений, но настоятельно порекомендовал Петру Сергеевичу, таки посетить… невролога. После чего верная Причёска снова утащила Снобкова домой, отлёживаться.

— Нет, ну везёт же дуракам, — удивлялась Нора, обсуждая дикие происшествия на празднике с Ириной и другими бабушками, — Люди в своей ванной шеи сворачивают, а этот… кабан решётку вынес, и хоть бы хны… даже пальчик не порезал.

В глубине души кандидат наук Шкиль была довольна. Её долгая борьба с жирным самодуром, похоже, увенчалась успехом. А уж неведомого Робин Гуда, вернувшего на стенд молнии, Нора была готова расцеловать — эти железки когда-то резал из пятимиллиметровой стали её давно покойный муж…

— Юла! — Дарья, обхватив подскочившую подругу, крутанула её вокруг себя на добрых полтора оборота.

— Привет! Ты что, лифтингом, вместо плавания, занялась? Чуть не раздавила нафиг! — Терция надрывно вздохнула после излишне горячего приветствия рыжей.

Подруги встретились у монументального здания физфака МГУ, справа от высотки главного корпуса, и теперь весело переглядывались, как бы не зная, с чего начать долгожданное общение. Хрупкая невеличка, Юля была на полголовы ниже феечки. Темноволосая и кареглазая, изящная как фарфоровая куколка, она очень походила на французскую актрису Софи Марсо, особенно в профиль. Компенсируя небольшой рост, Терция носила туфли на высоченных шпильках, и сейчас стояла на гранитной плите вровень с рослой Дашкой, обутой в кроссовки.