Михаил Рашевский - Ускоряющийся

— Молчи!..

Из глаз струится нежность, из груди вырывается стон. Дима схватился за галстук, стал его срывать: страсть захватила сознание. Но любимая не дала этого сделать, словно в железных тисках сжала руку:

— Прости. Некогда.

— Да что же это?!

— Прости. Прости, — покрывает его лицо поцелуями. Он не хочет сдерживаться. Он хочет как та вон пара, всего в нескольких метрах от них — они ведь не сдерживаются! У этих незнакомцев времени друг на друга намного меньше, чем у ускоренных, но вот он парадокс: получается, совсем наоборот. Дима со стоном хватается за голову. Ну почему такая несправедливость?

— Прости. Прости, — повисла на шее, гладит его голову. — Скоро мы будем вместе.

— Когда-а??? — надрывно взвыл парень. — Я… я чокаюсь уже, любимая. Я… чувствую, что не смогу вновь вот так вот продержаться. Не смогу. Чокаюсь. Да.

— Вот освободим маму мою из заточения. Это будет скоро.

Дима скривился и набрал уже воздуха в грудь, чтобы разразиться отповедью по поводу всей этой ситуации, по поводу Ольги, выразить свои мысли на этот счёт, высказать сомнения. Но Инга в очередной раз заперла готовые вырваться из груди слова поцелуем. А потом Дима вдруг вспомнил о записке. Самое время взглянуть, что там!

Он полез в карман, выудил из него сложенный вчетверо блокнотный листик.

— Вот. Твоя мама передала, — буркнул он Инге и, не задумываясь о последствиях, развернул листик. Там быстрым, но всё равно красивым почерком гелевой ручкой было написано:

«Дима, мне Инга сказала, что ты можешь помочь. Прошу, помоги! Встречаемся на крыше сегодня ночью. Обсудим. До встречи»

И всё.

Престранная записка, состоящая сплошь из недоговорок и намёков. На какой крыше? Что обсудим?

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил он озадаченно у Инги.

— Естественно! Это я маме подсказала.

— На какой крыше?

— Офисцентра. Над Саввой, в общем.

— Да как я туда попаду? Там же…

— Не волнуйся. Это мы обеспечим.

— «Мы»?

— Нужно возвращаться.

— Постой. Я всё ещё… Что обсудим?

— Всё! Всё обсудим! Любимый, нам пора возвращаться.

— Да блинский же блин! — мысли галопом скакали внутри черепушки. — Ладно, ладно! Потом, так потом.

Они поспешили обратно. В душе у Димы в который раз был раздрай, но когда замаячил просвет в лесополосе, который должен был вывести их к ускоренным, он встрепенулся:

— Да, что же такое «скорость РПГ»?

— Опс! — Инга остановилась. — Ну это… Это вообще-то потолок для Ильи. Для Валеры. Для меня, кстати, тоже. Это «Ураган». Это… «снаряд РПГ при выходе из ствола имеет скорость 130 метров в секунду», — сказала она, имитируя голос Ильи. — Вот и считай.

Дима быстро прикинул. В его раскладке почти один к ста. Ха! Слабаки! Хотел было уже похвастаться, что для него это семечки, но вовремя спохватился: не стоит все козыри выкладывать. Даже для любимой девушки.

— Ну как, сдюжишь? — озабоченно посмотрела на него Инга, хотя странно, должна была помнить, что он с ней даже в максимальном её ускорении входил в унисон.

Коротко кивнул.

Инга тут же защебетала:

— Вот и славно. Значит, запоминай, у Ильи такая градация: «полброска кинжала» — это где-то 10 метров в секунду. «Бросок кинжала» — это…

Дима прижал её к себе, впился губами в губы и целовал долго, самозабвенно. Словно в последний раз.

А потом они пошли к машине, медленно выходя из ускорения.

Шли рядом, даже не держась за руки.

Они вновь ехали в броневике-мерседесе. Всё в том же составе. За полкилометра до «точки» Ольга и Псих должны были пересесть в другую машину к Илье, причём Леди отводилась роль водителя. Спец уже выехал на рандеву. Заранее. Он ведь не мог ускорять целую машину!

В самом деле, ну некомильфо на такие встречи приезжать на одном-единственном авто. Статус не позволяет. Да и опасно.

Пока машина катила, аккуратно объезжая там-сям застывшие по сравнению с «Мерседесом» Саввы тарантасы, Дима лихорадочно прокручивал вываленную на него информацию. А её было ой как много! Про то, какой алгоритм поведения у него должен быть, когда они приедут на «дачу» бизнесмена-политика. Про то, что когда они останутся с Психом снаружи, нужно войти в состояние «четвертькинжал», что по Диминой шкале — всего-то одна вторая. Про условные слова, которые должны будут прозвучать из уст Саввы или Ильи, после которых нужно включать «РПГ» — и действовать по обстоятельствам. Про эти самые «действия по обстоятельствам»… сможет ли он выстрелить в человека? А ведь может быть придётся. По самому худшему сценарию: если это подстава и их захотят уничтожить — придётся вырываться с боем. В ускорении. И гасить всех. Так Савва и сказал: «гасить всех». А ведь такое действительно может произойти! На последних минутах «встречи у придорожного кафе» из ничего к ним вынырнул Асассин со своей Альвой. Пока собака как щенок возилась с Ингой, Василий о чём-то негромко втолковывал Савве и Илье, дополняя схему в пыли, набросанную палкой. Потом глава Организации поделился сведениями. Оказывается, буквально в километре от дачи «бизнесмена» в лесополосе у дороги, ведущей непосредственно к коттеджному городку, притаился взвод спецназовцев. Натуральный ОМОН в полной выкладке и с внушительным вооружением. Кого подстерегают? Ждут приказа выступать или облава на мигрантов-террористов? По их душу или нет? Про то было ничего неизвестно. Асассин на всякий случай все шины в автобусе порезал, а вот в шины обеих «Тигров» спецназеров была накачана какая-то самозаклеивающая дрянь, так что с ними не вышло похулиганить. И вот пока планы тех самых спецназовцев не были известны, нужно обязательно принимать их в расчёт.

Машина бежала неоправданно быстро, потом вновь плавно замедлилась, и все вышли наружу. Быстрая рокировка. Савва пересел на заднее сиденье, Дима — вперёд. Леди рванула массивный джип «Лексус» с места в карьер, за ним величественно поплыл Мерседес. Не прошло и нескольких минут, как их небольшая кавалькада сворачивала во двор коттеджа бизнесмена.

Дима невольно присвистнул, когда увидел этот дворец и оценил меры безопасности, применяемые хозяином. Четырёхметровый кирпичный забор, «егоза» по верху забора, камеры наблюдения. Охрана в будках, охрана с собаками, охрана с автоматическими винтовками. Массивные ворота отползают вбок, пропуская машины на короткую подъездную дорожку. На крыльце стоит уже пара мордоворотов, которых от бодигардов отличает разве что то, что они не в камуфляж одеты, а в костюмы. Встречают.

Медвежатник аккуратно остановил машину. Урчащий двигатель удовлетворённо что-то прорычал напоследок — и в салоне повисла тишина, нарушаемая щелчками остывающего оборудования и приглушёнными звуками снаружи.