Алексей Фомичев - Эталон зла (сборник)

– Лады.

Из группы стоявших ближе всех солдат отделился один, с погонами унтер-офицера, и поднял руку, предлагая броне транспортеру остановиться. Витя послушно сбавил скорость, немного выворачивая влево, чтобы было удобнее уйти в сторону.

Артем оценил расстояние до немцев, нашел его подходящим и крикнул:

– Давай!

Он и Герман разом швырнули по две гранаты, метя в стоявших кучкой солдат. А потом еще по две. Серия взрывов отстучала, как очередь из автомата. Не ожидавшие такого немцы попадали на землю. Большая часть – убитыми и ранеными, остальные – в страхе прячась от осколков. И тут же Олег выдал длинную очередь, полосуя машину вдоль борта.

Ему помог Артем со своим StG, а чуть позже присоединился Герман со вторым пулеметом. Ошалевшие от внезапного нападения немцы толком не смогли организовать ответный огонь, и БТР беспрепятственно погнал вперед. И только когда он миновал грузовик, вслед ударили выстрелы.

Обер-лейтенант уцелел случайно – стоял за грузовиком и, когда начали греметь взрывы, упал в канаву. Рядом с ним попадали трое солдат. Они-то и открыли огонь по удиравшему БТР, но безрезультатно. Противник ускользнул.

Уншлихт выскочил на дорогу, выпуская из МП весь магазин, потом громко выругался и приказал вызвать комендатуру. На лежавших тут и там солдат внимания не обращал. Подсчитать потери будет время.

– Господин обер-лейтенант, – окликнул его солдат, – радиостанция разбита. Связи нет. И машина сломана.

Уншлихт помянул чертей. Не зная, что предпринять, переводил разъяренный взгляд с машины на дорогу и лихорадочно искал решение. Немногие уцелевшие солдаты оказывали раненым посильную помощь и сносили в одну кучу убитых.

– Курц, – приказал Уншлихт, – бегом на пост. Доложишь о нападении. Скажешь, бронетранспортер странной конструкции поехал в направлении деревни Липатовка. И вызови медиков.

– Но господин обер-лейтенант, – попробовал возразить солдат, – до поста пять километров.

– Бегом, я сказал! У нас нет другой возможности вызвать помощь.

– Есть, – нехотя ответил тот и стащил с головы каску. Бежать в ней тяжело.

– Оставь оружие. Мешать будет.

Курц отдал товарищу карабин, вздохнул и вышел на дорогу. Но бежать никуда не пришлось. Из-за поворота выскочил грузовик с высланным комендантом усилением. Они слышали шум боя и поспешили сюда, но немного опоздали.

Уншлихт оставил с убитыми и ранеными двух солдат, а сам с остальными присоединился к погоне. Кроме чувства долга его вела ненависть к врагу и злость на себя за столь явную ошибку.

Комендатура и командование расположенных в области немецких частей, получив одно за другим несколько сообщений о нападении на посты, деревни и разгроме отдельных групп солдат и сотрудников гестапо, всполошилось. Налицо была явная спланированная акция партизан и диверсантов-русских. Какую цель те при этом преследовали, не было ясно, но позволять противнику свободно действовать на подконтрольной территории немцы не могли.

Сразу после последнего донесения о гибели взвода обер-лейтенанта Уншлихта командир охранного батальона выдвинул в тот район пехотную роту, усиленную огнеметным танком и двумя минометами. Из областного центра к лесу шла сводная группа в составе двух пехотных рот и пяти танков. Комендант Новодолгино вдобавок к ранее высланным силам добавил остатки взвода щуцполицаев.

По заявке наземных частей в воздух были подняты два самолета-разведчика с целью обнаружения отрядов партизан.

Немецкое командование вполне справедливо опасалось крупной диверсии на железной дороге и станциях. Бушевавшая на Восточном фронте битва под Курском требовала все новых сил, и нарушение графика поставок могло сильно сказаться на снабжении армии.

В результате к лесу и окружавшим его деревням стягивались все наличные силы, чтобы воспрепятствовать действиям партизан.

Кстати, партизанская разведка, отметив стягивание немцев к соседнему лесу, немедленно поставила в известность штаб соединения. Там долго ломали головы в тщетной попытке понять, что же происходит и кого немцы собираются бить.

Дело окончательно запутала пара разведчиков, посланных в райцентр. Они вернулись без одежды и оружия, исполосованные с ног до головы и покрытые синяками. По их словам, расправу учинили гестаповцы, сумевшие не только отразить внезапное нападение, но и захватить партизан живьем.

Командир соединения, начальник штаба и комиссар долго выпытывали у них подробности схватки, а потом чесали затылки. Или разведчики что-то напутали, или гестаповцы попались очень странные. Вместо того чтобы захватить партизан в плен и допросить, они отстегали тех как нашкодивших подростков и прогнали взашей. Перепили, что ли?

Сложив полученные данные, командование партизан решило отложить проведение операции на несколько дней. Пока все не успокоится.

БТР застрял на самом краю леса, угодив задним левым колесом в узкую яму у обочины. Парни, оглашая округу дикими матерками, минут пять вытаскивали машину с помощью домкрата и сделанных наспех из толстых веток ваг. Когда БТР вроде как начал вылезать, вдали на дороге показался немецкий грузовик.

Олег в бинокль разглядел в кузове солдат, замершего у пулемета стрелка и перекошенную от злости рожу офицера, сидевшего в кабине. Это по их душу, сомнений нет.

– Фрицы! – крикнул он. – Гера, Свист, вытаскивайте вдвоем. Тём! Придержим их!

– Угу, – отозвался тот, вытаскивая трофейный пулемет.

– Да хер с ним, с бэтээром! – заорал Герман. – Уматывать надо!

– Ни хрена. Если нас обратно не вернет, машина пригодится.

– Если нас не вернет, – негромко буркнул Артем, – нам уже ничего не пригодится.

– Не каркай, – осадил его Олег. – Давай сюда пулемет. Я их встречу у тех березок, а ты зайди справа. Попробуй свалить офицера.

– Лады.

Они побежали вперед, стремясь до подъезда немцев занять удобные позиции. А Герман и Виктор с удвоенным рвением продолжали вытягивать машину.

Обер-лейтенант Отто Уншлихт был очень зол. А еще – очень молод (двадцать два года) и не имел боевого опыта. По протекции отца пойдя в армию, он получил офицерский чин год назад. Благодаря связям попал в штаб расположенной в Германии дивизии, где и служил до недавнего времени. И даже получил очередное звание. А потом решил, что протирать штаны в тихих штабах далеко в тылу не дело для молодого честолюбивого офицера. И вопреки воле отца подал рапорт о переводе на Восточный фронт.

Неделю назад он приехал в Новодолгино на должность помощника коменданта. Это был не совсем фронт, но для обер-лейтенанта и этого пока хватало.

Комендант, зная, кого именно ему прислали, ставить на должность новичка не спешил. Однако и отказать не мог. Вот и промаялся Уншлихт почти неделю без дела. Он жаждал подвигов, славы и почестей, а получил уйму свободного времени и вынужденное безделье.