Алина Распопова - Регресс

Задыхаясь от кашля, старик объяснил мне, что все они, находящиеся сейчас у лифта, ожидают возвращения шайки Купа – разбойника, совершающегося набеги на Даунтаун. Мои нелюди надеялись отнять у них часть наворованного вверху добра. Им нужны были спички, которые на свалке найти было практически невозможно, без них, жители низа лишались и света, и тепла. У меня же появилась надежда дождаться лифта. Мне нужно было убираться отсюда… Наверх… Куда угодно, но только наверх!

– Сколько ещё придется ждать? – спросил я.

Вместо ответа все бродяги, как один, закатили на своих руках лохмотья и посмотрели каждый на свои часы. Я был поражен. Изъеденные язвами запястья каждого из бедолаг были сплошь унизаны дорогими позолоченными механическими часами. Эти устройства, не требующие элементов питания, были тем предметом роскоши, выудив который в мусоре местные оборванцы могли пользоваться в быту. Как ни странно, даже самые модные и дорогие вещи рано или поздно оказывались на свалке, а значит, неизбежно попадали сюда, вниз. Тут уже они имели совершенно иную ценность. Всё, что было не пригодно для еды и не способно было подарить тепло оставалось гнить. Однако часы… Похоже, оборванцем нравились эти сверкающие в темноте побрякушки.

– Если их заловят, то скоро не жди… – сказал кто-то.

Это было ужасно! Я хотел быстрее вернуться наверх.

Тоскливо вглядываясь в темноту, я подумал о том, что не прошло и суток с тех пор, как я лишился своей привычной жизни. Только вчера я ещё был уважаемым семейным человеком, авторитетным, перспективным ученым, живущим в самом престижном районе Аптауна, а теперь вот… я коротаю время в компании странных, отвергнутых обществом существ. Их манеры были ужасны, лица – безобразны. Как разительно отличались они от ухоженных, вечно молодых физиономий аптаунцев, к которым я так привык. Теперь меня окружали перекошенные, изуродованные болезнями, саркастические гримасы. Казалось, природа пошутила над нелюдями. Эх, Эльза, Эльза… Своей смертью ты отомстила мне за все свои недовольства. Что же ты сделала со мной?

Я заметил, что бродяги встрепенулись. Их уши, привыкшие к гулу расположенного над ними города, видимо, почувствовали посторонний шум. Повинуясь всеобщему оживлению, я перебрался ближе к лифту и приготовился. Мои соседи не ошиблись. Скоро и я услышал доносящийся из шахты звук. Через минуту звякнув, двери лифта открылись. Я ликовал!..

Трое бродяг выбирались из лифта, таща за собою мешки с награбленным добром. Тут же на них накинулись мои знакомые. В их руках заблестели заточенные куски железа, ножи. С яростными криками бросились они на налетчиков, принимаясь на ходу вспарывать плотную ткань мешков. Завязалась драка. Я, откинутый кем-то в строну, оказался далеко от лифта, а между тем он уже опустел. Что было сил, увязая ногами в раскиданном хламе, я побежал к заветным дверям. Лифт не будет долго ждать. Я понимал, что пройдет положенное время, и его двери захлопнутся, обрезав мне тем самым единственную возможность попасть наверх. Под шум, гам, пролившуюся в потасовке кровь, я влетел в кабину и без разбора нажал первую попавшуюся под руки кнопку, двери закрылись. Я был внутри. Успел! Теперь можно было вздохнуть спокойно. Я выбрался. Там, за дверьми остался неведомый, чуждый мне мир. Сейчас до меня долетали лишь жалкие его отголоски. Крики, удары, вой. Для меня всё теперь было позади. Между тем, лифт не двигался. Подняв глаза, я увидел на одной из его стенок яркое табло. «Пройдите регистрацию, посмотрите в камеру» – было написано красным на нём. Рядом с экраном я разглядел черный глазок. Хорошо знакомое мне сканирующее устройство ждало моих действий. Поспешно подойдя ближе, с волнением посмотрел я в него. Прибор зашелестел, следующим приказанием было приложить к глазку камеры мой палец. Появившаяся вслед за этим надпись «Регистрация пройдена», заставила меня с облегчением вздохнуть. Лифт послушно двинулся наверх. Сама процедура, которую мне только что пришлось пройти, несколько обескуражила меня. Это потом, когда все мои приключения закончились, я узнал, что она обязательна для всех, кто поднимается снизу наверх. Позже Майк поведал мне все тонкости работы Системы. Слежение на разных уровнях города велось по-разному…

Фешенебельный, дорогостоящий Аптаун, с гладкими стенами сверкающих зданий, с лентами многоярусных магистралей, морем огней, был сплошь напичкан следящей техникой. Миниатюрные камеры, сенсорные датчики, сканеры… Казалось, весь воздух Аптауна был пропитан невидимой глазу сеткой следящих лучей. Кроме того слежка велась через все персональные электронные устройства. Данные с компьютеров считывались, были известные все запросы, посылаемые в сеть. Незримо Система делала жизнь каждого аптаунца абсолютно прозрачной. Мы не замечали работу Системы, но она во всём контролировала нас. Каждый человек в Аптауне, находясь на работе, на улице и даже дома, не зная всех тонкостей, не вдаваясь в детали, знал, что Система не дремлет и наблюдает за ним. Привычка бояться развивалась годами. Первым часом в школах у нас шёл урок «О работе Системы». Мы изучали правила, которые нельзя было нарушать. Находиться в Аптауне было престижно, находиться в Аптауне было сложно. Это был уровень, на котором не возможно было что-то скрыть.

В Мидлтауне – среднем уровне города – всё было значительно проще. Этой зоне не досталось дорогостоящих следящих устройств. Простейших сканеров и допотопных камер на улицах, как считалось, было вполне достаточно для того, чтобы контролировать жизнь средних этажей. Порядка здесь было меньше, но зато и содержание Системы слежения на этом уровне обходилось недорого.

В Даунтауне же дело обстояло ещё хуже. Здесь забота о регистрации в Системе возлагалась на плечи самих горожан. Контрольные пункты фабрик и заводов, оснащенные простейшими сканерами, каждый день фиксировала людской поток. Каждый был обязан «отметиться», отсутствие данных о человеке в течение трех дней означало автоматическую его блокировку Системой. Перед таким уже не могла открыться ни одна дверь. Он лишался крова, работы, еды. Его начинали опасаться люди, зная, что скоро от него ждать вымогательств и краж. Автоматически он становился изгоем, которому оставался только один выход – опускаться дальше вниз. Даунтаунцы хорошо знали о том, что ждёт их там, в основании города, многочисленные бандиты прорываясь к ним из того мира были красноречивым доказательством того, что хуже, чем оказаться внизу ничего нет. Поэтому-то и спешили каждый день толпы даунтаунцев на рабочие места, поэтому-то и толкались в жутких очередях. Пихаясь, беспрестанно ругаясь друг на друга, они проходили процедуру принудительной регистрации. Атам, за стенами заводов уже новый контроль… Камеры слежения зорко наблюдали за качеством выполняемых в этих стенах работ.