Артур Кларк - Фонтаны рая

— Не бери в голову, — сказал он, — Я могу пред ложить тысячи куда более интересных загадок. Вот ответь, например, каким образом мои записывающие устройства получают информацию?

Без всякой задней мысли Рорден выбросил из головы движущиеся дороги — одно из величайших достижений человеческого инженерного гения. Долгие годы исследований, потребовавшиеся для создания анизотропной материи, ничего для него не значили. Если бы ему сказали, что вещество может иметь свойства твердого тела в одном измерении и жидкости — в двух других, он бы даже не удивился.

Центральный парк был почти пяти километров в поперечнике, а поскольку все дорожки шли по кривой, они казались значительно длиннее, чем на самом деле. Элвин, когда был маленьким, проводил немало времени среди деревьев и кустов этого самого обширного в городе открытого пространства. Он изучил весь парк, в последние годы, увы, утративший почему-то большую часть своего очарования. Теперь мальчик понимал, в чем туг дело. Он увидел древние записи и узнал, что парк — лишь бледная тень всей той красоты, которой лишился мир.

Пока они шли по усаженным бессмертными деревьями аллеям и по неувядающей траве, никогда не нуждавшейся в стрижке, им встретилось немало людей. Вскоре они устали от приветствий, поскольку все знали Элвина и почти все знали хранителя записей. В конце концов они свернули с аллеи и пошли по тихим тропинкам, почти полностью тонувшим в тени деревьев. Кое-где стволы так теснились, что огромные башни почти исчезали из виду, и какое-то время Элвину казалось, будто он очутился в древнем мире, о котором так часто мечтал.

Гробница Ярлана Зея была единственным строением в парке. Аллея вечных деревьев вела на невысокий холм, где сверкали в лучах солнца ее розовые колонны. Крыша была открыта небу, а пол единственного зала вымощен большими плитами из выглядевшего натуральным камня. Однако на протяжении геологических эпох по этому полу прошло бесчисленное множество человеческих ног, не оставив ни следа на невероятно прочном материале. Элвин и Рорден медленно вошли в зал и остановились перед статуей Ярлана Зея.

Создатель великого парка сидел, опустив глаза, словно изучал разложенные на коленях чертежи. На лице застыло выражение, озадачивавшее мир в течение многих поколений. Некоторые считали эту позу не более чем произволом художника, но другие верили, что Ярлан Зей улыбается какой-то таинственной шутке. Сейчас Элвин понял, что эти другие были правы.

Рорден неподвижно стоял перед статуей, словно видел ее впервые в жизни. Наконец он отошел на несколько метров и пригляделся к большим каменным плитам.

— Что ты делаешь? — спросил Элвин.

— Применяю логику и недюжинную интуицию, — ответил Рорден.

Больше он ничего не сказал, и взор Элвина вернулся к статуе. Внезапно раздавшийся позади слабый звук заставил мальчика оглянуться. Рорден, улыбаясь, медленно погружался в пол. Увидев выражение лица своего юного спутника, он рассмеялся.

— Кажется, я знаю, как обратить процесс, — сказал он, исчезая. — Если сразу же не появлюсь, тебе придется вытаскивать меня с помощью гравитационного поляризатора. Но не думаю, что это потребуется.

Последние слова прозвучали приглушенно, и Элвин, подбежав к краю прямоугольной ямы, увидел, что его друг уже опустился на несколько метров. На его глазах шахта углублялась, пока Рорден не превратился в пятнышко, в котором невозможно было узнать человека. Затем, к облегчению Элвина, далекий прямоугольник света начал увеличиваться, а яма уменьшаться, и вскоре Рорден снова оказался рядом с ним.

Несколько секунд стояла полная тишина. Затем Рорден улыбнулся и заговорил.

— Логика, — сказал он, — может творить чудеса, если есть на что опереться. Это здание на вид такое простое, что не в состоянии ничего в себе скрывать, и единственный возможный тайный выход должен вести через его пол. Я предположил, что он каким-то образом отмечен, и действительно нашел плиту, отличавшуюся от остальных.

Элвин наклонился и всмотрелся в пол.

— Но она точно такая же, как и другие! — возразил он.

Рорден положил руки на плечи мальчика и развернул его

кругом, так что тот оказался лицом к статуе. С минуту Элвин пристально на нее смотрел, затем медленно кивнул.

— Понял, — прошептал он. — Так вот каков секрет Ярла-на Зея!

Взгляд статуи упирался в пол у его ног. Ошибиться было невозможно. Элвин переместился на соседнюю плиту и обнаружил, что Ярлан Зей больше не смотрит в его сторону.

— Один человек из тысячи сумел бы это заметить, если бы не искал специально, — сказал Рорден, — а заметив, ничего бы не понял. Я и сам сперва чувствовал себя довольно глупо, стоя на этой плите и пытаясь подавать различные комбинации мысленных команд. К счастью, устройство здесь, видимо, достаточно простое, и паролем оказались слова «Ален Линдар». Сначала я мысленно произнес «Ярлан Зей», но это не подействовало, как и следовало ожидать. Иначе слишком многие могли бы привести машину в действие случайно.

— Все это выглядит элементарно, — согласился Элвин, — но сомневаюсь, что сумел бы найти проход и за тысячу лет. Вот, значит, как работают ассоциаторы — логика и недюжинная интуиция?

Рорден рассмеялся.

— Возможно, — сказал он, — Иногда я нахожу ответ раньше них, но они находят его всегда. — Он немного помолчал, — Нам придется оставить шахту открытой; вряд ли кто-нибудь в нее свалится.

По мере того как они плавно опускались под землю, прямоугольник неба сокращался, пока не стал совсем маленьким где-то далеко. Шахту освещало исходившее от стен сияние, и казалось, будто глубина ее не меньше трехсот метров. Стены были идеально гладкими, без признаков каких-либо механизмов.

Дверь внизу шахты открылась автоматически, как только они подошли. Сделав несколько шагов по короткому коридору, они оказались в большой круглой пещере, ее стены сходились изящным куполом в ста метрах над головами. Колонна, напротив которой они стояли, казалась слишком тонкой, чтобы поддерживать многометровую каменную толщу. Затем Элвин заметил, что столб вообще не выглядит составной частью помещения, он явно сооружен намного позже. Рорден пришел к тому же выводу.

— Эта колонна, — сказал он, — является всего лишь вместилищем для шахты, по которой мы спустились. Мы были правы насчет движущихся дорог — они все ведут именно сюда.

Элвин еще раньше заметил большие туннели, радиально пронизывавшие стены, но не понимал, для чего они нужны. Он видел, что они плавно уходят вверх, и теперь узнал знакомую серую поверхность движущихся путей. Здесь, глубоко под центром города, сходилась воедино чудесная транспортная система, обеспечивавшая весь Диаспар. Но это были лишь бесполезные обрубки — удивительный материал, дававший дорогам жизнь, застыл.