Айзек Азимов - Роботы и империя

– Тогда, друг Дэниел, ядерный усилитель тут ни к чему. Все твои рассуждения, как бы безупречны они ни были, ни к чему не ведут.

– Не совсем так. Остался третий тип ядерной реакции, который следует рассмотреть.

– Какой же? Не могу представить себе третьего.

– Это и нелегко представить, потому что на Внешних и Поселенческих Мирах в планетной коре очень мало урана и тория и, следовательно, очень мала возможность заметной радиоактивности. Поэтому никто этим не интересуется, кроме немногих физиков-теоретиков. На Земле же, как сказала мадам Кинтана, уран и торий встречаются сравнительно часто, и естественная радиоактивность с ее сверхмедленным производством тепла и энергетической реакцией должна таким образом быть сравнительно заметной частью окружения. Это третий тип ядерной реакции, и его следует рассмотреть.

– В каком смысле?

– Естественная радиоактивность есть тоже выражение слабого взаимодействия. Ядерный усилитель, могущий взорвать реактор синтеза или реактор расщепления, может также ускорить естественную радиоактивность до, как я предполагаю, взрыва части земной коры, если в ней содержится достаточное количество урана или тория.

Жискар некоторое время молча смотрел на Дэниела, а затем тихо сказал:

– Значит, ты считаешь, что доктор Амадейро планирует взорвать земную кору, уничтожить планету как место для жизни и таким путем утвердить главенство космонитов в Галактике?

Дэниел кивнул.

– Или, если урана и тория недостаточно для взрывной массы, усилить радиоактивность, которая может произвести избыток тепла и тем изменить климат, а избыток радиации вызовет рак, дефекты рождения, и все это послужит той же цели, только в более замедленном темпе.

– Ужасная возможность, – сказал Жискар. – И ты думаешь, это реально?

– Реально. Мне кажется, что несколько лет назад – когда именно, я не знаю – гуманоидные роботы с Авроры, вроде того убийцы, были привезены на Землю. Они достаточно сложно запрограммированы и могут при необходимости приходить в Города за оборудованием. Они наверняка поставили атомные усилители в местах, богатых ураном или торием. За годы этих усилителей, наверное, поставлено немало. Доктор Амадейро и доктор Мандамус сейчас здесь, чтобы приглядеть за последними приготовлениями и активизировать усилители. Думаю, они устроили дело таким образом, чтобы иметь время уехать, прежде чем планета будет разрушена.

– В таком случае, – сказал Жискар, – необходимо информировать Генерального Секретаря, чтобы силы безопасности были сразу же мобилизованы немедленно найти доктора Амадейро и доктора Мандамуса и лишить их возможности выполнить проект.

– Не думаю, что это можно сделать. Генеральный Секретарь скорее всего не поверит нам из-за широко распространенной мистической веры в неприкосновенность Земли. Ты скажешь, что такая вера может сработать против человечества, и я подозреваю, что так оно и будет. Если вера в уникальное положение Земли будет подвергнута сомнению, он откажется дать себя убедить и потрясенно укроется за отказом поверить нам.

Но даже если бы и поверил, любые контрмеры должны пройти через правительственную машину, и это в любом случае займет слишком много времени.

К тому же я не думаю, что земляне сумеют найти двух людей в огромной дикой местности. Земляне всегда жили в Городах и почти не выходили за их пределы. Я помню это по своему первому делу с Илией Бейли здесь, на Земле. Пусть даже они заставят себя пересекать открытые пространства, едва ли они найдут двоих достаточно скоро, чтобы спасти положение.

– Поселенцы легко могут организовать поисковый отряд, – сказал Жискар.

– Они не боятся открытого пространства.

– Но они так твердо убеждены в неприкосновенности планеты, что не поверят нам. Да и они тоже не отыщут быстро ту пару.

– А земные роботы? Они собраны в пространстве между Городами. Может, кто-то из них уже знает о людях в этих местах.

– Эти люди – опытные роботехники, – возразил Дэниел. – Уж они-то присмотрят, чтобы ни один робот поблизости от них не знал об их присутствии: им просто прикажут забыть. Кроме того, земные роботы сравнительно простых моделей. Они предназначены для специальных задач: собирать урожай, пасти скот, работать в рудниках. Их трудно приспособить к такой общей цели, как ведение поиска.

– Что же остается, друг Дэниел?

– Мы сами должны найти этих двух людей и остановить их… И должны сделать это немедленно.

– А ты знаешь, где они?

– Нет, друг Жискар.

– Но если поисковая партия из землян, поселенцев и роботов не найдет их быстро, как сможем мы?

– Не знаю, но мы должны.

– Необходимость – еще не все, друг Дэниел. Ты прошел долгий путь. Ты обнаружил существование кризиса и мало-помалу добрался до его сути. Но это не помогло нам. Сейчас мы так же беспомощны, как если бы ничего не знали.

– Остался один шанс, – сказал Дэниел, – притянутый за уши и вроде бы бесполезный, но у нас нет выбора и мы можем попробовать. Амадейро, боясь тебя, послал робота-убийцу, чтобы уничтожить тебя, и это может оказаться его ошибкой.

– А если этот вроде бесполезный шанс не сработает?

Дэниел спокойно взглянул на Жискара.

– Тогда мы окажемся беспомощными. Земля погибнет, и человеческая история постепенно сойдет на нет.

Келдин Амадейро чувствовал себя несчастным. Гравитация Земли была на треть выше, чем на Авроре, воздух был на треть плотнее, звук и запах вне жилища тоже неприятно отличались, и здесь не было домов, сколько-нибудь претендовавших на цивилизованность.

Роботы построили различные убежища, было много пищевых запасов и были импровизированные удобства, функционально адекватные, но отвратительно неадекватные во всех других отношениях.

Хуже всего, что после довольно приятного утра настал новый день, и слишком яркое земное солнце начало припекать. Скоро температура будет слишком высокой, воздух – слишком влажным. И что еще – появились изящные насекомые. Амадейро сначала не понял, откуда у него на руках мелкие зудящие припухлости, но Мандамус объяснил ему.

– Проклятье! – бормотал Амадейро, почесываясь. – Они могут ввести инфекцию!

– Я думаю, – сказал с явным безразличием Мандамус, – что иногда они это и делают. Но не всегда же. У меня есть лосьон для облегчения зуда, и можно жечь некоторые препараты, которые насекомые не переносят, но дело в том, что я и сам нахожу этот запах непереносимым.

– Зажгите их, – сказал Амадейро.

Мандамус продолжал тем же тоном:

– И я не хочу делать ничего лишнего, даже пустякового: запах или дымок увеличивают шанс обнаружить нас.

Амадейро презрительно прищурился.