Александр Шпильман - Путь в надвремени. Книга 1

Так, с волосами надо что-то делать. Хорошо бы, конечно, заколоть диадемой с бриллиантами, как у какой-то американской кинозвезды в том ярком глянцевом журнале, но где такую возьмешь? Даша потянулась к хрустальной салатнице, в которую в их семье складывались милые мелочи — ненужные, но красивые штучки, вдруг да пригодятся? Рука нащупала скользящую шелковую материю — этой розовой атласной ленточкой была перевязана огромная коробка конфет, которую мама получила от благодарной ученицы на Новый год. Правда, шоколад был просрочен и крошился, а начинка у многих конфет вытекла, но это не испортило семейного праздника открывания огромной и яркой коробки, в которой все ожидали увидеть чудо. Теперь же этой лентой Даша подвязала волосы вокруг головы, а концы банта спустила на ухо — очень вызывающе получилось. Вызывающее красиво. Ну, раз уж пошел такой «пир», то без косметики не обойтись, так? И на губы легла перламутровая мамина помада, а на веки — ее же серебристые тени. Бусы-талисман Даша надела под платье — они не слишком сочетались с ее утонченным нарядом.

…Даша не могла больше ждать — ноги сами просились в пляс, в висках стучало радостное возбуждение, а ладошки потели от нетерпения. «Погуляю на площади перед цирком, не буду мешать Тимуру», — решила девочка. Солнце, казалось, тоже разделяло ее внутренний праздник — оно ярко отсвечивало от только что раскрывшихся липких листочков и било в глаза. «Хорошо, что я не подушилась мамиными духами», — думала Даша, вдыхая несмелый запах первых простеньких цветов. «А то бы не унюхала этой маленькой красоты», — и девочка замерла перед цыплячье-желтым одуванчиком на еще не засаженной «культурными» цветами клумбе. Даже на расстоянии в полтора метра она могла чувствовать его медовый запах. «Странно, раньше одуванчики пахли, только когда их к носу подносили… Это, наверное, я от радости так чувствую…»

Даша продолжала накручивать круги по площади и улыбаться сама себе и всему миру — пачкать платье на пыльной скамейке не хотелось, да она и не усидела бы — возбуждение слишком велико. Девочка не обратила никакого внимания на двух черноглазых джентельменов в малиновых пиджаках с золотыми пуговицами (признак немеренных финансовых возможностей), которые изучали ее с крыльца гостиницы с облупленными стенами и цирковым названием «Арена» на крыше. Нарядная девушка прогуливается возле гостиницы, то и дело улыбается им, но не подходит. И, с другой стороны, на дворе белый день — ранова-то еще отдыху предаваться… Что бы это значило?..

«Не я одна жду этого бала», — поняла Даша, когда, наконец, вошла в цирк с черного входа. Мимо нее проносились не менее возбужденные девушки из труппы — привычные костюмы для представления они украсили шарфиками и боа для большей нарядности. Мужская половина циркового коллектива тоже выглядела более солидно, но не из-за одежды, скорее, из-за горделивой осанки и неспешного шага — все ждали чего-то большого от последнего представления Тима. Об этом извещали афиши следующей строчкой после больших ярких букв: «Подарки и сюрпризы всем зрителям» — надо же как-то публику заинтриговать! Фокусник обещал большой праздник, но до конца секретов не раскрывал. Разумеется, в основных чертах его номер знали все циркачи, но и в том, что Тимур может всех удивить, — не сомневались.

Даша слышала биение своего сердца в такт шагам по ступенькам — шаг, бум-бум, еще один — бум-бум, лестничный пролет — вот она и в гримерке. Тим, как всегда красивый и большой, ласково ей улыбается:

— О, кто же эта милая девушка? Я должен был танцевать с девочкой Дашей… Вы не видели такую милую малышку?

Его лицо смеется и приближается к Дашиному, от возбуждения она видит его как в кривом зеркале — лицо большое и растет, тело — меньше и дальше и еще отдаляется.

— Какой хороший грим, только румян, по-моему, многовато! — продолжает шутить Тим, глядя на залившуюся краской девочку.

— Дядя Тимур, я только губы накрасила… — почему-то смутилась Даша. Именно этого она и хотела — казаться взрослой, привлекательной, но сейчас ей стало как-то не по себе.

— Все прекрасно, Дашуль, — быстро отреагировал на ее внутренний разлад Тим. — Ты удивительно красива, как принцесса на балу. Нет, фея. Если я фей, то ты — фея, правильно?

Даша была готова расплакаться от переполняющего ее счастья. Тим мягко похлопал ее по плечу и манерно протянул руку — пошли на арену.

А там праздник шел своим чередом — один номер сменял другой. В отличие от обычной программы, клоуны раздавали направо и налево воздушные шары — из-за больших сборов бухгалтерия выделила дополнительные финансы на милые призы для детворы. Да еще порядок программы нарушили — номер Тима был последним, а не в середине, как обычно. Отработав, жонглеры остались на сцене. Как-то незаметно вышли и все остальные артисты, за их спинами прятался и обслуживающий персонал — всем хотелось попасть на бал к Тиму. Даша встала среди циркачей и наблюдала номер Тимура со спины. Вот в воздухе повисли оставленные жонглерами кегли, Тим сначала развесил их перед собой, а потом начал медленно перемещать по большому кругу — подражал быстрым движениям Айбека с братьями. Потом в центр этого круга поднялась 32-киллограмовая гиря — зал взорвался аплодисментами. В прошлом номере Айбек приглашал зрителей поднять ее и убедиться, что он будет кидать в воздух не резиновую фальшивку. Потом над ареной начали позвякивать фарфоровые чашки с блюдцами — они тоже держались на невидимых для зрителей нитях. А Даша вспомнила строчки из любимой до сих пор сказки «Федорино горе»:

«Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!» — пело у Даши в голове. «Только не по улице несутся, а по воздуху!» — мелькнуло в голове.

К несуществующему чаю Тимур предложил зрителям вполне реальные конфеты. Фокусник развесил их по периметру арены и предложил детям взять сладости. Но это удалось не всем — порой конфетки висели и не думали опускаться, когда детские ручки тянули их вниз. А два мальчика постарше даже повисли на заколдованных конфетах. Эта неудача вызвала оживленный шум и смех в зале. Но озадаченно-огорченные мордашки маленьких зрителей заставили Тимура подправить ситуацию. Он предложил детям тянуть конфеты за хвостики — они поворачивались вокруг своей оси и оказывались в детских ладошках.

Конфеты быстро разобрали, и сквозь аплодисменты Тим услышал знакомый голос: «Браво, Тимур!». На одном из первых рядов сидела Тома. Тим этого почему-то не ожидал. Фокусник непроизвольно сделал несколько шагов в направлении ее места — ему захотелось что-то подарить ей на прощание.