Александр Шпильман - Путь в надвремени. Книга 2

После услаждения желудков все расселись по мягким креслам и диванам в гостиной в ожидании эстетического наслаждения. Нину уговаривать не пришлось, она с радостью согласилась продемонстрировать свой музыкальный талант.

Тим ожидал, что она возьмет какой-нибудь музыкальный инструмент, но девушка надела на голову гарнитуру, похожую на считыватель мыслей. Таким приспособлением пользовался Серж, когда работал за компьютером. Но у музыкальной гарнитуры имелось два псевдо-микрофона, которые смотрели чуть вверх. «Как усики у пчелы», — подумалось Тиму. Но это был еще не конец приготовлениям: на обе руки Нина надела по браслету, закрыла глаза, и на секунду застыла, вслушиваясь в себя.

Из ниоткуда полилась веселая мелодия и беззаботно начала порхать из одного края гостиной в другой. Тим незаметно для себя поддался волнам музыки и почти растворился в гармоничных звуках. «У Нины прекрасно получается», — только и мог подумать он. Невидимые нотки проникали внутрь его, и каждая оставляла после себя частичку легкости. Душа парила между невесомых нитей звуков и тоненько позванивала вместе с ними. Но вдруг порыв невидимого ветра скомкал все очарование. Музыка завыла вьюгой, нагнетая тревогу. Послышался лязг железа, глуша отчаянный крик птицы. Мелодия разом оборвалась, и в комнате повисла свистящая тишина…

«Вот так же у меня в душе свистело от пустоты, когда…» Тим не докончил свою мысль, понимание пришло само: Тоня переложила на музыку трагедию вечера, когда погибла Тома. И крик отчаяния чуть не вырвался у него из горла.

Но музыка вновь тихо зазвучала, на этот раз в ней послышался шелест дождя. Звук падающих капель смолк, радостно зачирикали птички, видимо, откликаясь на появление солнца. Пчелы вылетели из улья, басовито прожужжал шмель. В музыке послышался ласковый плеск морской волны и… и Тим услышал агуканье младенца.

Глаза Тима наполнились слезами: «Тома вновь родилась! Там, в будущем…» — понял он и посмотрел на индикатор души, который все еще держал на ладони. Завиток пластинки, который раньше был черным, изменился. Он сиял сочным зеленым светом, и только тонкие темные прожилки оттеняли этот свет. Тим взглянул на Тоню, и та ободряюще кивнула ему в ответ. «Я все правильно понял», — решил Тим.

А музыка лилась и лилась, ободряя агуканье ребенка и вторя ему. Тим услышал ласковые слова мамы, которая беседовала с малышом. Индикатор наполнился светло-желтым сиянием, а глаза Тима — слезами умиления и облегчения. Тим огляделся вокруг и обнаружил, что не один он плачет…

Едва рассвело, когда Тоня разбудила Тима:

— Кто со мной по грибы собирался?

Тим молча кивнул с полузакрытыми глазами — он еще не отоспался после скачка во времени. Они наскоро позавтракали и взяли из кладовки две корзины. Тим дотронулся до одной — приятно гладкая, обычно корзинки «кусаются» вылезшими из стройного ряда веточками. Но эти ивовые прутья как бы овевали теплом, добром и заботой тех, кто возьмет корзинку в руки.

— Мария сама их сплела, — пояснила Тоня. — Правда, приятно в руках держать? — продолжила она неозвученную Тимом мысль. Циркач молча поднял удивленные брови — для разговоров он пока не проснулся.

Раннее утро встретило их прохладой и пропахшей туманом сыростью, поэтому куртки, которые Тоня посоветовала надеть, пришлись очень кстати. До Тониных грибных угодий они шли по проселочной дороге, которая то поднималась в гору, то спускалась. Лесная неезженная колея причудливо петляла по только ей известным правилам. Желтоватая, утрамбованная земля была усыпана разноцветными камешками, кое-где дорогу пересекали скальные породы. Солнце показалось над верхушками сосен, и роса бисером засверкала на листьях и траве, свежий воздух утра начал наполняться стрекотом кузнечиков. В лесной тишине их пение показалось Тимуру чересчур шумным, но стая сорок на поляне со стогом сена вмиг доказала, что всё познается в сравнении. Бело-черные лесные сплетницы устроили такое трескучее утреннее собрание, что Тим окончательно проснулся.

— А вот, наверно, и первый гриб, — замедлила шаг Тоня, когда грибники свернули с дороги в сосновый лес, поднимающийся в гору по пологому склону. — Видишь бугорок приподнятой опавшей хвои? Нужно палкой убрать лесную подстилку… Да, точно, это груздь!

Под сухим слоем опавшей хвои и листвы показалась влажная головка гриба. Девушка откопала его до самого низа, срезала ножку и показала белого красавца Тиму.

— Смотри, у него шляпка вогнута посередине, — Тоня нажала на маленькую ямочку, и гриб запружинил у нее под пальцем. — Кстати, шляпка бывает белая или немного серая, а под ней — белые пластинки, — Тоня провела по ним пальцем, симметричные ребрышки наклонились в сторону и тут же встали на место. Тоня дотронулась до них еще раз и тихонько засмеялась: видимо, ей очень нравилось прикасаться к молодому сочному грибу. Она протянула первый груздь Тиму:

— Возьми в руку, почувствуй его молодую упругость. Такие — самые лучшие. Но, все равно, обязательно смотри ножку на срезе. Если она червивая, то гриб не бери.

— Понятно, — сказал Тим, оглядываясь по стронам и переминаясь с ноги на ногу: он искал на земле такие же бугорки с грузьдями. Но следующий «подземный клад» увидела все-таки Тоня. Она быстро разгребла правильный холмик хвои и заметила:

— У-у-у, а этот уже старый, трухлявый… — Желто-черный груздь начал рассыпаться от движения палки. Кусочки шляпки с зеленоватыми пластинками полетели на землю, как только Тоня слегка прикоснулась к ним пальцами. Она перевернула гриб срезанной ножкой вверх. — Смотри, сколько ходов-дырок. Но червей уже нет — они превратились в мошек и покинули его — разносят споры грибницы дальше…

Наконец, Тим тоже увидел бугорок и кинулся его разгребать, но это был сучок упавшей ветки, припорошенный хвоей. И второй кусочек взъерошеной почвы оказался простым комком земли. Тоня заметила его разочарование:

— Это приходит с практикой. Бугорки с грузьдями часто имеют ямочку в серединке, и очень круглые. Кучка листьев или кочка такой четкой геометрической формы не образуют…

Тим заглянул в ее корзину с лесным уловом и спросил:

— Вы часто ходите по грибы?

— Нет, Серёжа не отпускает нас одних, — немного грустно вздохнула Тоня. — Говорит, что мы еще не адаптировались к особенностям этого мира…

— А почему вы покинули прекрасное будущее и пришли в это время? Если не секрет, конечно, — задал Тим вопрос, который давно его интересовал.

— В первую очередь мне очень понравился Серёжа. Он необыкновенный человек! — глаза Тони радостно сверкнули.

— А как вы могли узнать его, если, вероятно, видели Сергея только по телевизору? — выпалил Тим свой самый главный аргумент. И почти сразу осекся, взглянув на ставшее серьезным лицо Тони. — Извините меня, если я вас обидел этим вопросом, — решил он немного поправить ситуацию.